Пришельцы с Сириуса. ПубликацияНазвание связано с частным случаем, описанным в статье. Просто мне самому в бытность сотрудником КБ по приборам бурения и т.п. приходилось видеть пару изобретателей вечного двигателя. Оба разговора (я слегка участвовал просто, говорил в основном зав.отделом) заканчивались одинаково: "И вы знаете что они со мной сделали? Они посадили меня в психушку!" Освободиться нам удалось по моей подсказке - я бросал реплику, что мы, проостые смертные инженеры и тп., не в состоянии оценить всю ценность открытия. Затем шеф советовал какое-нибудь министерство - и человек уходил довольный.)) Да и зажёванный случай с изнасилованием на кампусе мельком видел в прессе. http://echo.msk.ru/programs/code/1528240-echo/ Ю.Латынина Я, честно говоря, на этой истории уже порядочно оттопталась в «Новой», поэтому не буду повторять то, что я написала, потому что это какой-то, собственно, сюр, на что еще эти замечательные люди тоже в рамках благотворительности попросят денег у правительства. Там, на сеть гостиниц, на производство памперсов (тоже, естественно, патриотических вместо иностранных). И как вообще будут рестораны, которые, вообще-то, создаются на частные деньги. Вот, например, как-то, вот, Макдональдс не просил помощи у правительства. Как частные рестораны должны конкурировать с конторами, которым окупаться не обязательно, потому что они получают деньги от правительства на те самые задачи, которые во всем мире (ну, естественно, если речь не идет о петрократии и коррумпированном режиме), которые во всем мире решаются с помощью рынка. Я сейчас только очень коротко обращу ваше внимание на другое. На то, что, в общем, в России экономический кризис. И на то, что, ну, например, вот, Дженерал Моторс, которая, так на минуточку, вложила в свой питерский завод, по-моему, где-то под полмиллиарда долларов, его просто закрыла. Не потому, что она плохо относится к России, а просто потому, что они поняли, что в нынешней ситуации российский рынок не имеет перспективы и лучше потерять те деньги, которые они уже вложили, чем потерять еще какие-то другие. Вслед за Дженерал Моторс еще 5 заводов (тоже иностранных), в основном, в Калуге… А Калуга всегда была совершенно замечательным местом. Вот, Калуга наряду с Татарстаном – это вот два региона России, на которые нельзя нарадоваться, потому что тамошние власти, действительно, очень правильно, очень много делают для поддержки бизнеса, и Калуга была таким местом, куда всегда охотно шли инвесторы, потому что тамошний губернатор, хотя и коммунист, на самом деле, очень правильный с рыночной точки зрения человек, просто потрясающий. Так вот. И вот эти предприятия, в основном, в Калуге тоже заявили или о возможном закрытии, или, по крайней мере, о сокращении производства. У нас гигантское число заводов работает теперь по 3-4 дня в неделю, отправляют рабочих в полуоплачиваемые отпуска. У нас стоит вся строительная промышленность. А понятно, что когда у вас останавливается стройка, это значит, что у вас останавливается и бетон, и строительные конструкции с соответствующей безработицей. Банки наши российские, на самом деле, банкроты, если б не помощь ЦБ. ЛАТЫНИНА: У нас гигантское число заводов работает по 3-4 дня в неделю, отправляют рабочих в полуоплачиваемые отпуска То есть заводы стоят, но, вот, президент героически нашел время лично осмотреть токсичный актив, который втюхивают государству, причем еще и охарактеризовал его как «Проект помощи детям». Вот, если гостиница эта приносит Вексельбергу прибыль, зачем он ее продает? А если она не приносит прибыли, зачем государство ее покупает? Или другая прекрасная история о том, как проекту по производству сжиженного природного газа Ямал-СПГ, владельцем которой считается господин Тимченко, дали из Фонда национального благосостояния 150 миллиардов рублей. Причем, проект, напоминаю, задумывался под поставки этого самого сжиженного природного газа в США. С трех раз. Какие шансы у попавшего под санкции Тимченко теперь иметь эти поставки? Или совсем недавно выделили 100 миллиардов рублей, как сказал Владимир Владимирович, докапитализировать гражданскую составляющую по авиации. В переводе на русский, профинансировать вот тот самый Sukhoi Superjet, который уже сожрал из бюджета 7 миллиардов долларов (напоминаю, что его конкурент — бразильский Embraer – разработан был за 1,5 миллиарда), состоит наполовину из иностранных комплектующих, которые вот-вот угодят под санкции. И, в общем, уже понятно, что все рассказы господина Погосяна о 25% мирового рынка, которые этот проект якобы завоюет, мягко говоря, преувеличены. Но, вот, значит, сожрали 7 миллиардов долларов. Эта бочка Данаид еще должна проглотить 100 миллиардов рублей. Вопрос, конечно, что властям, которые ведут себя так неадекватно и делают вот это вместо того, чтобы, ну, скажем, уменьшать налоги и облегчать бизнесу существующие условия? Ответ, конечно, «Ничего», потому что в том градусе патриотической истерики «Крым