Джейн Рейнхолд Пишите хайку

ГЛАВА ВТОРАЯ
Руководство по написанию хайку

Решение проблемы числа слогов

При знакомстве с самими основами хайку прежде всего мы усваиваем, что они должны состоять из семнадцати слогов, разделенных на три строчки. Можете, если хотите, руководствоваться этим правилом (так уже и поступали многие), но такой подход создает значительные трудности, проистекающие из языковых различий (При переводе на русский язык хайку этой книги переводчик придерживался сложившейся в русском язык традиции: в хайку соблюдается общепринятая русская пунктуация, число слогов в строках достаточно произвольно, действуют правила русской орфографии и синтаксиса. — Прим. перев). Эти различия нужно внимательно рассмотреть.
1. То, что считает японец, при написании хайку, называется он; это слово иногда переводится как «слог», но в последнее время за ним закрепилось название «звуковая единица». Воспроизведенные в каком-либо европейском алфавите, звуковые единицы могут быть очень короткими — состоять всего из одной буквы (а, и, у, э, о, и), но чаще они состоят из двух букв (например ка, ки, ку, кэ, ко). Все звуковые единицы заканчиваются гласным звуком, кроме н, которая считается звуковой единицей сама по себе. Так слово танка, которое с нашей точки зрения состоит из двух слогов (тан-ка), по японским меркам имеет три звуковые единицы (та-н-ка). Слово хайку в нашем языке состоит из двух слогов, а в японском — из трех звуковых единиц (ха-й-ку). Слово «Токио» по нашим меркам состоит из трех слогов (то-ки-о), тогда по японским — из четырех звуковых единиц (то-у-кё-у). Таким образом, сравнивать число слогов в японском и других языках — занятие неблагодарное. А это ставит под серьезное сомнение обоснованность требования к неяпонским хайку быть написанными в системе 5-7-5 слогов только потому, что так хайку пишется на японском. Добавьте к этому различия в синтаксисе и словаре, и такое требование становится еще более проблематичным. Возьмем, например, предложение «Он съел яблоко» и переведем его на японский: Карэ ва ринго о табэта. В русском предложении пять слогов, тогда как в японском — десять звуковых единиц. Даже на основании этого простого примера можно сделать вывод, что для выражения одного и того же понятия в русском языке требуется меньшее количество слогов, чем звуковых единиц в японском.
Сравнения показывают, что английские хайку с семнадцатью слогами содержат приблизительно на треть больше информации, чем японские. Такая ситуация кажется вполне приемлемой, пока не попытаешься перевести какое-нибудь из этих семнадцатислоговых английских хайку на японский или написать современное хайку. Читая точные, не раздутые искусственно переводы с японского на английский, современные авторы пришли к выводу, что переводы хайку получаются значительно короче. Таким образом, на английском было принято правило применять менее семнадцати слогов. Здесь нельзя пользоваться тем и другим. Вы должны решить, хотите ли вы, чтобы ваше хайку отождествлялось с процессом (подсчетом слогов в разных частях стихотворения) или с результатом (было акцентировано на содержании (Законы русского языка диктуют другие подходы. Русский язык не такой лаконичный, как английский, а потому принято не ограничивать размеры хайку на русском языке числом слогов. Перевод или оригинальное хайку, написанное на русском, должны стремиться к краткости, но в то же время они могут иметь совершенно иное (отнюдь не равное семнадцати) число слогов. — Прим. перев.)).
2. Японские авторы обычно не пользуются знаками пунктуации (как, например, в английском, где в конце предложения ставится точка), а прибегают к словам, которые называются «словами-засечками» — кэйрэдзи. Так, например, слова ка и капа аналогичны нашим тире или запятой. Эти пунктуационные слова (некоторые из них имеют форму суффиксов глагола или прилагательного) используются также для эмоционального выделения и часто переводятся как «увы!» или «ах!». Аналогия этому явлению в английском — использование восклицательного знака, указывающего на эмоциональное отношение автора к данному событию или явлению. Слова-засечки обычно имеют одну-две языковые единицы, что сокращает число единиц, несущих информационную нагрузку, приблизительно на двенадцать процентов.
3. В распоряжении японского автора большое количество слов-засечек разного размера, что позволяет ему укладываться в надлежащее число слогов, не добавляя никакой информации к стихотворению. У неяпонских авторов такой возможности нет.
4. Английский язык позволяет составить много пяти или даже семисложных фраз, но в большинстве из них будет не хватать одного или двух слогов, поэтому автор будет вынужден добавлять лишние слова — обычно это прилагательные или наречия, в которых нет смысловой необходимости. В поэтической форме, где правит бал лаконичность, такое чрезмерное словоупотребление непременно приведет к некоторой размытости, которая повредит хайку.
Некоторые авторы разрабатывали продвинутые теории, выдвигая правила, которыми следует руководствоваться, если вы пишите хайку на английском языке. Например, предлагалось считать число ударений, чтобы все хайку привести к ритмическому единообразию. Если вы захотите попробовать (и если вы понимаете ритмику языка), можете использовать такую схему: двухударная строка, трехударная строка, двухударная строка.
Одна из целей всех этих подсчетов состоит в том, чтобы использовать минимальное количество слов, устанавливая тем самым некое подобие дорожных знаков, которые ведут читателя по пути вдохновения автора. Поэтому кажется непродуктивным следовать какой-либо системе, позволяющей добавлять дополнительные слова или образы с целью заполнения заранее установленной квоты слогов.
Другая теория предполагает: хайку не должно быть длиннее того, что можно произнести на одном дыхании. Тут проблема состоит в том, что хайку состоит из двух частей, а разделяет их обычно некоторая остановка дыхания. Поэтому — да, хайку не должно быть длиннее дыхания, но для правильного его произнесения требуется два дыхания. Но и в этом случае хайку должно быть максимально коротким.
Интересно отметить, что по большей части хайку в английском пишутся в три строки, тогда как в японском они обычно пишутся одной вертикальной строкой. «Почему так?» — может возникнуть вопрос. Дело в том, что для японца очевидно: хайку состоит из трех частей, а когда он слышит хайку в устном исполнении, то чувствует начала и концы всех трех частей. В английском (и в других европейских языках) есть нечто похожее. Мы знаем, что «в саду» — это законченная фраза, а «в» — незаконченная фраза. В английском нет истории составления фраз из пяти или семи звуковых единиц, как в японском языке.
Таким образом, в английском (как и в русском) сложилась традиция разделять хайку на три строки.
Состоят ли три строки русского хайку из семнадцати слогов или у вас за короткой строкой идет длинная, а потом опять короткая, определяется авторским решением. У обоих систем есть свои противники и сторонники. Приведенные ниже примеры свидетельствуют о том, что от авторского художественного вкуса зависит, каким будет хайку.
Опускается вечер,
Куропатка насиживает, семь яичек —
на траве роса

