Дом терпимости

Сумерки. Мягкий свет проникал в комнату через окно, освещая короткие волосы Валеры, которые отливали красным в лучах заходящего солнца.

Я тихо сидел в кресле, которое приволок из комнаты сестры, играя с парой наручников и наблюдая за его тревожным сном на нашей кровати.

Он вздрагивал в своих снах; во время одних он кричал, во время других – плакал; его сильные руки сжимались в кулачки снова и снова. Я мог разбудить его и остановить боль, но я не делал этого, предпочитая любоваться его борьбой со страхами, пока сны атаковали его.

Я застрял на самом нездоровом пути из всех возможных. Никто кроме демона-садиста (то есть меня) не получал бы удовольствия, наблюдая за этой пыткой. Особенно, если бы этой пытке подвергался человек, на которого тебе не наплевать, как мне было не наплевать на Валерку. Но сидеть возле кровати час или около того, пока он пребывал в аду, мучаясь от своего прошлого – это приводило меня в восторг, развлекало меня и делало твёрдым, как камень.

- Нет... ПОЖАЛУЙСТА... прекрати, - выкрикнул он в странном всхлипе. Он крепко вцепился в одеяло, под которым трясся всем телом. Капельки пота покрывали его бледное лицо.

Прекрасно.

Абсолютно и так чертовски прекрасно.

Он закричал снова, заёрзав на постели, его дыхание сбилось, а крепкое тело задрожало от страха.

Я стиснул зубы, закрыл глаза и подавил громкий стон.

Развернувшаяся картина не помогала мне в борьбе с самим собой, когда я находился рядом с ним. Каждый раз, когда его посещали кошмары, а я сидел рядом и наблюдал за его мучениями, я уговаривал себя не срываться на нём, а прибегнуть к другому способу снятия напряжения.

У меня имелось место, куда я заглядывал, когда смотреть на его агонию становилось невыносимым; когда быть нежным с ним становилось практически невозможным, и потребность причинить ему действительно настоящую боль превращалась в яростное желание.

Этим вечером именно такие чувства овладевали мной.

Я мог ощущать их всем своим бытием. Опьяняющее желание стянуть его с кровати, вцепившись в его волосы, и сломать его самым жестоким способом - давило на меня, сводило меня с ума и побуждало начать действовать.

До него моя жизнь была ужасно проста.

Основной задачей являлось сохранение нашего секрета в тайне. Я жил почти-нормальной, скучной жизнью, если так можно назвать жизнь человека с чёрной душой, расколотой на две половинки. Я делал всё ради своей семьи. Да, я заботился о своей семье. Я не настолько злой.

Всё, что случалось с ними – волновало меня, даже то, что происходило с маленькой надоедливой стервой, моей сестрой.

Так что я развлекался наименее разрушительными способами.

Я занимался музыкой, потому что она помогала мне совладать с моей яростью.

Я нашёл несколько жалких, бедных, испорченных сучек, с которыми я мог совершать самые гнусные деяния.

Я подвергал Грея пыткам, что не являлось для меня чем-то новым.

Такова была моя жизнь. И она нравилась мне. Я был доволен.

А потом в мой дом зашёл непостижимый Валера, и я слетел со всех предохранителей.

Я никогда не встречал более прекрасного создания, чем он – так повреждён, так измучен, и так чертовски притягателен в связи с этим. Мрак, отчаяние и потребность в боли – были возбуждающими и одурманивающими. Я мог практически ощутить их на вкус.

Я разглядел в нём всё это, когда Грей не смог, когда все остальные не смогли.

Конечно, когда я увидел его впервые, в студенческом кафетерии, я тоже не догадывался о том, что на самом деле таилось в его душе.

Я не догадывался о той грязи, что скрывалась за его невинным обликом. Я видел всё глазами Грея. Я всегда видел Валерку через его восприятие, пока он ходил за ним по пятам по всему студенческому городку, как хренов придурок (коим он и является), никогда не приближаясь слишком близко, поскольку боялся того, что я мог сделать с ним.

Так продолжалось до того дня, пока сестрёнка не привезла его в наш дом, и я смог подойти к нему, взглянув на мальчика своими собственными глазами.

Понимаете, демон-садист сразу видит падшего ангела, кричащего о помощи в избавлении от боли. Этот крик исходил из него яркими вспышками, которые мог заметить только я. Я увидел жгучую потребность, всепоглощающий страх, нездоровую зависимость. Всё, что мне оставалось сделать – это заманить его и обратить в того, которого я хотел и страстно желал. В добровольного раба. Я хотел поставить его на колени. Я хотел связать его. Я хотел услышать его крики, чтобы узнать, были ли они столь мелодичными, как и его нежный голос.