наш» и, типа, «У нас всё плохо, потому что это мы встали с колен и заграница нас не любит, а мы духовные». Конечно, вот эта идеологическая составляющая позволяет властям гулять по поляне, как они хотят. Раньше они гуляли по поляне как хотят, потому что российская экономика, как бы, представляла из себя сито, в которое вливается больше нефтяных денег, чем выливается, и в этом сите можно было носить воду куда угодно. Теперь, соответственно, нефтяных денег стало поменьше. Выливается больше, чем вливается. Но вот этот эффект сито восполнен патриотической риторикой. И точно так же, как, условно говоря, в Зимбабве при ухудшающемся жизненном положении все слои общества очень любят Роберта Мугабе, который один спас их от проклятых белых расистов, точно так же у нас абсолютное большинство, естественно, будет продолжать поддерживать власти. Вот, я бы хотела обратить ваше внимание на то, что вот эта идеологическая истерика имеет еще этот очень важный экономический компонент. Она абсолютно позволяет тем, кто правит страной, вести себя при меньшем количестве денег точно так же, как они вели себя при их неограниченном количестве. Еще одна международная, квазимеждународная новость на этой неделе. У нас новый премьер Греции господин Ципрас, крайне левый, из греческой партии Сириза, которая собрала в себя всех зеленых, всех марксистов, всех маоистов и обещает, естественно, наладить в Греции жизнь тем самым, что всё будет поделено между гражданами по справедливости, а деньги на это даст Евросоюз. Примерно такая у них политическая программа. Ну, если не считать того, что они при этом еще обещают своим гражданам, естественно, зеленую экономику. А, и еще, естественно, они обещают, что долги Евросоюзу они платить не будут. Но деньги им Евросоюз даст, потому что он им должен. А еще им должны германцы за военные репарации. Ну, естественно, эта политическая программа Сиризы – она, конечно, примерно адекватна представлению в Кремле о России как о стране, которая теперь встала с колен и внушает всему миру уважение. Ну, естественно, понятно, что две эти прекрасных страны (Греция и Россия), конечно, два этих прекрасных лидера – у них есть, что обсудить. У них есть совместно как поругать американский империализм, который всем навязывает свою волю. Ну еще, наверное, немецких фашистов. ЛАТЫНИНА: Идеологическая истерика позволяет вести себя при меньшем количестве денег так же, как и при неограниченном Но вообще должна сказать, что само по себе это довольно смешно, когда приезд греческого премьера, который является абсолютным международным фриком… Хотя бы он и был греческий премьер. Но вся Греция – фрик в Евросоюзе. После того, как выяснилось, что эта страна набрала 350 миллиардов долга и совершенно не знает, как их отдавать и что она подделала свою бухотчетность, грубо говоря, в общем, это такой инфант террибль. Но само по себе довольно смешно: раньше к нам приезжал Барак Обама, раньше к нам приезжала Меркель, а теперь к нам приехал вот этот вот Ципрас, и все проправительственные СМИ пишут о том, как мы раскололи Евросоюз. Ну, насчет того, что мы раскололи Евросоюз, это, конечно, преждевременно, потому что наши, к сожалению, проправительственные СМИ горазды врать просто даже по фактическим делам. Я помню замечательную историю, как у нас однажды появилось известие о том, что Кипр просит разместить Россию у себя военную базу. После чего через несколько дней изумленное правительство Кипра сказало, что ничего такого, перекрестилось и сказало «Никогда мы в жизни ничего подобного не просили. Этого не может быть». И понятно, почему это не может быть: потому что у Кипра реально есть военные проблемы, там есть Северный Кипр, который де-факто оккупирован Турцией. И пригласить к себе российскую военную базу – ну, извините, все знают, чем кончилась российская военная база в Севастополе. А если завтра Россия договорится с Турцией по какому-нибудь Южному потоку и через эту российскую базу хлынут турецкие войска и скажут, что «Знаете, это вот местные турки пришли освободить киприотов от их кипрских фашистов». Я, конечно, преувеличиваю, но, к сожалению, Россия заработала себе репутацию такого союзника, на которого лучше не надо полагаться. Что же касается самого Ципраса, отвлекаясь от всех этих преувеличений, с помощью которых мы описываем отношения с теми замечательными людьми, которые еще продолжают к нам ездить в гости типа Ципраса или вот этого северокорейского лидера. Ципрас приехал шантажировать Россию и Европу точно так же, как мы шантажировали Европу Китаем. Это абсолютный блеф и с той, и с другой стороны. Потому что, извините, у Ципраса 300 миллиардов долларов долга и экономика его в… Не буду говорить слово, поскольку оно непечатное. И никакая Россия его от этого непечатного слова не спасет. Его Европа-то не спасет, но Россия особенно. Вот, мы его как спасем? В обмен на что? На то, что он отдаст нам железные дороги, к которым давно присматривается православный Якунин? Но у тех дорог 