или

Молния —
крик цапли
пронзает тьму (Это перевод хайку, написанного Мацуо Кинсаки, больше известного как Басё).

Теория фрагмента и фразы

Требования, которые соблюдались дольше других и являются наиболее важными для этой поэтической формы, сводятся к следующему: хайку должно разделяться на две составные части. Это требование является продолжением другого правила, согласно которому хайку не должно быть одной непрерывной мыслью или звучать как законченное предложение - притом что каждая строка является неотъемлемой частью целого. В хайку необходима синтаксическая перебивка, со всей отчетливостью разделяющая стихотворение на две части. В японских хайку это означало, что одна строка (пять звуковых единиц) отделялась от остальной части либо грамматически, либо пунктуационно.
В целях нашего обсуждения я называю более короткую часть «фрагмент», а более длинную остальную часть (две строки) стихотворения — «фраза».
Необходимость такого разделения хайку становится очевидной, когда англоязычные хайку рассматриваются на предмет использования артиклей (a, an, the), потому что две эти части могут быть организованы по-разному. Но позвольте мне сначала сформулировать следующее: фрагмент может содержаться — а обычно и содержится — либо в первой, либо в последней строке, то есть в любой из коротких строк. Приведем пример, по которому вы сможете проверить — научились ли вы различать две названные выше части хайку.

Порывы дождя —
Свет то сильнее,
то слабее

Даже если бы здесь не было пунктуации, читатель явственно слышит паузу между фрагментом «порывы дождя" и фразой «свет то сильнее, то слабее». Второй разрыв имеет место после слова «сильнее». Но другой автор мог бы найти смысл и в другой постановке паузы: «свет то сильнее, то», а затем заключительным словом внести ясность: «слабее». Цель здесь состояла в том, чтобы установить связь между «порывами дождя» и тем, как они становятся «то сильнее, то слабее». Можно говорить о многих свойствах «порывов дождя», но в данном стихотворении подчеркивается, что они то набирают силу, то ослабевают, и этот образ усиливается за счет мерцания электрической лампочки.
Пример помещения фрагмента в третью строку дается в следующем хайку:

Кладбищенский забор
не в силах сдержать напора —
белые лилии

Если бы последняя строка имела вид «белых лилий», то мы бы имели одно законченное предложение (Если в русском языке перебивка достигается путем использования другой падежной формы (не «не в силах сдержать напора белых лилий», а «не в силах сдержать напора — белые лилии»), то в английском языке такой же эффект достигается путем отказа от артикля. То есть имей последняя строка вид не white lilies (какой она имеет в данном случае), a the white lilies, то перебивки не было бы, и все стихотворение читалось бы на едином дыхании, как одно предложение). Используя именительный падеж, мы получаем фрагмент, что и дает надлежащую синтаксическую перебивку.
Иногда, опуская пунктуацию, автор предоставляет читателю возможность самому определить, где фрагмент, а где фраза:

Гардении
Не важно, где они
танцуют под джаз

Можно соединить во фразу слова «гардении не важно, где они» а можно объединить во фразу две последние строки, тогда получится «не важно, где они танцуют под джаз». Но чуткое ухо услышит паузу после слова «гардении», которое и станет, таким образом, фрагментом.
Роль определителей фрагментов в английском языке играют артикли, о чем мы уже вскользь упоминали.
Иногда вы можете отказаться от артикля во фрагменте, в особенности если вам надоели хайку, начинающиеся, например, словами «в саду». Такая рекомендация предполагает в вас поэтическое чутье. Это правило отнюдь не жесткое и не настоятельное. Но о нем не мешает вспоминать почаще, если вы начинающий автор хайку. Попробуйте убрать предлог и артикль (В русском языке этой рекомендации соответствует (хотя и не в полной мере) совет изменить падеж существительного на именительный.) из фрагмента и посмотрите, что получилось — не разрушилось ли хайку. Может быть, смысловые связи в нем даже стали еще прочнее! Если же вы считаете, что предлог и артикль необходимы, то конечно же используйте их. Делайте то, что считаете нужным.
Но если вы хотите укоротить свое стихотворение, то, отказываясь от лишних слов, обратите свое внимание прежде всего на фрагмент.
Однако этой рекомендации не стоит следовать, когда вы работаете над той частью стихотворения, которую мы назвали фразой. Иногда критики, комментируя то или иное хайку, говорят, что оно «рубленое».

Та же зелень
заливной весенний луг
белоснежная цапля

Критики имеют в виду, что в конце каждой строки синтаксическая перебивка окончательна. Две строки фразы не связаны ни грамматикой, ни смыслом. Перечитайте это хайку, добавив предлог «на» ко второй строке и изменив падеж («на заливном весеннем лугу»). Чувствуете, насколько легче стало произносить это стихотворение?

Низкое зимнее солнце
листья малины
красные и зеленые

Если в это хайку ввести предлог и изменить падеж, то мы получим:

Низкое зимнее солнце
на листьях малины —
красных и зеленых

Важно чувствовать, какие две строки следует объединить во фразу. Попробуйте прочитать эти две строки вслух, вкусите их ушами с голоса. Если между ними чувствуется явный разрыв, попробуйте вставить предлог, изменить падеж. Если вам кажется, что так лучше, то забудьте о краткости и доставьте себе лирическое удовольствие — пусть между двумя этими строками останется лишь легкий сдвиг. Если бы я решила сделать первую строку фрагментом, то я бы написала это хайку таким образом:

Низкое зимнее солнце —
листья малины отливают
красным и зеленым

Добавив глагол, мы добиваемся ровного грамматического перехода второй строки в третью. Если при этом первую строку изменить на: «На низком зимнем солнце», то все стихотворение примет вид: «На низком зимнем солнце листья малины отливают красным и зеленым», что, на мои взгляд, уничтожит деление стихотворения на фрагмент и фразу.
Еще одной возможностью является перебив в середине второй строки. Такое нередко встречается в переводах хайкай (звенья, взятые из рэнку), принадлежащих перу Басё. Они представляют собой двухстрочники, переписанные тремя строками. Время от времени встречаются написанные таким манером английские хайку. И опять: такие стихотворения появляются как результат изъятия звена из рэнку или являют собой хайку, написанное автором, который использует схему 5-7-5 и перенасыщает свое стихотворение образами.