И я овладел им. И сейчас я слишком далеко зашёл, нет дороги назад. Я не смогу без него.

Ангел околдовал демона, и теперь демон окончательно потерял рассудок.

Когда его кошмар закончился, и его посетил мирный сон, я поднялся на ноги и подошёл к кровати. Он лежал на спине, удобно разместившись посередине постели; его волосы разметались по подушке, а несколько прядей упало ему на его ангельское лицо.

Я осторожно убрал волосы с его лица и пробежался большим пальцем по его мягкой, полной нижней губе. Медленно, я наклонился к его волосам и глубоко вдохнул сладкий аромат – цитрусов и клубники.

Он захныкал, чуть содрогнувшись, и я выпрямился, чтобы посмотреть, разбудил ли я его. Как оказалось, моя маленькая прихоть не потревожила его сна.

Мои глаза пробежались по его телу, и я не смог остановить себя и прислонил руку к его щеке. Он слегка улыбнулся сквозь сон, тихо вздохнув, и я вынудил себя выйти из комнаты, прежде чем сделал что-нибудь, о чём мог действительно сожалеть.

Я должен был как-то избавиться от этого напряжения. Сейчас же.

Я вышел за дверь, прошёл по коридору, а затем свернул в гостиную. Я уселся на диван и закинул ноги на кофейный столик. Я сделал пару звонков и растянулся в довольной улыбке.

Мои друзья, Дима и Максим вошли в комнату и уселись на один из тех громадных диванов, что стояли там, пока Харитон, по кличке Хан застыл в центре зала.

- Скольких вы желаете, Сэр? – спросил он, прикусив губу, и попытался спрятать за спину дрожащие руки.

- Двоих, - ответил я, а затем вызывающе вскинул бровь, - Но ты знаешь чёртовы правила, Хан. Выведи их всех.

Мне нравилось поступать именно так по нескольким причинам.

Первая: я хотел посмотреть на новеньких мальчиков, потому что многообразие придаёт пикантность жизни.

Вторая: так я могу до смерти пугать их всех разом. Забавно выстраивать всех мальчишек в одну линию и наблюдать за тем, как они молят Господа Бога, чтобы я не выбрал их. Эта картина всегда напоминает мне молодых газелей, дрожащих от страха, вокруг которых кружат свирепые львы, присматривая себе новую жертву.

Хан кивнул, прежде чем выйти из комнаты.

- Сколько парней работает здесь? – поинтересовался Максим, обводя взглядом огромную комнату.

- От десяти до пятнадцати, не знаю точно, - ответил я, хрустнув суставами пальцев.

Мгновенье спустя массивная дверь медленно распахнулась, и десять полностью обнажённых очаровательных парнишек вошли в гостиную. Все они выглядели так, словно были готовы броситься прочь из комнаты с воплями ужаса.

- Срань Господня, - прошептал Макс; его глаза округлились до невероятных размеров.

- Дам-с, - сказал Дмитрий, протянув букву «м».

Я рассмеялся над ними, а затем обратил своё внимание к парням.

Прекрасные. Напуганные. Маленькие. Газели.

Все они дрожали с головы до пят, прерывисто дыша. Некоторые из них даже плакали, а один паренёк был на грани истерики. Я знал его очень хорошо. Игорь. Я выбрал его в прошлый раз.

- Игорь, - гаркнул я.

Он подпрыгнул на месте и выкрикнул:

- Пожалуйста, нет!

Я рассмеялся, прежде чем приподнял бровь и рявкнул, - Подойди. Сюда.

Я не хотел его. Я выбрал его в прошлый раз, и мне нравилось менять мальчиков. Я просто хотел перепихнуться с ним тогда, потому что он реагировал на каждое моё действие. Я думал, что он умрёт от страха только от моего взгляда.

Он медленно подошёл ко мне, неуверенно переставляя ноги, рыдая и трясясь всем телом. Он встал на колени передо мной. Я наклонился к нему и положил руку на его светлые волосы, а затем плотно сжал пальцы в кулак. С его губ вырвался испуганный всхлип, и он зажмурился, не переставая шептать «Пожалуйста, Сэр» снова и снова.

