дрожь земли

Стоишь у дома... Надо бы войти,
но что-то держит. Надо же, стемнело,
хотя всего лишь около пяти.
Как ветер выл вчера остервенело,
сегодня стих, и снега тонкий слой
скрывает листья. Те, что не истлели.
Порог, земля посыпана золой,
но время не проводит параллели
с прошедшим - всё, что было, не вернёшь,
поэтому и вкус былого горек.
Что топчешься, владелец тяжб и нош?
Никто тут не положит ключ под коврик,
никто не ждёт, и кружишь по двору,
войти не смея в дом, где всё знакомо,
где так же всё. Мой бог, кому я вру,
совсем не так... И что-то, вроде кома,
вспухает в горле - кашель, выкрик, всхлип?
Стоишь в дверях, разглядывая обувь,
подмётку - к ней истлевший лист прилип.
Так мало снега... Хочется сугробов,
и льдов, ещё - ветров... И чтоб мели,
расталкивая звук в морозной гамме...
А ты на миг почуял дрожь земли,
качнувшейся внезапно под ногами.

***

Щеку подставишь ветру  - обожжёт
легко, но больно... Трёшь её ладонью.
Потянешь носом воздух - словно йод,
подумаешь - о чём я тут долдоню
себе и людям. Боль прошла давно,
какой ожог, о чём ты, в самом деле?
Пожалуй, так у нас заведено -
жалеть себя семь пятниц на неделе,
хотя по правде - всё совсем не так,
всё, в общем-то, неплохо, если в целом.
И кожа обожжённая - пустяк,
главенствует душа над бренным телом,
и не о чем жалеть по вечерам,
ладонью охорашивая щёки.
Cтареющее тело - тот же храм,
и в нём - душа в декабрьском зимнем шоке
всё мечется, приткнуться б ей куда...
Под сердцем ляжет и угомонится.
Замёрзший сад в рубашке изо льда,
и яблоня, и юркая синица,
и пятницы - считай их до семи,
всего-то семь ожогов - и не боле.
Что, больно? Эту боль себе возьми,
чтоб дальше жить, питаясь этой болью.

***

Ну, что ж, декабрь. Ещё один к другим,
уже прожитым. Я их не считаю,
ночами напевая, будто гимн
давнишний - точка, точка, запятая -
и вот он я, живущий столько лет.
Не важно, сколько. Жив, и слава богу...
Три божьих ипостаси - триолет,
и складень есть, ночей декабрьских сборка -
вчера, сегодня завтра. Верю? нет,
увы мне, дураку и простофиле.
Всей жизни нечитаемый сонет
сложили мне, любимая, не вы ли?
Поклонница застывших твёрдых форм,
но ваши формы мне других дороже -
я жив, и значит, мысли о живом,
живом до исступления и дрожи.
Но это просто к слову... Триедин
Создатель наш. Об этом лучше после.
Пока же, сам себе не господин,
пишу стихи, не думая о пользе
пустых словес, которые для вас
ещё нужны? А может, Вам не надо?
А может, вам нужнее зимний вальс,
а может быть, и ветра серенада?
О боге всуе глупо. Промолчу.
Пчела меж рам, уснувшая погуба...
Я вижу - прядь змеится по плечу,
и вы молчите, чуть сжимая губы.