Говоря о войне, прежде всего вспоминаются эшелоны. Туда - в начале войны, и эшелоны обратно - в конце... Отец мой был по специальности хирург. Мы жили в больнице, потому что не было другой квартиры. Я вырос среди войны, среди тампонов кровавых, инструментов, бинтов, среди больных. Вот так я рос, это были мои игрушки, видимо.
Потом отца отправили как хирурга на фронт. А мы с маманей, помню, ехали в эшелоне... Когда был налёт, мама лопухами меня прикрывала от истребителей. На себя, по-моему, она не нашла лопухов... А папа с фронта написал такие слова удивительные: «Мишенька, пожалуйста, я тебя очень прошу, не балуйся, не огорчай маму, я тебе подарок привезу». С фронта - подарок! И привёз действительно парабеллум без патронов. Я им играл. Хорошо, что никого не застрелил - патроны тогда запросто можно было достать...
Потом отец был главным врачом госпиталя, я там кормился... И опять тампоны, война... Когда Одессу освободили, военным самолётом мы прилетели в Москву, где у тёти большая коммунальная квартира была. Я оттуда видел Парад... Граждане, я хочу сказать самое главное: слово «победа» тогда никто не знал. Тогда были главные слова «конец» и «капитуляция». Потому что 4 года была война, 4 года жутких новостей, 4 года крови. Чёрно-белые 4 года... Там не было «победы» - там было «выжили», было «закончили», «всё, я вернулся к тебе, видишь, нет ноги, но я вернулся». И вот это ощущение, что «закончили», было самое главное...
Потом неделя опять в эшелоне из Москвы в Одессу. Меня поселили в Котовске у сестры папиной. У мамы было две сестры, одна погибла. У папы был один брат, он погиб. И у каждой семьи так... В Котовске мы, пацаны, подбегали к вагонам - шли эшелоны демобилизованных. Наши солдаты сидели, свесив ноги (офицеры ездили в купированных вагонах), а мы кричали: «Дяденька, тетрадочки нет? Может, ручка есть, может, карандаш есть?» И они нам бросали - наши люди! - тетради... (Показывает.) Вот, трофейный немецкий блокнот... Вылетел из вагона... Откуда солдаты брали столько подарков для пацанов, я не знаю - станций-то было много по пути...
После войны сразу стало всё цветным, знаете... Зелень стала видна, пчёлы стали слышны, цветы стали видны. Всё стало видно. Потому что - «всё», «конец», «кончилась». Вот так я помню эту войну...
