Сменил

Не устали

Четверть века – срок не малый!
Серебром покрылась голова,
но вы друг от друга не устали
и у вас удвоилась семья.

Солнышко давно уж скупо светит,
катит снежные валы зима,
да декабрь не самый лучший месяц…
…появилась дружная семья.

Через год январским свежим утром
первенец, являясь, огласил
и вошёл в сей Мир довольно шустро –
Николай всех враз в себя влюбил,

он три года словно свет в окошке.
И как воплощение любви
появилась дочка Маша крошка
в звонкие апрельские деньки.


Созрела

            Прощай немытая Россия
                Михаил Лермонтов

Прощай, Россия беспредела
и подлая Москва, прощай.
Сибирь давно уже созрела –
свободу светлую встречай.
Не надо хмуриться в просторе
сибирских джунглей тишины.
Пусть солнце светится во взоре
с твоим уходом из войны.
Употребив свои богатства
на мирное житьё-бытьё.
Сибирь, избавься от тиранства,
для этого отбрось нытьё.
Иди к своей заветной цели
и сбрасывай с себя ярмо
кремлёвской нечисти и прели,
чтоб стало чисто и светло.

Сменил

                Евгению Евтушенко

Расхристанность советской власти
на каждом видел я шагу.
Нас заставляли улыбаться
в работе даже на лугу.
Сибирь сменил он на Россию.
По Лене на баркасе плыл.
Играя роль в стихах мессии,
он зимы вьюжные забыл.
Россию он над океаном
покинул в Боинге чужом
и стал заправским меломаном,
и перестал он пить боржом.
Америка не приютила,
но как таланта обняла,
ей пригодился для утиля,
подрезала ему крыла.
И рухнула страна советов,
пришёл диктатор с ОПГ,
всё остаётся без ответов,
они застряли в КГБ.


Америка – приют

                Дмитрию Быкову

Безапелляционный циник,
каких не видывал сей век.
Он в ореоле славы тёмно-синем,
а с виду вроде человек
и до банальности пристойны
и свитер тёмный, и пиджак,
ведёт нахально, но достойно.
Рифмованный язык – наждак.

Налево режет и направо,
сдирает шкуру до крови.
Былое всё ему по нраву,
к нему сгорает от любви.
Запоминается наотмашь,
находит пониманье всех.
Сам Бог ему, как видно, в помощь,
вполне заслуженный успех.

Россию любит за границей.
Америка ему – приют.
Невероятно многолицый,
в нём превалирует всё ж шут,
к тому же гениальный, в свете
рассмотренный со всех сторон.
Он не политик, но в ответе
за Мир глобальный и без войн.

И философствует парадно,
чеканит формулу любви
и не любви к любой награде,
мол, мысли на лету лови.
Не любит он Израиль громко.
Но не понятно, почему?
Да, может, это и не скромно,
но всё прощается ему.

И не по блату пониманье
их – всех совковых стариков –
неколебимое вниманье
установилось от стихов,
что прозвучали превосходно
в транскрипции во всём его,
происхожденье первородно,
выходит что из ничего.