Удары погребальные пробили,
Кровь брызнула на царский багрянец.
Поникла Русь, предчувствуя конец:
Самодержавный рыцарь спит в могиле.
И все на сына взоры обратили.
Увы, тяжел наследственный венец:
Два мученика – прадед и отец –
Скитаться Александра присудили.
Антихристовых ратей знамена,
Париж и Вена, лесть Карамзина,
Декабрьских дней грядущие тревоги.
Стремился он, не зная сам, куда,
Чтоб сказочно исчезнуть в Таганроге.
Но призрак жив и будет жить всегда.