Как в хайку действует время

Еще одной повсеместно признанной особенностью хайку является его принадлежность настоящему времени, чтобы у читателя возникло ощущение, будто событие происходит у него на глазах. На самом же деле писать о настоящем невозможно, ведь мы всегда являемся наблюдателями, которые переносят на бумагу событие, произошедшее в прошлом, пусть и всего несколько секунд назад. Чувство, что нет ничего, кроме настоящего, кроме вот этого вот мгновения, настолько сильно, что, начиная размышлять о прошлом, настоящем и будущем, мы либо приходим к выводу, что «сейчас» не существует (потому что оно уже ушло в прошлое) или что нет ни прошлого, ни будущего, а есть одно непрерывное «сейчас». И тем не менее наш язык предлагает нам несколько вариантов отнесения во времени того, что мы пишем.
Когда наша поэзия по большей части была пересказом прошлых событий или даже легенд и историй, считалось, что об этом нужно говорить в прошедшем времени. Но вот в какой-то период было обнаружено, что история становится более захватывающей, если рассказчик создает у читателя ощущение, что события разворачиваются прямо у него на глазах.
Поскольку хайку является интерактивным (то есть требующим читательского участия) видом поэзии, когда автор пытается донести до читателя событие прошлого так, будто оно происходит в настоящий момент, то совершенно очевидно, что такое стихотворение должно быть написано в настоящем времени.
Кроме использования настоящего неопределенного времени, в английском есть возможность использования длительного настоящего (Имеется в виду английское настоящее длительное, которое не имеет аналога в русском языке и передает действие в его развитии. Например, русское «Я читаю» может быть понято двояко: либо как ответ на вопрос «Что ты делаешь, когда у тебя выдается свободная минута?», либо как ответ на вопрос «Что ты делаешь вот сейчас, в эту секунду, когда я позвонил тебе по телефону?». В английском языке в первом случае используется настоящее неопределенное время (I read), а во втором — настоящее длительное (I am rediang)). Против использования в хайку длительного настоящего возражают те, кто считают, что если в японском языке нет аналога английскому настоящему длительному, то и использовать его нечего. Таким образом, одним из первых правил для английских хайку было наложение запрета на использование длительного времени.
Однако единственное реальное соображение против применения длительного времени состоит в том, что глагол в этом времени имеет окончание ing, которое имеет достаточно сильное звучание, и если в хайку встретятся два таких глагола, а к ним добавятся еще и прилагательные или существительные, которые тоже нередко имеют окончание ing, то хайку будет перегружено сильным повторяющимся звукосочетанием.
Некоторые англоязычные авторы сегодня прибегают, тем не менее, к использованию настоящего длительного времени для передачи действия, совершаемого людьми, а действия неодушевленных предметов передают глаголами в настоящем неопределенном времени.
Многие культуры и языки обходятся без глагола «быть». Поэтому они не говорят «Я печален» (Глагол быть в этом коротеньком предложении присутствует в виде опущенной формы «есть» — ведь наше предложение «Я печален» — это не что иное, как усеченная форма предложения «Я есть печален».), они снижают важность этого заявления, отказываясь от использования местоимения «я», но в то же время подчеркивая важность переживаемой эмоции более красочным речевым оборотом; они говорят: «Печаль пришла на мой порог». Развитие глагола «быть» свойственно главным образом тем обществам, в которых на первое место выходит личность, обладающая повышенным чувством самосознания. Преимущество этого глагола в том, что он позволяет напрямую говорить о личности. Но в такой поэтической форме, как хайку, которая минимизирует человеческий фактор, основное внимание уделяя окружающему миру, отказ от эгоцентричного метода изложения автоматически приближает стихотворение к царству вечной природы.

Место природы

Говоря о признаках хайку, обычно не забывают упомянуть, что это стихотворение о природе. Эта мысль кажется настолько очевидной и легкой для понимания, что трудно представить, почему столько чернил было пролито в спорах об этой стороне хайку. Пытаясь провести четкий водораздел между человеком и природой, авторы обнаружили, что такового не существует. Совершенно очевидно, что деревья, облака, цветы — все это принадлежит природе, а следовательно, может быть предметом хайку.
Для японцев с их врожденным смирением и стремлением к самоуничижению было легко и удобно основной акцент в стихотворении делать за пределами собственного «я» — на природе. Мы все должны смириться с мыслью о том, что как личности мы исчезнем с лика земли, а природа вечна, поскольку она умеет обновлять себя. Поэтому, придавая в стихотворении первостепенное значение миру природы, мы тем самым добиваемся того, что предмет хайку останется ценным и для людей далекого будущего. Но с годами в японские хайку стала все больше вторгаться человеческая деятельность, и даже более того — чувства, эмоции, суждения автора. Писателям, воспитанным на классическом чувстве смирения, трудно согласиться с такой гуманизацией хайку. Сегодня вряд ли кто сможет понять причины скандала, который возник в 1933 году, когда Ямагути Сэйси отважился написать хайку, в котором фигурировал такой современный и урбанистический образ, как локомотив, хотя это хайку и воспевало природу.
Английские авторы, которые с большей, чем японские, легкостью допустили результаты человеческой деятельности в свои хайку, никак не могут смириться с тем, что в хайку называется сам человек. Они словно бы хотят разделить природу и человечество, словно последнее не является частью природы, а находится где-то за ее пределами. Так глубоко укоренилось представление о том, что хайку — это стихотворение об одной лишь природе, что некоторые журналы автоматически, и не мудрствуя лукаво, разделяют эти стихотворения исходя из того, упоминается ли в них человек или нет.
В основе таких действий лежит неверное убеждение в том, что они следуют японским идеалам. Они откуда-то узнали о японском жанре, называемом сэнрэйю, и теперь считают, что сэнрэйю — это сатира, посвященная человеческим слабостям (что, впрочем, отвечает действительности). Они, однако, забывают тот факт, что в японских хайку тоже упоминается человек. Они не хотят понимать различий в тональностях между сэнрэйю и хайку. Поскольку понятие «тональность» довольно абстрактно, а потому к общему мнению относительно тональности прийти довольно трудно, и поскольку английские хайку, кроме формы, не имеют никаких иных признаков того, что они принадлежат к этому виду поэзии, кое-кто пытается запутать вопрос, цепляясь за терминологию, которая для нас вообще лишена всякого смысла.
Эти люди, используя термин сэнрэйю в связи с хайку, относят часть хайку к другому виду поэзии и никак не желают признавать, что просто существует столько разновидностей хайку (различающихся предметом и настроением), сколько и авторов. Некоторое время в истории английских хайку был период, когда считалось, что сэнрэйю является неудавшимся или неполноценным хайку. Этому неверному представлению сопутствовала взятая на вооружение некоторыми авторами уничижительная манера приклеивать к хайку других авторов термин сэнрэйю на том лишь основании, что в них упоминается человек или его действия. На протяжении долгих лет один из журналов неизменно отводил особый раздел для тех хайку, которые содержали упоминание о человеке или его деятельности. Поскольку другие издатели не знали, что кроется за введением нового термина для хайку, они публиковали эти стихотворения как под одним, так и под другим заголовками исходя из того, что если есть такой вид поэзии, то забывать о нем не стоит.
В Японии всем ясно, что сэнрэйю — это стихотворение, подобное хайку, но без сезонного слова (кигу). Поскольку сэнрэйю родилось из майкудзукэй (так называется поэтическая игра, в которой посетители того или иного бара пытаются написать ответ на хайку профессионального поэта, вводя в него элементы вульгарности и уличного юмора), этот вид поэзии сегодня считается искусством гораздо более низким, чем хайку. Хайку подписывают именем автора, тогда как сэнрэйю по очевидным причинам — нет.
Поскольку в то время, когда хайку появилось на Западе, никто не знал, что использование сезонных слов в этом виде поэзии обязательно, мы считали, что все написанное в три строки можно считать хайку, приводятся там сезонные слова или нет. И поскольку вся история литературы и поэзии Запада носит гуманитарный характер, для нас было очень трудно писать хайку, в которых не участвовал бы человек, не упоминалась его деятельность или не подразумевалось бы его существование. Таким образом, с самого начала многие английские хайку фокусировали свое внимание на деятельности человека (иногда даже в ущерб упоминаний о природе), и сегодня правильное название для этих произведений остается «хайку».