Я ухмыльнулся, когда Димка с силой притянул его за волосы ближе ко мне. Наклонившись вниз, моё лицо оказалось в паре миллиметров от его. Он снова всхлипнул, но не открыл глаза. Ну, так совсем не пойдёт. Я хотел видеть безграничный страх в его глубоких, красивых, синих глазах.

- Посмотри на меня, Игорь, - скомандовал я, крепче сжав пальцы.

Он распахнул глаза и прикусил губу, стараясь сдержать крики, полагаю, боли, поскольку моя хватка была такой сильной, что я практически вырывал его волосы с корнем. В его глазах горели безумие и страх, и, взглянув в его очи, мурашки пробежались вниз по моему позвоночнику.

Я улыбнулся побледневшему юноше, как Чеширский Кот, и накрыл свободной рукой его нос и рот, перекрывая доступ кислорода.

Его маленькие ручки вцепились в моё запястье, но его глупые попытки не могли сравниться с моей силой. Если до этого он выглядел напуганным, то сейчас у меня просто не нашлось слов, чтобы описать его состояние.

Я вздрогнул и резко выдохнул сквозь стиснутые зубы, когда его лицо медленно стало синеть, красиво сочетаясь с цветом его грустных глаз. Когда я наконец-то отнял руку от его лица, он жадно вдохнул воздух, не прекращая рыдать.

Я вновь приблизился к его лицу, закусив губу, и увидел, как его тело охватил озноб. Медленно, я провёл носом по его мокрой щеке, а затем переместил свои губы к его уху, - Отправляйся в свою комнату. Ты свободен на сегодня.

Я отпустил его волосы, и он упал назад, на твёрдый пол со всхлипом облегчения. Затем Игорь мгновенно вскочил на ноги и выбежал из комнаты.

Дима тихонько рассмеялся, - Твою мать, Дитрих.

Я подмигнул ему и встал, чтобы подойти к напуганным, дрожащим пацанам, которым ещё не было дозволено уйти.

Я узнал всех мальчиков, кроме одного. Он стоял последним в ряду, опустив голову. Своими тёмными густыми волосами он напомнил мне волчонка. Я не спеша оказался возле него и поднял его подбородок, заставив незнакомца посмотреть мне в глаза. Его шоколадные глаза были широко распахнуты, а нижняя губа предательски дрожала, выдавая его страх. Я чуть склонил голову набок и улыбнулся ему. Розовый румянец появился на его щеках, и моя улыбка стала ещё шире.

- Как тебя зовут? – спросил я, погладив его щёку свободной рукой.

- Толя, Сэр, - прошептал он.

- Сэр? – неуверенный голос Хана эхом отозвался в большой комнате, - Он... он... совсем новенький... и... юный... пожалуйста.

Я повернул голову в его направлении и вскинул бровь. – Ты хочешь поменяться с ним местами, Хан?

Он побледнел и замотал головой, - Нет, - пискнул он.

- Тогда придержи язык за зубами, - ответил я, прежде чем вновь обратиться к Толе. – Встань на колени возле дивана, Толян.

Я убрал руку от его лица, и он медленно подошёл к дивану, преклонившись перед Максимом. Он положил свою большую руку на его голову и начал нежно гладить его по волосам, пытаясь успокоить его, полагаю.

Гигантская грёбаная неженка.

Я закатил глаза, и он пожал плечами, широко улыбнувшись мне. Димон покачал головой, глядя на него, но впервые ничего не сказал.

Я снова повернулся к остальным парням и быстро сделал свой выбор, поскольку знал их всех очень хорошо.

Я поднял руку и поманил пальцем темноволосого подростка, ухмыльнувшись ему, как демон.

- Карл, иди-ка сюда.

Карлитос был очень красивым, зеленоглазым мальчонкой с оливковой кожей. Я причислял его к списку своих любимых мальчиков в этом заведении, поскольку, когда он кричал, его тело беззвучно кричало вместе с ним, и наблюдение за ним доставляло мне огромное удовольствие.

Он с трудом сглотнул и медленно преодолел путь ко мне. Когда он стоял передо мной, дрожа всем телом, а слёзы катились вниз по его лицу, я схватил его за запястье, развернул к себе спиной и с силой прижал к своей груди, крепко удерживая его одной рукой.

- Хочешь поиграть со мной в «утопленника», Карл? – прошептал я ему на ухо.

Он громко ахнул и вздрогнул. Я хрипло рассмеялся и наклонился к его лицу, чтобы слизать солёную дорожку слёз с его щеки. Он снова вздрогнул, а я улыбнулся.

