Компостер, клацнув стертыми клыками,
великодушно разрешит проезд...
Тбилиси тяжко шевелит боками
под жаром, истекающим с небес,
с натугой дышит, словно кто-то душит,
и неохотно открывает путь
из городской неистерпимой суши
туда, где можно свежести вдохнуть.
Пыхтит автобус - старость и одышка,
но через силу выполняет долг.
Да он бы рад – вприпрыжку, как мальчишка,
на зависть «жигулей» и прочих «волг»,
но, тщательно скрывая инвалидность,
не спорит с легковым молодняком,
и, сделав вид, что это не солидно,
катит, неспешно пыхая дымком.
Ну, вот и Лисье, пляж заветный, манкий…
И старый ЛАЗ, устав от показух,
вползает, обессилев, на стоянку,
и, сколько может, переводит дух…