Искусство чувственных образов

Основной инструмент для создания хайку — это наши пять или шесть чувств. Хайку должны основываться на том, что вы прочувствовали, а не на том, что вы думаете. Главный инструмент хайку — это слова, создающие
образы, которые читатель может увидеть в своем воображении. Вероятно, вы считаете, что каждое слово обозначает то или иное понятие (а так оно и есть на самом деле), но большинство наиболее часто используемых в поэзии слов обозначают понятия отвлеченные, или абстрактные: мудрость, любовь, желание, страх, гнев, тоска, знание, красота. Эти слова называют не вещественные предметы, которые можно воспринять органами чувств, а некие категории, порожденные человеческим разумом.
Хайку не только по большей части используют существительные, называющие предметы, но они еще и обращаются к самой вещественности вещей. Какой абстрактный образ! Но вот его суть: автор называет не представление о какой-то вещи, не рассуждает о том, что та или иная вещь значит для нас, он просто показывает нам эту вещь как таковую. Увидеть мир в песчинке не свойственно для хайку. Хайку видит саму песчинку как таковую. Автор не использует ту или иную вещь как повод поговорить об идеях, фантазиях или воображении, он просто пишет об этой вещи как она есть.
Простой способ понять здесь сказанное состоит в отказе от определений и наречий. Называть вещи своими именами — вот что требует хайку. Хайку не говорит читателю, что он должен думать, а показывает вещи, ведущие его по пути, по которому шла авторская мысль.
Это не значит, что в хайку нет абстракций. Напротив, хайку использует абстракцию времени (утро или вечер), абстракцию пространства (далеко или близко), абстракцию размера или измерения (большой или маленький) и абстракцию памяти или мышления. Но все эти понятия должны занимать не более одной трети хайку, или одной его строки. Две другие строки должны быть названиями или образами вещей, которые читатель может увидеть, услышать, ощутить их запах, вкус, плотность, воспринять разумом.

Важность простоты

Помимо требования называть вещи своими именами, хайку требует от автора умения говорить просто. В разные времена нашей поэтической истории принято было использовать тропы, или обороты речи, чтобы поэзия была более лиричной. Поэт использовал не существительное, закрепленное за тем или иным предметом, а придумывал для него новое название. Так ночные небеса называли «тканью, усыпанной мириадами звезд», а ветер — «посланником ботов». Такой подход подразумевает чувство меры у автора, без чего поэзия становится напыщенной, помпезной. Если стихотворение написано просто, то у читателя возникают собственные ассоциации, воспоминания и мысли — ему не навязывается то единственное представление, которое возникло у автора.

