...а приезжал бы,... улови мотив:.... по первой рюмке молча пропустив, схватив груздя соленого на вилку, мы разобьем молчания копилку – (тут незамысловатый narrative), польется речь, как вешняя вода, один сидел, другой служил, когда, рвалась страна и чиркали осколки... Один в бега. Другому – самоволку, а третьему – чужие берега...что ж так несладко...проще говоря, покрепче б веры в бога...и царя...второго - нет. (он вряд ли нужен мне...) а Господи - иконой на стене,дымком печи, осеннею прохладой, прозрачным небом, дождевой водой...и всякою домашней ерундой.., Слова просты, бесхитростны тосты, вчерашние исписаны листы, лес обещает грузди и опята, в половнике пылает самогон – (совсем чуть-чуть, ведь проба – это свято!)....ругаются и требуют ребята – давай скорее «яблочный» погон...
...Лубок? Лубок...но, что не говори – тут безраздельно правит цифра «три», число «ноль-пять», слова- «грибы», «картошка», «дай докурю», «плесни-ка нам немножко», «идите в жопу!» «матьтвоюитить!» ...и – лыко в строку – дай-ка докурить...
(наморщит нос филолог и эстет – мол, гигиены не было и нет, вся это русь – сплошной анахронизм, барберианство и алкоголизм)...
Я не боюсь...да в чем моя вина, что русской кровью плачено сполна,... я этим веком, как пружина, сжат, здесь миллионы павшие лежат, здесь, от Петра, до Кобы Джугашвили...мне скажут: «Эй, пехота!, победили! Мы не рабы!...» ну, да, рабы немы...мы победили? Победили мы?! От Магадана и до Колымы, блять, от Москвы до самых до окраин, народ безмолвствует, а Господи молчит... ...как хлеб твой ситный, Каин, не горчит?....
Табак, стакан,...привычный русский яд... нет триста лет в кремле недели Ваийи...лишь избы почерневшие стоят, как русские безмолвные моайи...