400 миллионов евро убытка ежегодно. И пенсии прокладчиков – 80 тысяч евро. Я, конечно, понимаю, что ради православия их можно и покупать, но я думаю, что в нынешней ситуации, вот, не дадут даже Якунину. ЛАТЫНИНА: Ципрас приехал шантажировать Россию и Европу точно так же, как мы шантажировали Европу Китаем Причем, предлагали они всё. Они, насколько я тогда помню, они приехали без какого-либо плана и со словами «Возьмите что угодно. Вот, нефть, газ у нас на шельфе возьмите. Возьмите нашу энергетическую компанию». На что, как бы, все посчитали, как это бьется. Это никак не билось. Прослезились, и Кипр, как известно, утонул. Вот, еще раз. Когда мы выступаем, наша, якобы, вставшая с колен страна выступает в качестве инструмента, которым маргинальный политик, хоть и ставший премьером, шантажирует Евросоюз (причем, блефует явно), это, в общем, довольно смешно, это не называется «играть роль в международной политике». Другое дело, что есть другая проблема по-настоящему крупная – это проблема с самой Сиризой и самой Грецией. Потому что это сейчас Сириза на фоне европейской политики выглядит фриками, а таких фриков, я думаю, по мере роста количества невменяемых избирателей, таких фриков будет больше. Возможно, что в Испании придет замечательная похожая партия, которая называется Подемос. И понятно, почему это происходит. Потому что я напомню, 350 миллиардов греческого долга. А вы, например, пробовали это разделить на население Греции, 11 миллионов человек? Знаете, получается в среднем 30 тысяч евро на рыло. 30 тысяч незаработанных евро на каждое греческое рыло. Ну, там, если мы исключим, условно говоря, самых новорожденных, то получится еще и больше. И это не те 30 тысяч евро, которые, условно говоря, получали, в основном, миллиардеры и получили много, а это именно те дополнительные субсидии, которые в абсолютном своем большинстве получали люди, которые, мягко говоря, не очень много зарабатывают. И вот сейчас все эти люди, которые получили гораздо больше, чем они заработали… Как, кстати, и российские чиновники, и российские все обыватели, которые получали, благодаря ценам на нефть, гораздо больше, чем они заработали. И вот сейчас все эти греческие ребята должны самим себе объяснить, что это не они получали больше, чем заработали, потому что они так голосовали, а потому что это проклятая Европа их обокрала. И по мере того, как вот эта вот ситуация с людьми, которым политики дают больше, чем они заработали, будет распространяться по всей Европе, особенно по Южной, ну, к сожалению, будут плохие истории. И, возможно, в мир опять придет коммунизм. То есть, собственно, он уже приходит, он просто приходит с помощью всеобщего избирательного права. Меня просят прокомментировать замечательную статью, опубликованную в «Комсомольской правде» о том, что спутница Немцова Анна Дурицкая, украинская модель имела при себе маячок, с помощью которого следили за Немцовым. Значит, после убийства она сразу этот телефон с маячком выкинула куда-то, этот телефон нашла следственная группа. Абсолютная лажа, стопроцентная фигня. И заметим, абсолютно все новостные агентства этот материал перепечатали. ЛАТЫНИНА: История о пиар-кампании, которая имеет полностью цель дискредитировать эти аресты и этих силовиков На прошлой неделе та же самая «Комсомолка» опубликовала статью знаменитой Ульяны Скойбеды, ну, которая там… Ну, не будем пересказывать эту знаменитую даму. Но она (Скойбеда), на минуточку, поехала в Чечню в то самое село, в котором живет Руслан Геремеев, которого СМИ называют вероятным заказчиком преступления. Представитель влиятельной чеченской семьи, дядя которого представляет Чечню в Совете Федерации, двоюродный дядя Адам Делимханов считается вторым человеком в Чечне и альтер-эго Кадырова. И кроме того, что она пыталась поговорить с Геремеевым (что ей не удалось), она посетила родственников всех, кто сейчас обвиняется по делу. И она довольно ярко рассказывает, каким образом ей не удалось поговорить с Геремеевым, как их прогнали охранники. Она публикует фотографии дома Адама Делимханова – цитирую – «по размеру напоминающего терминал аэропорта». И в частности, она приводит свой диалог с сотрудником ингушской спецслужбы, которая... Самое главное цитирую. «Вы хоть знаете, кем был Дадаев в Москве?» — спрашивает меня силовик из ингушской спецслужбы, название которой я не могу разглашать. Тянется к блокноту, вырывает страницу и пишет: «Начальник охраны депутата Госдумы Адама Делимханова», потом складывает листок и рвет. Ну и дальше госпожа Скойбеда пишет, что думала, что чеченские власти будут рады сотрудничать с «КП». Мы – весомое и уважаемое издание, и в данный момент (НЕРАЗБОРЧИВО) в тяжком преступлении. Ну и, короче говоря, не получается у нее сотрудничать с чеченскими властями. То есть такая, зубодробительная статья, в которой, в общем, сказано, что смотрите... Кстати говоря, насколько я понимаю, эта информация, что Заур Дадаев был начальником охраны Адама Делимханова, она