Решение проблемы олицетворения

Хайку, избегая образности, уходит и от свойственного западной поэзии приема олицетворения неодушевленных вещей. Сказать, что ручеек «улыбается», — значит олицетворять поток воды, а следовательно, вкладывать в него то, чего он на самом деле не имеет, — ведь он всего лишь поток воды.
Это правило довольно коварно, поскольку нам так легко представить, что ручеек бежит, прыгает, что у него даже есть рот. В западной культуре настолько глубоко укоренилась традиция олицетворения, что мы фактически не можем отрешиться от этой привычки. Мы с легкостью говорим о «ножке стула» или «голове кровати». Каким же образом можно определить границы допустимого в олицетворении? Это зависит от языковых традиций и личного видения мира. Если тот или иной глагол широко употребляется применительно как к человеку, так и к неодушевленным предметам, то вас как автора трудно будет обвинить в использовании приема олицетворения.
Если же вы создаете свой собственный образ (например: «солнце взирает на землю»), то вы тем самым нарушаете плавное течение хайку, обычно лишенного эмоциональной окраски. Вы уже не говорите о вещи как таковой, вы говорите о своем восприятии этой вещи.
Лирическому поэту, воспитанному в традициях западной культуры, хайку может показаться как бесцветным, лишенным образности, так и восхитительно простым и свежим.

Нахождение общего языка

Японские хайку, стремящиеся к простоте и безыскус-ности, достигают этих свойств еще и тем, что отказываются от употребления иностранных слов. Казалось бы, что англоязычным авторам делать это довольно просто — ведь как часто американцев обвиняют в том, что они не желают учить иностранные языки. Но в английские хайку легко проникают слова, заимствованные из японского языка — тофу, суси, сатори. Когда это происходит, от части читателей, незнакомых со значением этих слов, ускользает смысл стихотворения. Это плохо. Стихотворение из обращенного ко всем превращается в обращенное к избранным. В английском языке (как и в русском) хватает собственных слов даже для заимствованных понятий, и тут уж все зависит от таланта автора, который или найдет нужное слово, или не найдет его. Хайку должны быть доступны, открыты для всех, они могут объединить всех нас — взрослых и детей.

Сила оптимистического взгляда на мир

Хотя и не все авторы хайку следуют этому идеалу, когда-то существовало мнение, что хайку должны нести положительный, а не отрицательный заряд. Использование отрицания в хайку считалось ошибочным, равносильным переходу с солнечной стороны улицы (где и должно находиться хайку) на теневую. По мере того как авторы хайку стали находить вдохновение в реалиях современной жизни, этот идеал начал забываться. И тем не менее, отбирая, какие хайку послать на конкурс, следует руководствоваться и этим соображением — отложите в сторону те стихотворения, в которых преобладают мрачные или написанные в негативном ключе образы. Если автор следует требованию избегать оценочных суждений, то негативность имеет меньше шансов пробраться в строки его хайку.

На пути к рифме

Первые переводчики хайку, признавая, что эта японская форма принадлежит поэзии, пытались придать ей поэтический по западным понятиям вид — рифмовали строки. Один из наиболее известных в англоязычной литературе сторонников такого подхода — Гарольд Стюарт, автор книг «Паутина светлячков» и «Музыка ветра» (1960). О популярности его переводов свидетельствует тот факт, что в 1986 году вышел двадцать пятый тираж его «Паутины светлячков». Его переводы выходят под заголовками в виде рифмованных двустиший.

КОНЕЦ ОСЕНИ
Осенний вечер: на столбе высоко
Ворона восседает одиноко (На голой ветке/ворон сидит одиноко/осенний вечер (Басё). — Перевод В. Марковой.)

Многие из тех, кто не понаслышке знакомы с хайку, взирают на такие творения с ужасом, потому что переводчику неизбежно приходится далеко уходить от оригинала, вводить изменения, способные разрушить восприятие и понимание, которое предполагал автор.
Однако рифмование хайку на самом деле не является таким уж грехом, если мы знаем, что в японском языке из-за широкого употребления гласных вероятность того, что строки окажутся зарифмованными, довольно высока и составляет 1 к 6. Поэтому японские хайку не только имеют рифмованные концы строк, но нередко содержат и внутреннюю рифму. Авторы таким образом усиливают впечатление, производимое их творениями. Но поскольку рифмы в японском языке подбираются так легко, от них так же легко можно и отказаться — ведь японский синтаксис, в отличие от английского (и от русского), организован таким образом, что рифма в стихах не является обязательной. Как в приведенном выше примере, изменения, вносимые переводчиком для внедрения рифмы, очевидны.
Нередко случается так, что рифма в хайку возникает естественным образом. Тогда автору приходится решать — сохранить ее или от нее избавиться, подыскав соответствующий синоним.
Принимая решение относительно рифмы, следует иметь в виду, что наличие таковой создает ощущение, будто стихотворение «закрывается» или заканчивается. Мы привыкли к тому, что рифмуются концы строк, а оттого, когда ухо слышит рифму, разум автоматически предполагает, что стихотворение завершается. В хайку же нам нужен противоположный эффект: стихотворение должно открываться, оставляя пространство для мысли. Читатель может распространить слова за границы хайку, продолжить мыслительный процесс, задуматься о том, что было сказано, чтобы прийти к некоему личному пониманию стихотворения.
Кроме того, если мы сталкиваемся с серией зарифмованных хайку, то в силу их краткости возникает ощущение монотонности, повторяемости. Поскольку возможности рифмования в английском (да и в русском) языке довольно ограничены, выбор у нас в этом смысле беднее, чем в японском языке.
По этим причинам, а также с целью акцентирования непохожести хайку на жанры западной поэзии, отсутствие рифм для хайку принято как основополагающее правило.

