17. 02. 2018
День рождения Владимира Владимировича Рогова. Оля Денисова поставила на фейсбуке его стихи:
По Данту, в первом круге ада
Господня милость велика:
Не боль там за грехи награда,
А только вечная тоска.
Дант мнил: достойны этой доли
Те, чьи провинности легки…
А в наши дни мы ищем боли,
Чтоб уберечься от тоски!
Уменьшается ли сила этих стихов от того, что они представляют собой пересказ блоковской дневниковой заметки( "Записные книжки" Александра Блока, книжка двенадцатая):
"В первом круге Дантова ада нет боли, а есть только тоска. И это считается "милостью неба". А мы ищем боли, чтобы избежать тоски. Да еще тоска у Данта светлая, "воздух тих и нем" - что ужаснее для нас?"
В ДК ЗИЛ замечательно прошел вечер Наташи Ванханен. Она читала Мачадо, Лорку, также венгров - Аттилу Йожефа и современников. Много новых стихов, даже не набранных, из блокнотов.
А мне все приходит в голову одно из ее сравнительно давних, хотя не юношеских:
БАУМАН
Был Бауман безумно молодым
в своем пальто поношенном и длинном.
Как плакали, когда прощались с ним!
Он был красив. К тому же был блондином.
Он хрупок был. Немного горбонос.
(Из немцев, говорят, не из евреев).
И были камни мокрыми от слез,
и опадали флаги, к небу взреяв.
Должно быть, он мечтал примерно так:
«Не будет злобы против иноземцев.
Не будет даже брошенных собак».
(Я повторяю, родом был из немцев).
Был изувечен города уют.
Распространялась ненависть микробом.
Не как теперь, когда кого убьют,
а сорок тысяч шли тогда за гробом.
Вставал рассвет иcсизо-голубой.
Сквозил по спинам холод позвоночный.
Какая дикость, если бьют трубой!
Какой? Водопроводной? Водосточной?
А градусник катился вниз, к нулю.
И шли колонны траурных процессий.
Он был романтик. Я его люблю.
Он мог дожить до сталинских репрессий.
Другие статьи в литературном дневнике:
