"... С первым же ударом хлыста время для нас останавливается и начинает течь в противоположные стороны: ты соскальзываешь в забытье, в прошлое, в комфортную перину внутриутробного почти что небытия, где нет места самосознанию, памяти, и их неизбежной спутнице - рефлексии. Для меня же остается лишь бешено пульсирующее настоящее, гигантское растянутое "сейчас", в котором я наконец-то обретаю веские свидетельства собственного существования. Оно оправданно хотя бы тем, что я нужен тебе: ведь каждым своим стоном ты еще раз напоминаешь мне, что без меня ты - ничто.
Экзистенциальные терапевты различают два базовых, диаметрально противоположных метода защиты от страха смерти: вера в конечного спасителя и убежденность в собственной исключительности. Те, кто исповедует первый способ, с ранней юности озабочены тем, кому бы всучить на хранение свое свербящее от собственной бренности "я". Такие люди с радостью избавляются от своей личности, меняя ее на любовную связь (доходящую до полного симбиоза в случае депрессивных расстройств), веру в бога, влюбленность в терапевта или вымогательство заботы у собственных детей. Второй путь помогает избегать ощущения страха возле границ бытия за счет расширения до бесконечности своей сферы контроля. И хотя оба этих метода в принципе обречены на крах (поскольку каждый все равно умирает), в целом вера в собственную исключительность помогает воздвигнуть между собой и смертью более мощную и высокую стену, чем вера в спасителя извне. Возможно, потому, что последняя накладывает слишком уж большие ограничения на развитие личности, - а в отсутствие личностной силы у человека просто нет шансов разрушить эту самую стену, даже если ему повезет и он осознает-таки ее существование. Так что, хотя мы оба в этой забрызганной твоей кровью и слезами постели всего лишь пытаемся ненадолго отвлечься от увлекательного процесса превращения в трупы, моя стратегия тут эффективнее. Смешно, не правда ли, смешно?
Но не переживай, моя крошка - у тебя тоже есть свои бонусы. Пусть я добиваюсь лучшего результата в борьбе с собственным сознанием - зато в твоем случае гораздо приятнее сам процесс. Здесь есть маленькая тонкость: погружаясь каждый в свое пространство фантазии, мы все же продолжаем объективно находиться в материальном мире - и если ты смело можешь позволить себе (в буквально смысле) расслабиться и получать от насилия удовольствие, то мне недоступна такая роскошь. Как бы мощно ни захлестывали меня волны полного контроля и тотальнейшей вседозволенности, все же я вынужден реагировать на твои стоп-слова и прочие трогательные сигналы, предвещающие беду. Я остаюсь "включенным", тогда как ты, ничтожная тварь, позволяешь себе "выключиться" - и, как ни тяжело это признавать, имеешь на это полное право. Мне остается разве что наплевать на твои предупреждения и визги, на наш контракт, на твою ничтожную жизнь - и продолжать уверенно чеканить шаг вперед и вперед, волоча тебя на проклепанном поводке к ослепительному, обжигающему солнцу последнего нашего забытья. Но это уже, как говорится, совсем другое кино - и его режиссеров машины с мигалками быстро определяют в обитые войлоком изолированные камеры. А когда так хорошо, может, не стоит вспоминать о грустном?
Тем более, что я, кажется, придумал, как тебе отомстить. Это будет самой большой болью, которую я в состоянии тебе причинить, самым гадким предательством твоего уютного в своей беспомощности subspace. Проснись, сучка, и посмотри мне в глаза. Я приказываю тебе! Вот плетка - держи ее. Не так, крепче! А теперь избей меня - твоего хозяина, твоего Господа, твоего господина. Бей сильнее. Сильнее! Еще сильней!" http://www.sokoly.ru/vbforum/showthread.php?t=1905