Пунктуация

Стремление к краткости и простоте в хайку обусловливает частичный отказ от пунктуации. Поскольку хайку
не являют собой грамматические предложения, многие полагают, что они не должны иметь и пунктуации, свойственной предложению. В настоящее время мнения разделились практически поровну: одна половина использует всю полагающуюся по правилам языка пунктуацию, тогда как другая полностью от пунктуации отказывается (В русской традиции знаки препинания в хайку расставляются в соответствие с правилами русского языка). Те, кто используют знаки препинания лишь частично, нередко ставят тире после фрагмента и этим ограничиваются, отказываясь от запятой в середине фразы, даже если ее присутствие согласуется с имеющимся там перебивом. Иногда хайку звучит как одно цельное предложение, поскольку автор поленился переработать фрагмент, а потому ему приходится внедрять тире, заставляя читателя сделать паузу.
Я, сталкиваясь с такими хайку, сразу вижу, что автор не дал себе времени, чтобы решить проблему надлежащим образом. Откровенно говоря, я считаю, что пунктуация в хайку по большей части является излишеством. Почти любое хайку, написанное как единое предложение — с тире или без него, — может быть переписано так, чтобы в синтаксисе образовался перебив. Автор также может формировать такие пункты, где читатель сам будет решать — нужен ли перебив, что придаст хайку дополнительное значение. Исходя из этих соображений, я рассматриваю хайку со знаками препинания как хайку, не отвечающее основным предъявляемым к нему требованиям.
Встречаются хайку, написанные не в три, а в одну строку. Некоторые авторы защищают такой подход, утверждая, что он подражает японской традиции. У начинающих, которые пытаются следовать этой рекомендации, возникает конфликт со следующим правилом хайку. Если у автора хорошо развито понимание фрагмента и фразы, то это проявится в грамматике. Я убеждена, что в таких случаях хайку необходимо переписать в три строки — так, как оно и звучит.
Случается, что хайку содержит несколько возможных делений на фрагмент и фразу, и тогда написание его в одну строку — единственный способ дать читателю возможность самому выявить перебивы. С каждым новым вариантом меняется смысл стихотворения. Приведем такой пример:

сердце горы в каменном туннеле свет

За те годы, что я занимаюсь хайку, я постепенно отказалась от знаков препинания — тире, точек с запятой, запятой, точек. Это позволяет мне ввести элемент двусмысленности в хайку. Но вот от вопросительного знака я никак не могу отказаться, что довольно глупо, поскольку из самой грамматики ясно, что в том или ином случае задается вопрос. И тем не менее... Я говорю об этом, чтобы начинающие знали: нет непреложных правил, мы их сами создаем для себя. Эта работа продолжается непрерывно, и я питаю надежду, что она не закончится никогда.

Использование заглавных букв

Набираясь опыта в сочинении хайку, авторы приходят к выводу, что оно не является предложением, а потому, может быть, не стоит к нему и подходить с мерками предложения. В целях упрощения этих стихотворений в письменном их виде некоторые авторы стали отказываться от присущей предложению заглавной буквы в первом слове. В настоящий период заглавная буква в начале хайку указывает, что автор — или начинающий, пользующийся правилами других видов поэзии, или отказывается принимать изменения, которые претерпевает хайку.
Многие легко смогли отказаться от точки в конце, поскольку ясно понимают, что хайку — не предложение и не должно закрываться. Но многие остаются привержены начальной заглавной букве. Видимо, здесь дело все же в привычке, а не в обдуманном приеме.
Некоторые, считая, что английское личное местоимение первого лица, которое по английской традиции всегда пишется с большой буквы (I), в хайку, в силу смиренности этого вида поэзии, должно писаться с маленькой (i). Для них такое может быть вполне приемлемо. Но другие считают, что читатель, увидев это неправильно написанное слово, обращает на него повышенное внимание, а это означает выпячивание человеческого элемента, что противоречит принципу хайку. Другие ощущают необходимость приведения всех слов к единообразию, а потому все имена собственные и
другие слова, которые принято писать с большой буквы, пишут с маленькой.
Те же, кто сохраняют «правильное» написание, часто путаются с другими словами — не зная, с какой буквы следует их писать.