Невероятно опьяняюще.

Я напевал ему на ухо какую-то мелодию, а затем высвободил его из своего стального объятья. Повернувшись к Хану, который, казалось, только и мечтал о том, чтобы сбежать, я сказал:

- Хан, я хочу использовать подвал сегодня, - злобно улыбнулся я.

- Нет!.. пожалуйста... пожалуйста... нет, - я повернулся к Толе, потерявшему рассудок рядом с Максом при слове «подвал», которое слетело с моих уст.

Максим поднял его и усадил к себе на колени. – Всё будет хорошо, ш-ш-ш, успокойся, - ворковал он.

- Макс, прекращай играть в мамочку, прежде чем я успею врезать тебе, - выплюнул Димка.

Начинается. Всё как всегда.

- Дим, оставь его, мать твою, в покое и прими уже свои таблетки, - нахмурился я, глядя на придурка.

Он оскалил зубы, после чего я вопросительно приподнял бровь. Он сжал губы и кивнул, а затем поднялся на ноги.

- Можешь плеснуть мне немного Скотча, Хан? – спросил он, вытащив таблетки из кармана.

- Разумеется, Сэр, - торопливо ответил он и покинул комнату вместе с Димой.

Я обратил своё внимание на остальных мальчиков, которые выглядели невероятно благодарными Богу за то, что их молитвы были услышаны.

- Выметайтесь, - приказал я, и они все одновременно подскочили от тона моего голоса и выбежали из комнаты так быстро, словно на полу рассыпали тлеющий уголь.

Я притянул Карла за руку к дивану и грубо толкнул его на него. Толька всё ещё сидел на коленях Макса, рыдая, как дитя, громко и открыто. Я нахмурился и поднял его на руки, будто маленького ребёнка.

Я не имею ни единой догадки, почему я это сделал... возможно... потому что он напомнил мне себя, в далёком детстве.

- Тише, тише, - успокаивал я его, - Я не собираюсь съесть тебя, так что успокойся.

- Я... я прошу прощения, Сэр, - всхлипнул он.

Я тихонько рассмеялся и опустил его на ноги, прежде чем взять его лицо в свои руки. – Насколько ты новенький?

- Я здесь только неделю, Сэр, - прошептал он.

Ооо да. Это будет весело.

- Ему всего лишь десять, Сэр, - прошептал Карл.

Действительно. Чертовски весело.

- Десять, мать вашу?! – выкрикнул Максим, - Это дерьмо нелегально, Дитрих!

Я рассмеялся. – А можно подумать, этот притон легален, Макс?

Он пожал плечами и нахмурился. – Твоя взяла.

Я отпустил лицо Толи и указал рукой на дверь. – Пойдёмте.

Оба паренька старались не отставать от нас с Максимом, неуверенно следуя за нами. Когда мы подошли к двери, ведущий вниз, я повернулся к Максу и вскинул бровь.

– Ты тоже идёшь вниз?

Он прикусил губу. – Хмм, я не знаю. Но я не хочу распрощаться с сэндвичем, который съел перед отъездом, так что, пожалуй, я пас.

Я рассмеялся и пожал плечами. – Как хочешь. Дима на кухне вместе с Ханом, - я указал ему на дверь в противоположном конце коридора. Он кивнул и ушёл на кухню.

Я подошёл к двери, ведущей в подвал, и открыл её.

– Внутрь.

Оба мальчика нервно вздохнули, прежде чем пройти через дверь. Я шёл позади них, спускаясь вниз по лестнице в подземелье Ада, и вкушая сладостное ожидание.

Мы ступили на жёсткий бетонный пол подвала, и я включил свет.

- Толь, иди сюда, - сказал я, пройдя к паре оков на цепях, тянувшихся с потолка.

Он подошёл ко мне, рыдая, и вытянул перед собой дрожащие руки. Я схватил его за запястья, поднял их над его головой и защёлкнул наручники. Я отступил от него на шаг, любуясь развернувшейся картиной.

Блять, это настоящее зрелище.

Он оказался настолько низким, что его ноги не доставали до пола. Я подошёл к стене и взял деревянный ящик, а затем вернулся к Толе и подставил его под его болтающиеся в воздухе ноги.

- Будет удобней, если ты не будешь всё время болтаться из стороны в сторону, - рассмеялся я.

Я вытащил повязку чернильного цвета из своего кармана и завязал ему испуганные карие глаза.

Он всхлипнул и покачнулся, когда всё стало чёрным.

