Всё скулит он и молит собачьих богов...

В надежде на жалость, на приют и на кров,
В надежде на корочку хлеба.
Всё скулит он и молит собачьих богов,
Чтоб послали ему человека.

И смотрит он в след и плачут глаза,
Скуля тихо-тихо под нос.
А люди спешат, всё идут кто куда...
Не зная, что думает пёс.

Однажды забравшись в коробку свою,
Он дремал под звуки дождей.
И снилось, что будто уже он в раю,
И нет больше мучительных дней.

Эх, как жаль, это был лишь сладостный сон,
И день начинался опять...
Живот заурчал, пёс выл с ним в унисон,
Не в силах уже даже стоять.

Вновь осень случилась холодным дождём,
Пёс в коробке насквозь продрог.
Вдруг кто-то шепнул совсем рядом "идём!"
И пёс пред мордой увидел сапог.

"Здравствуй, мой друг! Скорее вылазь!
Мы с тобою пойдём домой!
Навсегда ты забудь про сырость и грязь,
Ты теперь не бездомный, а мой!"

Они перешли уже с шага на бег,
Дождь усилился, ветер выл в спину.
И пёс как-будто ожил, рядом с ним человек!
А остальное не важно отныне!

"Заходи же, мой друг! Давай-ка сюда!
Теперь это тоже твой дом!"
И полны слез собачьи глаза,
Наконец-то согрет он теплом!

Уснул старый пёс у самой двери,
И во сне только тихо скулил.
Проспал крепким сном до самой зари,
а на утро
глаза
не открыл.