Шесть главных правил хайку

Поскольку хайку относится к тем видам поэзии, которые основаны на определенных правилах, вы, если захотите писать хайку, должны принять эти правила. Существует несколько способов решить — какие правила вы будете использовать в хайку.
Вы можете присоединиться к группе, руководитель которой предлагает приемлемый для вас набор правил. Если вы будете следовать этим правилам, то окажетесь в группе единомышленников, имеющих общее представление о том, что такое хайку. Иметь общее мнение с группой, объединенной одной целью и преданной своему лидеру, довольно-таки удобно. Нередко подобным лидерам свойственны автократические замашки, но некоторые люди сильнее проникаются верой в поставленные перед ними цели, если их направляют жесткой рукой. Обычно лидеры таких групп издают журнал, так что участники могут быть уверены в том, что их творения увидят свет.
В поэтических журналах общего направления хайку публикуются довольно редко. В такой ситуации новичка ведут по определенному пути, и лидер может получать удовлетворение от того, что некоторое число авторов не только соглашаются с его правилами, но и пишут хайку в стиле, который он выбрал, — это может приятно щекотать самолюбие. Сегодня, в эпоху Интернета, можно найти веб-сайты, руководимые лицами, которые тратят массу энергии и времени на то, чтобы как можно шире распространить свое представление о хайку. Они горят желанием обучать новичков своему методу, защищать их от других теоретиков и предлагают систему общения, благодаря которой творения этих авторов будут доступны единомышленникам.
Поскольку на определенном уровне хайку соотносится с духовной практикой, некоторые из этих учителей придают своим теориям религиозный оттенок, а их группы становятся похожи на секты. Многие люди наиболее комфортно чувствуют себя в рамках организованной религии, то же свойственно и иным авторам хайку.
Еще один способ определить наиболее приемлемые для вас правила — почаще читать творения других авторов, решать для себя, какие из них вам нравятся, а какие — нет. Таким образом начинающий сознательно или бессознательно начинает подражать стилю, который основывается на определенном наборе правил.
Нередко люди считают, что если у них появилось желание освоить какой-то новый жанр — в нашем случае это хайку, — то сначала они должны изучить творения старых японских мастеров и следовать их примеру. Во многом такое решение следует признать мудрым, только нужно иметь в виду, что большинство переводов далеки от оригинала.
Это приводит к появлению высокопарных творений, сходных с работами тех авторов, которые пишут поэзию, черпая вдохновение в библейских текстах. А это означает, что в их стихах встречаются грамматические формы времен короля Якова (Классическим англоязычным переводом Библии считается так называемый перевод короля Якова, то есть выполненный при короле Якове, занимавшем английский трон в 1603— 1625 гг. Для русского читателя приближенным аналогом «грамматических форм короля Якова» могут быть грамматические формы старославянского перевода Библии). Тем не менее и сегодня многие переводы следуют архаическим поэтическим правилам, усвоенным переводчиками в школе, тогда как хайку нужно переводить практически дословно или в контексте современной поэзии.
Те, кто только начинает изучать хайку в сегодняшнем мире, могут следовать установившимся сегодня нормам. Для этого можно приобрести антологию современной поэзии, которая может стать как учебником, так и предметом вдохновения. На основе полученной информации вы можете составить собственный набор правил. Конечно, это не единственный способ начать писать хайку, но его можно рассматривать как стартовую площадку для ваших собственных мыслей и исследований.
Слава Богу, существует множество приемов написания хайку. Хотя существуют хайку, которыми мы восхищаемся и которые пытаемся брать себе за образец, нельзя сказать, что какой-нибудь один стиль или прием лучше других. Хайку гораздо шире такого подхода. За свою короткую историю оно исследовалось и использовалось многими авторами, поэтому сегодня мы имеем такое разнообразие стилей, приемов и методов.
Обычно авторы подчиняются какому-либо правилу, пока ему на замену не приходит новое. Поскольку правил довольно много, каждый из нас определяет для себя их набор и работает в этих рамках. Вам необходимо сделать выбор. Спросите себя: подходят ли мне эти правила, цели и рекомендации? Такой подход следует признать гораздо более щадящим, чем утверждение, что эти хайку — плохи, а те — хороши.
Возможно, вам известно высказывание Роберта Фроста: «Поэзия без правил — все равно что теннис без сетки». Сказанное распространяется и на хайку. Если вы находитесь на этом этапе, то начальный набор правил может быть таким:
1. Пишите в три строки — короткая, длинная, короткая без подсчета слогов.
2. Пишите хайку с фрагментом и фразой.
3. Вводите в хайку какой-либо элемент из природы.
4. Используйте глаголы в настоящем времени.
5. Избегайте заглавных букв и знаков препинания.
6. Избегайте рифм.
Набравшись опыта в сочинении таких хайку, вы можете вдруг почувствовать, что все они на одно лицо. Значит, наступило время приподнять теннисную сетку, введя новое правило из приведенного здесь короткого списка или из длинного в конце этой главы. Вы можете даже создавать собственные правила, выводя их на основании чтения других хайку или других поэтических жанров (что вовсе не является предательством по отношению к хайку).

Другие статьи в литературном дневнике:

• 28.04.2016. Джейн Рейнхолд Пишите хайку