не соответствует действительности, хотя Геремеев и Дадаев (опять же, насколько я понимаю, но еще раз повторяю, это, действительно, надо проверять, это, действительно, надо обсуждать) имели отношение к охране Делимханова. Итак, она публикует зубодробительную статью, в которой она утверждает, что ниточки этого преступления тянутся в самое ближайшее окружение Кадырова. И что я вижу? Я вижу, что никто не процитировал Скойбеду. Просто забейте в Яндекс – ноль, нету. Никаких новостей об этой абсолютно сенсационной статье, даже, повторяю, если некоторые вещи, которые в ней сказаны, не соответствуют действительности. Мы очень много обсуждаем вещей, которые не соответствуют действительности. Через неделю (видимо, в качестве извинения) «Комсомолка» публикует статью с абсолютной фигней, которая ничему не соответствует, про какой-то маячок, который, якобы, обнаружило следствие и так далее. И это распространяется по всем СМИ. И это распространяется по всем новостным агрегатам. Вот, сейчас это очень характерная черта. Очевидно, что в Москве, в России (не в Чечне) работает сейчас гигантская пропагандистская машина, которая имеет одну цель – отмазать от вины тех, кто сидит сейчас за решеткой по обвинению в убийстве Немцова. И в прессу всё время вбрасывается из разных источников пиар в их пользу, и что самое главное, потом этот пиар подхватывает раскрученная машина. Пример. Самое очевидное, брошена была история, что Мосгорсуд признал задержание незаконным этих людей, а Басманный суд всё равно их потом арестовал. Яйца выеденного не стоит эта история с незаконным задержанием, потому что когда Заура Дадаева и компанию привезли в суд арестовывать в воскресенье, там был дежурный судья, который впервые с таким случаем сталкивался, который арестовал их всем скопом, а надо было арестовывать каждого по отдельности. Соответственно, это чисто технический момент. Мосгорсуд это задержание признал незаконным и тут же по отдельности их признали законными. Второе. Идут постоянные сливы, в основном через газету, которая когда-то называлась «Коммерсантъ», разной, простите, странной информации. То «Коммерсантъ» нам рассказывает о свидетеле Евгении, который ничего не опознал и у следствия всё развалилось. Вранье: свидетель Евгений есть в деле с самого начала. Он видел… То есть он мало чего видел, но то, что он видел, вполне соответствует версии следствия. Он видел, как человек выстрелил в спину Немцову и прыгнул в отъезжающую машину. Поскольку у свидетеля Евгения в ушах были бананы (ну, iPod) и в этот момент он выбирал там какую-то музыку, больше он ничего не видел. Это не противоречит и не подтверждает версию следствия. Там другая статья в «Коммерсанте». Они, обратите внимание, идут каждый день. Когда-то это называлось «Газета «Коммерсантъ». Источник, близкий к расследованию… Заметьте, не к следствию – к расследованию. То есть, на самом деле, это, судя по всему, адвокаты. ...говорит, что адвокаты решили обратиться к суду присяжных, который – дальше цитируется – «которые (которые – присяжные) обычно не принимают во внимание, вот, всякие мутные пленки, на которых ничего не видно, которые представляет обвинение». Зачем именовать адвоката «источниками, близкими к расследованию»? Почему не именовать их «адвокатами»? ЛАТЫНИНА: У Путина оказалась проблема, что у него силовики с одной стороны, а Чечня с другой А есть история с пытками. А, перерыв на новости. НОВОСТИ Ю.Латынина Еще одна история – это история с пытками, которая началась, насколько я понимаю, так. Пришли правозащитники в камеру, спросили Заура Дадаева что-то типа «А, вот, вы знаете, вот, вы… Никто не дает показания, а вы даете. Может, вас пытали?» На что Заур Дадаев ответил «Да, конечно, пытали». И с каждой новой итерацией количество перенесенных им пыток начало расти и противоречить его предыдущим показаниям. Собственно, понятно, что Заур Дадаев так и должен был сказать. Но у меня такой маленький вопрос. А почему эта история приобрела такой гигантский резонанс? Вот, посмотрите, есть, например, такой человек Александр Литвинов, имя которого вы вряд ли слыхали. Это житель Украины, у которого случилась следующая история. Он – житель приграничных областей, у него разболелся зуб, он поехал в клинику в Ростов и там, на его несчастье, лежал в одной палате с какими-то ДНРовцами. И ДНРовцы, ну, видимо, потому, что у него украинский акцент, решили, что он – каратель из батальона «Днепр». После чего они, по его словам, вывезли его куда-то в лес, жутко били, чудовищно издевались. Причем, один из бивших отзывался на кличку «Чечен». После этого они заставили его оговорить себя, он сказал «Да, я каратель, я убивал мирных людей». Причем, судя по всему, то, что он оговорил себя, ну, никак не соответствует действительности. После чего они привезли его, сдали в прокуратуру и он теперь сидит в российской тюрьме по обвинению в пытках мирных жителей и убийствах мирных жителей, которые, судя по всему, мало имеют отношение к действительности. Вот, я