- Тебе не страшно в темноте, Толик? – прошептал я, погладив его по скованным запястьям.

- Н..нет, Сэр, - выдавил он из себя.

- А должно быть, - пробормотал я, пробежавшись носом по коже на его шее, - особенно, если я в темноте вместе с тобой.

По его телу пробежалась крупная дрожь, и от этого ощущения у меня закружилась голова. Я опустил руки вниз и отступил на шаг от Тольки, а затем обошёл его, чтобы провести ладонью по его спине. Он яростно задрожал и издал тихий писк.

Он был очень новеньким. На нём ещё не успели оставить следов. У большинства пацанчиков здесь имелись многочисленные шрамы на спинах от хлыста, или ожоги от горячей стали или сигарет. Я громко зарычал, когда мысль о том, что я буду первым, кто оставит на нём свои метки, ворвалась в мою голову.

- Карл, принеси мне вот это, - я указал на стену с инвентарём, выделив один предмет из всех.

Его глаза округлились, и он шокировано покачал головой, - Он... он так юн, Сэр.

Я нахмурился, громко и раздражённо рыкнув, и он подпрыгнул на месте, мигом подбежав к стене и сняв с него чёртов хлыст, который я приказал ему принести для меня. Я сделал несколько больших шагов назад и протянул руку Карла, который торопливо вложил в неё хлыст.

- Ну, Толя, - рассмеялся я, - Как думаешь, что я попросил Карла принести для меня?

- Я... я не знаю, - не прекращая плакать, произнёс он.

Я рассёк воздух хлыстом, и он вскрикнул, практически потеряв равновесие, когда громкий звук достиг его ушей.

- Теперь ответь мне, что у меня в руке? – спросил я, а затем повторил манипуляцию с хлыстом, негромко зарычав.

- Аххх, пожалуйста, Сэр! – закричал он.

Лучше тебе ответить мне, сучка.

- Что. У. Меня. В. Руке? – отчётливо повторил я свой вопрос.

- Это... хлыст, Сэр! – выкрикнул он.

Я ласково провёл им по его спине, и, размахнувшись, нанёс резкий удар. Он вскрикнул, когда жёсткая материя соприкоснулась с его нежной кожей, оставляя на ней красный след.

Моё тело ломило от переполняющего его напряжения. Я стиснул зубы и ударил его ещё раз, приложив все усилия. Услышав его повторный крик, я не смог сдержать рычания.

Я избавился от неприятного ноющего чувства только час спустя, когда его спину украшали многочисленные рубцы и порезы.

Наконец, отбросив хлыст в сторону, я заметил, что он переместил большую часть веса на руки, не в силах больше удерживаться на ногах. Я подошёл к нему и одним ловким движением содрал повязку с его глаз.

Смежив веки, парнишка забормотал что-то невнятное. Я высвободил его запястья из наручников и подхватил его на руки, когда он начал падать. Закинув его на своё плечо, я с силой шлёпнул его ладошкой по обнажённой попке.

Я повернулся к Карлу, который выглядел так, будто его сейчас стошнит. – Я вернусь очень скоро, чтобы поиграть с тобой в «утопленника», Карл. Обещаю. - Я злобно ухмыльнулся, вглядываясь в его позеленевшее лицо. Я поднялся вверх по лестнице с Толей на плече, а затем прошёл в холл.

- Охх, Хан, - промурлыкал я сквозь смех, - Выходи, выходи, где бы ты ни был.

Он вышел из кухни, нервно кусая губы, а следом за ним показались Дмитрий с Максимом.

Дима подошёл ко мне и взглянул на спину Толяна.

- Я и не рассчитывал на меньшее, - он приподнял бровь, посмотрев на меня, - Как поживает твоё напряжение?

- Напряжение в прошлом, - ухмыльнулся я, - Я чувствую себя намного лучше.

Макс подошёл к Димке, его глаза округлились до нечеловеческих размеров, когда он увидел спину Толи. – Посмотри, что ты с ним сделал, Дитрих!

- А ты бы хотел, чтобы на его месте оказался Валера? – спросил я, вызывающе вскинув бровь.

Он покачал головой. – Чёрт возьми, нет. Но он такой милый сладенький леденец, - сказал он, убрав несколько прядок волос с его лица.

Большой хренов ребёнок.

- Тогда держи, - ответил я, сняв его со своего плеча, - Теперь твоя нежная задница может довольствоваться; я закончил с ним.

