она ещё стояла там одна
где пожелтевший пруд опутал вереск
и шаткие мостки ползли на берег
минуя рыб поднявшихся со дна
и над её горящей головой
теряли звёзды древние скрижали
и глупенькие бабочки дрожали
наполненные крошечною тьмой
возможно в том неназванном аду
где мелкий пруд истыкан камышами
был дом и клетка с белыми мышами
и старший сын у дерева в саду
там половицы двигала трава
всё шло не в лад и выходило боком
теряло суть и становились богом
вполне себе случайные слова
весь мир вмещался в детскую кровать
и жизнь текла густая как олифа
через тромбоз застрявших в небе лифтов
когда она произносила мать
он просыпался капала вода
срываясь с козырька многоэтажки
и всё во всём торжественно и важно
немыслимо и страшно как всегда