вот верю, что этого человека, действительно, пытали, что так и было. Я верю, что человек, который служит в украинском батальоне «Днепр», не поедет лечить зуб в Ростов. И я верю, что единственная причина, по которой этот человек оказался сейчас в российской тюрьме, это то, что маргиналы со сдвинувшимися крышами, которые сначала сами там бог знает что делали на Донбассе, а потом приехали в Россию лечиться, вот, им надо было схватить какого-то украинца – они схватили и сделали то, что они сделали. Ну, я вот не вижу, чтобы эта история так гремела в прессе как пытки несчастного Заура Дадаева. Еще было супервранье, что следствие шьет убийство Зауру Дадаеву по поводу религиозной розни. Ничего подобного нету: там статья «Убийство по найму». Вот эта история про религиозную рознь была явно рассчитана на полезных идиотов, как это происходило с аналогичной кампанией во время убийства Политковской, в которой, как, естественно, как и полагается полезным идиотам, все изошли на дерьмо «Ах, какая же там религиозная рознь? Ах, что вы говорите? Ах, следы ведут в Кремль». А там никто и не шьет розни. Там найм. Ну и вот сейчас мы видим еще один эпизод как «Комсомолка» публикует две равнопротивоположные статьи. Одна про визит Ульяны Скойбеды в Чечню, а другая об Анне Дурицкой и передатчике. По степени наглости последняя статья, конечно, равна рассказу о распятом в Славянске мальчике. И все цитируют вторую, никто не цитирует первую. То есть мы видим, что российские силовики идут по следу вероятных настоящих убийц, и против них работает гигантская пропагандистская машина. Эта машина не чеченская. С моей точки зрения, сам размах этой машины такой, что в совокупности ее может контролировать только какой-то высокопоставленный российский пиарщик, например, Сурков. То есть явно, что машина, которая была построена для борьбы с оранжевыми революциями, вдруг используется для отмазки предполагаемых убийц Немцова. С моей точки зрения, это большой вопрос, вопрос во всей этой истории российских пиар-структур, подчиняющихся Суркову, который, кстати, напомню, получеченец. Я вам напомню, с чего всё это началось. Всё это началось со скандала про Шарли Эбдо, когда вдруг обнаружилась очень странная позиция российской пропагандистской машины. Потому что российская пропагандистская машина, вроде бы, должна была… Даже если она должна была оплевывать Запад, то она должна была оплевывать Запад в этой ситуации со стороны «Вот, видите, какие вы на Западе слабые? Вас уже исламисты убивают, а вы ничего не можете сделать». И вдруг российская пропагандистская машина включилась и начала отрабатывать ситуацию совершенно с другой стороны, что, вот, на этом нехорошем Западе оскорбили святые религиозные чувства ислама. То есть эта позиция была… Да, понятно, что она совпадала с позицией руководства Чечни, с митингами вот этими в защиту ислама, которые проводились в Грозном. Но было очень странно, что позиция, которая свойственна Чечне, транслируется российской пропагандистской машиной. Вот, мне очень трудно представить себе, чтобы машина эта, созданная для борьбы с оранжевыми революциями, при всей этой реакционности ее сама сделала вывод, что убивать журналистов – это хорошо, а критиковать ислам – это плохо. Вот, скорее уж, она должна была начать критиковать «Вот какие в Европе вы слабые, вот, вы пасуете перед мусульманами». Вот, тогда прозвенел первый звонок. +7 985 970-45-45. Да, еще что я, конечно, забыла сказать. Что эта машина большая, но не всеобъемлющая. И, действительно, такое впечатление, что эта всеобщая машина работает в частном порядке, потому что, на самом деле, не такое большое количество СМИ при этом засвечивается. Там никакой Первый канал про то, как силовики подставили бедных чеченцев, не рассказывает. LifeNews и «Известия». Обратите внимание, главный нетелевизионный источник слива – тоже через них ничего не льется. Ну, по мелочи. ЛАТЫНИНА: Россия начала жить в ситуации «Ах, они меня не любят. Ах, они против меня» То есть, ребята, вот, у Путина оказалась проблема, что у него силовики с одной стороны, а Чечня с другой. Теперь у него, видимо, еще есть одна серьезная проблема – а на кого при этом работает созданная для борьбы с оранжевыми революциями пропагандистская машина? Я хочу вам сегодня рассказать замечательный скандал, который, на мой взгляд, очень показательный и который бушует в Америке. И это скандал с публикацией «Rolling Stone» бедной студентки, изнасилованной в университете Виргинии. Как вы знаете, в американских университетах вообще царит такая кампания борьбы против сексуального харрасмента. Этим харрасментом там уже всех окончательно захаррасили, в том числе и сам президент Обама спустил такие серьезные директивы, по которым там проверяются университеты на эту тему. И вот в 2014 году некая журналистка, которую зовут, насколько я понимаю, Эрдли из «Rolling Stone», решила написать или получила редакционное задание поискать какую-нибудь жертву ужасного