Послушайте меня. Я приведу три пункта: Пункт первый: жизнь наша коротка, и все, даже самые лучшие, помирают. Жизнь — сплошная азартная игра. Бывают игроки везучие и бывают невезучие. Все садятся за карточный стол, и каждый норовит обчистить партнеров. Большинство проигрывают, потому что они родились дураками. И вот прихожу я и прикидываю: что мне делать? Я должен выбрать: идти к дуракам или идти к грабителям. Если к дуракам, то я ничего не выиграю, даже последний кусок хлеба у меня отберут грабители. Всю жизнь буду работать как вол и так и помру на работе. И никакой-то радости мне не будет, ничего, одна только работа и работа. Говорят, труд — дело благородное. Никакого благородства в таком труде нет, поверьте мне. Ну, я и решил идти к грабителям и вступил в игру, чтобы заграбастать побольше. И что же? Все для меня: и автомобили, и дорогие рестораны, и мягкая постель.
Пункт второй: грабить вполовину, как железные дороги, которые везут хлеб фермера на рынок, или грабить начисто, как я граблю грабителей, — невелика разница. Да и грабить вполовину мне не подходит. В такой игре скоро не разбогатеешь.
— А зачем вам богатеть? — спросила Дид. — У вас и так куча денег. Все равно нельзя ездить в двух машинах зараз или спать в двух кроватях.
— На это вам ответит мой третий пункт. Вот слушайте. И люди и животные так устроены, что у всех разные вкусы. Заяц любит травку, а рысь любит мясо. Утки плавают, а куры боятся воды. Один человек собирает марки, другой — бабочек. Есть люди, которые думают только о картинах, а есть такие, которым подавай яхты. Для одних на свете нет ничего лучше охоты, для других — скачек, для третьих — хорошеньких актрис. Кому что на роду написано. От этого никуда не денешься. Вот я люблю азартную игру. Мне это нравится. И я люблю игру крупную, чтобы уж выиграть так выиграть. Я родился игроком. Потому я и играю.
— Но почему бы вам не делать добро вашими деньгами?
Харниш засмеялся.
— Делать добро! Это все равно что дать богу пощечину: ты, мол, не умеешь править миром, так вот, будь любезен, отойди в сторонку, я сам попробую. Но я вообще богом не шибко интересуюсь и потому по-другому смотрю на это дело. Разве не смешно ходить с кастетом и здоровенной дубиной, разбивать людям голову, отнимать у них деньги, а когда денег наберется много, вдруг раскаяться и начать перевязывать головы, разбитые другими грабителями? Смешно? А ведь это и значит делать добро своими деньгами. Время от времени какой-нибудь разбойник ни с того ни с сего становится добреньким и начинает играть в «скорую помощь». Что делает Карнеги? В Питсбурге он учинил такой разбой, что проломленных голов и не счесть, ограбил дураков на сотни миллионов, а теперь по капельке возвращает им деньги. По-вашему, это умно? Посудите сами.