изнасилования, оставшегося безнаказанным из-за нежелания буржуазного и сексистского университетского истеблишмента выносить сор из избы. Желательно, со сломанной судьбой девицы. Она поискала и нашла такую девицу с соответствующим в сообществе университета Виргинии. И, вот, в ноябре прошлого года вышла душераздирающая статья аж в 9 тысяч слов. Статья могла быть опубликована в газете «Правда» в 50-х годах под рубрикой «Их нравы» и называлась она «Изнасилование на кампусе». И вся ее суть, собственно, была в подзаголовке о том, как Джеки только начала учиться в университете Виргинии, когда ее изнасиловали страшно 7 человек. А когда она попыталась призвать их к ответу, внимание, начался совершенно новый раунд унижения. В статье было рассказано, как некая девица Джеки, спортсменка, комсомолка, отличница, как за ней ухаживал красавец из братства Фи-Каппа-Пси, как он позвал ее на вечеринку, завел вверх и 7 человек ее зверски изнасиловали. Разумеется, всё это очень подробно описано. Разумеется, как в кино в сюжете с соответствующим рядом: один из семерых был мальчик, который не хотел ее насиловать, но ему сказали «Ну, ты слушай, это ритуал, принятие в братство», ну, вот, он ее бутылкой. После того, как случилась эта несчастная страшная вещь, она выбежала растерянная прямо с вечеринки, где на нее никто не обращал внимания, позвонила трем своем друзьям. Она им рассказала эту страшную историю. Ну, правда, как потом выяснилось, она немножко рассказала им другую историю – там было меньшее количество насильников… Там с каждым пересказом количество насильников росло. А эти друзья ее предали и сказали не обращаться в полицию, ну, потому что, как же, истеблишмент, выносить сор из избы. После этого жизнь Джеки пошла под откос. Она больше не смогла посещать занятия по антропологии, потому что там был один из насильников. Насильники, конечно, над ней издевались. Однажды она встретила вот того мальчика, который, собственно, был главным, он вообще был смотрителем в бассейне (подрабатывал) и сказал «Ну как же? Ты мне так понравилась, детка. Чего ж ты меня теперь избегаешь?» Бедная наша Джеки запустила учебу. Она теперь вставала позже всех. Вот, ее будильник звенел, ее будили, она не вставала. Она поправилась на 25 килограммов. Ну, сами понимаете, всё из-за изнасилования. Ну, просто Ирина «Костюм Путина» Бергсет. Еще непонятно, как эта девица забыла сказать, что перед изнасилованием ее одели в костюм Обамы. Наконец, нашу девицу вызвали к декану. И декан спросил ее «Чего ты не учишься?» Она сказала «Ах, меня изнасиловали». Если вы думаете, что декан сказал «Хороша врать». Вовсе нет. Декан направил ее к даме, специально выделенной университетом, для того чтобы разбираться с подобными ситуациями. Дама сказала «Мне вас страшно жалко. У вас есть масса опций. Вы можете подать в полицию». Это через много месяцев-то после изнасилования. «Вы можете подать жалобу в университет». Третья опция – «Мы можем провести очную ставку с вашими насильниками». Я вот напоминаю подзаголовок статьи, что, дескать, когда Джеки попыталась привлечь насильников к ответственности, начался новый раунд издевательств. То есть вот к вам приходит двоечница и говорит «Это потому, что меня изнасиловали». Вы ей говорите «Вот у вас специальный человек». Специальный человек говорит, что «У вас есть три опции». Вот, это с точки зрения журналистки «Rolling Stone» есть новый раунд издевательств, потому что, внимание, люди, как пишет журналистка, которые якобы решают проблемы, на самом деле, вот эти люди забалтывают их и богатство выбора кончается тем, что человек не делает никакого выбора. То есть наша девица сказала, что никуда она подавать не будет. Но затем она нашла себя, потому что на кампусе была неформальная группа захарращенных и изнасилованных, и вот в этой группе она, наконец, расцвела. Она всем ходила, рассказывала, как ее обидели. Журналистка подробно описывает, как она, наконец, почувствовала душевный комфорт. Ну, в общем-то, поскольку один акт изнасилования поистерся, видимо, понадобился новый, и наша девица стала рассказывать, как ее ударили бутылкой за то, что она рассказывала про насильников. Вот такую историю рассказала журналистка «Rolling Stone» и густо еще прибавила от себя, потому что весь университет Виргинии описан в ней как заговор сексистски настроенных богатых самцов против бедных девушек из провинции. Вот такой левый дискурс. Раньше был угнетенный пролетариат, теперь – женщины. И на всем протяжении статьи наша храбрая журналистка «Rolling Stone» пристает к этому проклятому истеблишменту, ко всем этим университетским людям со словами «А как вы боретесь с изнасилованиями?» А ей мычат, потому что проклятый истеблишмент не выносит сор из избы. Что тут началось! Братство, в котором, якобы, совершилось изнасилование, Фи-Каппа-Пси закрыли. На лужайках университета стояли с плакатами, декану угрожали убийством всякие «консёрнутые ситизены», пока через несколько месяцев не выяснилось, что всё это полная лажа, а девица – патологическая лгунья. Ничего не было. Не было вечеринки в тот вечер, не было мальчика, который состоял в Фи-Каппа-Пси, одновременно работал в бассейне. И вообще не было у нее никакого поклонника, а было другое. Она влюбилась в мальчика, который на нее не смотрел. Это был тот самый мальчик, которому она позвонила после якобы изнасилования. И она придумала себе некоего поклонника, который в нее типа страстно влюблен. Она, внимание, сообщила своим друзьям телефон этого поклонника, который в нее, якобы, влюблен. От имени этого несуществующего поклонника она писала смски, как он влюблен в эту замечательную девочку, а она влюблена в кого-то другого. ЛАТЫНИНА: Свобода слова должна быть неприкосновенна, ограничено должно быть избирательное право Тогда она растрепала волосы и позвонила друзьям со словами, что ее страшно изнасиловали. Они сказали «Обратись в полицию». А дальше всё пошло-поехало. И «Rolling Stone» не проверил историю. Они не сделали самого простого – они не пытались установить имен насильников, что легко проверялось. Они не пытались поговорить с друзьями, которые, якобы, отговорили Джеки обращаться в полицию. Что сейчас происходит и, собственно, в чем заключается скандал? «Rolling Stone» отозвал публикацию, и опубликовано огромное журналистское расследование, 12 тысяч слов о том, что не так пошло с этой статьей. Расследование очень интересное с фактической точки зрения, хотя, разумеется, это расследование чистой воды отмывалово, потому что сосредоточено оно на одном – а почему «Rolling Stone» не проверил этот факт, а почему «Rolling Stone» не спросил этого человека? На самом деле, вся фишка-то истории не в том, что не был произведен факт-чекинг, а в том, что до любого факт-чекинга было понятно, что история – вранье, потому что это история Ирины «Костюм Путина» Бергсет. Потому что если к вам приходит человек и говорит, что он плохо учится оттого, что его похитили пришельцы с Сириуса, то прежде, чем обвинять всех окружающих в том, что они вступили в заговор молчания относительно пришельцев с Сириуса, следует напрячь вещество головного мозга. И в тот самый момент, когда девица сказала, что декан послал ее к специальному человеку, который предложил ей подать в полицию, подать заявление или устроить очную ставку, а журналистка написала, что эта свобода выбора, на самом деле, дезориентирует жертву, вот, в этот момент люди, которые читали эту историю – у них должен был сработать стоп-сигнал. Потому что у журналистки была идея написать про зверское изнасилование, которое осталось безнаказанным. А это на современном американском кампусе нереально. То есть можно найти кучу реальных историй, которые заключаются в том, что человека, действительно, страшно изнасиловали, но он решил не выносить сор из избы. Но вот чтобы женщина ходила по всему университету и жаловалась, что ее изнасиловали, и этим объясняла свое нежелание учиться и лишний вес, а в полицию бы она при этом не подала, ну, вот это, мягко говоря, вряд ли. И почему, собственно, я эту историю рассказываю? В чем ее мораль? Морали в ней довольно много. Во-первых, мы видим, как легко и заразительно действует паранойя в свободном обществе без всякого насилия. Как страшно, когда значительная часть общества вместо того, чтобы идентифицировать себя с успешными, идентифицирует себя с обиженными. Кстати, всё это продолжается, потому что половина участвующих в скандале лиц извиняются только перед одними – перед теми, кто, вот, знаете, вот, бедные девушки, которых изнасиловали, вдруг они теперь из-за этой страшной истории будут опасаться подавать жалобу. Вот, перед братством, которое никого не насиловало, никто не извинился. То есть это история в чистом виде Салемских ведьм. Массовая истерия, когда бегают девочки и показывают на всех пальцем. Раньше они показывали «Вот она ведьма», а теперь они показывают «Вот он меня изнасиловал». Но в свободном обществе у этой паранойи есть твердая граница под названием «факт». Тут оказалось, что Джеки наврала. И всё. И «Rolling Stone» униженно извиняется и заказывает Колумбии расследование, университету Колумбии журналистское расследование о том, что пошло не так. Потому что иначе университет Виргинии его по полу размажет. Там будут не миллионные – миллиардные иски, потому что там эндаумент университет, если я правильно помню, несколько миллиардов долларов. Потому что вся статья построена на том, что все в университете знают об изнасиловании, но устроили заговор молчания. А всё ровно наоборот: тетка говорит, что ее облучили пришельцы с Сириуса, и весь университет ищет пришельцев с Сириуса и предлагает ей подать на них в полицию. Вот эта граница называется «Суд и полиция», и очень, к сожалению, сильно отличается от России, потому что в России границ нет вообще. Сбили Боинг, написали в ЖЖ, что сбили. Похвастались, да? Господин Стрелков похвастался про «птичкопад». Когда оказалось, что это Боинг, а не военный самолет – «Нет проблем. Да это не мы сбили, да это сбили проклятые украинцы, да чтобы нас подставить». И та же самая «Комсомолка» публикует интервью диспетчера или свидетеля, который видел, как это сбил украинский летчик. Вот, если бы «Rolling Stone» был в России и был частью какой-то пиар-кампании, организованной нашими властями, то никакой проблемы бы не было: уже было бы 20 интервью, взятых у свидетелей изнасилования. И второе и самое главное для меня. Вот, вам не кажется, что мы сейчас в России живем в мире этой девицы? Вот такая кремлевская Россия, которой Кремль очень хотел любви Америки и Запада большой и чистой, до 2003 года там Путин заглядывал в глаза Буша, соболезновал 11 сентября. Любви не получилось. Ну, потому что уже забрали к этому времени НТВ, и вообще Буш считал, что когда звонят после 11 сентября и соболезнуют, это естественно. И вот Россия начала жить в ситуации «Ах, они меня не любят. Ах, они против меня». И чем больше двоек мы получали, тем больше у нас увеличивалось число насильников и ужесточался сам акт. Чем больше гадостей делал Кремль, тем больше ему казалось, что гадости были против него. И последняя история, на которую у меня осталось немножко времени. Разговор, наверное, должен быть более серьезный, чем то небольшое количество времени, которое осталось. Это украинский закон о признании преступным коммунизма наряду с нацизмом. У меня очень смешанное отношение к этому закону. Я не знаю, справедлив он или нет. Я только знаю, что запрещать одновременно и коммунизм, и нацизм, желательно, во-первых, не Украина, а весь мир. И я не знаю, стоит ли запрещать все идеологии. Но я совершенно точно знаю, что к коммунизму и нацизму надо относиться одинаково. То есть, вот, либо обе идеологии массовые, тоталитарные, апеллирующие к самому черному, что есть у человека, должны быть запрещены. Либо обе они должны быть разрешены в рамках свободы слова. Я вообще напоминаю, что нынешняя ситуация в мире выглядит очень странно, потому что само слово «фашизм» придумала советская пропаганда, ее придумал Вилли Мюнценберг (я как-то говорила об этом подробно). Придумал в 1923 году, когда еще никаких нацистов не было. И под фашизмом, на самом деле, имелось в виду буржуазное государство, которое надо было разрушить. Одно время фашистами, социал-фашистами Мюнценберг именовал даже немецких социалистов, которые были в Веймарской республике у власти. И вот слово «фашизм» до сих пор является в устах левых способом борьбы против буржуазного государства. И до сих пор в мире, в котором в 30-е годы господствовали полезные идиоты, именно в западном мире с помощью этого слова «фашизм» налагается запрет на обсуждение любых тем. Например, что мультикультурность – это не всегда хорошо, потому что, оказывается, что тот, кто говорит это, это фашист. И до сих пор эти две тоталитарные идеологии находятся, мягко говоря, в неравных положениях. Потому что когда Барак Обама говорит, что «У вас есть бизнес – это не значит, что вы его создали», это куда ближе к коммунизму, чем Марин Ле Пен к нацизму. Это нетривиальный вопрос, следует ли запрещать идеологию, которая не имеет однозначного ответа. Потому что, например, в моем любимом Сингапуре, да, Ли Куан Ю запрещал де-факто коммунистическую идеологию. Иначе коммунисты бы победили в Сингапуре, и Сингапура бы не было. На мой, если честно, взгляд, запрещать надо другое. Запрещать надо всеобщее избирательное право, а свободу слова как раз надо оставлять. Потому что при ограниченном избирательном праве, как, скажем, в Америке в 20-х годах, все – и коммунистические, и нацистские взгляды – были бы взглядами маргиналов. Вот в этом смысле очень показателен кейс Сакко и Ванцетти, первый кейс такой, тоталитарной левой пропаганды, который я, кстати, недели две или три назад очень подробно разбирала в своей статье в «Слоне» именно потому, что с моей точки зрения это был первый случай того, что я называю «мюнценберговщиной», а потом называли «геббельсовщиной», когда два абсолютно виноватых, причем очевидно виноватых анархиста были объявлены крайне левыми невиноватыми в ограблении, которое они совершили. И, вот, удивительно, что тогда в 20-х годах общественное мнение было абсолютно на стороне правосудия, потому что это было очевидно. Вот, прошло 50 лет, и в той же самой Америке степень левизны общественного мнения, благодаря университетам, благодаря бюрократам, выросла настолько, что теперь самые благонамеренные политики вполне могут сказать, что Сакко и Ванцетти были не виноваты. Ну, вот, еще раз, мой рецепт заключается в том, что свобода слова должна быть неприкосновенна, ограничено должно быть избирательное право. Но в любом случае если запрещать одну тоталитарную идеологию (нацизм), то, с моей точки зрения, точно такую же левую тоталитарную идеологию тоже надо запрещать. Они должны быть вместе: либо запрещены, либо разрешены. Всего лучшего, до встречи через неделю © Copyright: Борис Рубежов Пятая Страница, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