Он наградил меня широкой идиотской улыбкой, аккуратно забирая его из моих рук. – Где тут ванная, Хан? Я хочу хорошенько искупать его в горячей воде с ароматной пеной.

О, демон, ему нужна помощь.

Димон посмотрел на него, словно Макс только что заявил, что хочет отправиться в московскую школу балета и выступать на сцене в розовой пачке. – Что за шуточки, Макс?

Он пожал плечами. – Что?

Мы оба покачали головами, глядя на него.

- Хмм, Максим... Сэр, - произнёс Хан немного шокировано, - Я покажу вам, где ванная комната... если... если вам будет угодно.

Он кивнул и последовал за Ханом на второй этаж.

- Что за хрень творится с ним? – поинтересовался Димка, нахмурившись.

Давайте просто позволим сумасшедшим кретинам оставаться сумасшедшими кретинами.

Я пожал плечами. – Дим, ты же знаешь Макса. Пускай делает, что хочет.

Он вздохнул. – Ты до сих пор держишь Карла в подвале?

- Ага, хочешь помочь мне поиграть с ним? – ухмыльнулся я.

- Конечно, - рассмеялся он.

Мы прошли к двери, ведущей в подвал, и быстро спустились вниз. Я заметил Карла в дальнем углу комнаты: он сидел на бетонном полу, обнимая голые коленки руками и медленно раскачиваясь из стороны в сторону.

- Ты знаешь, что поступил как настоящий садист, когда позволил одному парню наблюдать за тем, как ты расправляешься с другим? – озвучил свои мысли Димон, как всегда наблюдательный.

Я вскинул бровь, повернув голову к нему, и улыбнулся, - Я знаю.

Я обратил своё внимание на Карла, который всё ещё сидел на полу, беззвучно рыдая. Он встретился со мной взглядом, и я улыбнулся, подмигнув ему.

- Дим, сделай-ка одолжение для меня и наполни ванну водой, - сказал я, указав на низкую ванну в углу комнаты.

Карл подскочил на ноги и отчаянно замотал головой. Он прошептал «пожалуйста» бессчётное количество раз вкупе с другими бесполезными словами, так раздражающими меня. Я рассмеялся и подошёл к стене с инвентарём, пока Димончик выполнял мою просьбу.

Я снял со стены пару наручников, стальную перекладин, плётку и вибратор, прошёл к ванне и бросил на пол все предметы, кроме наручников.

Я повернулся к Карлу и приподнял бровь. – Подойди сюда, Карл.

Он покачал головой.

Тебе. Некуда. Идти. Маленькая. Газель.

Я тихо рассмеялся, - Ты либо подойдёшь сюда сам, либо я притащу тебя за волосы. Выбирай.

- Пожалуйста, Сэр... пожалуйста, - шептал он.

Это жалобное нытьё только вывело меня из себя.

- Карл, подойди сюда, ЖИВО! – прошипел я, сделав шаг навстречу ему.

Он испуганно вскрикнул, но начал ступать ко мне на нетвёрдых ногах. Я защёлкнул наручники за его спиной, сцепив его руки, и подтолкнул его вперёд.

Я заставил Карла встать на колени перед ванной, раздвинул его колени ногой и схватил перекладину.

Я зафиксировал перекладину у его колен так, чтобы он не мог сдвинуть ноги. Раздражённо вздохнув, я улыбнулся.

- Дим, передай мне плётку и возьми вибратор, – ухмыльнулся я.

Он тихонько рассмеялся, бросил в меня плётку и достал вибратор.

Я потянул его за волосы одной рукой, вытащив его лицо из воды, и взяв плётку в другую руку, прошёлся ей по спине Карла. При каждом новом ударе его спина выгибалась, а тело била безудержная дрожь.

Я заметил слёзы, которые стекали вниз по его щекам и ударяясь об воду, растворялись в ней. Димон, сидящий на полу позади парня, включил вибратор со злобной усмешкой на губах.

- Подожди минутку, – произнёс я, снова опуская голову Карла в воду.

На поверхности появились пузыри, и я понял, что он закричал. Я ударил плёткой по его спине и кивнул Диме, который тут же включил вибратор и занялся им. Через несколько секунд я вновь вытащил его голову. Он жадно глотал воздух. Крупная дрожь пробежалась по моему телу, прежде чем я ударил его снова и вернул под воду. Мы повторяли действия на протяжении чёртова часа или даже двух, пока кожа на его спине не окрасилась в алый цвет. Несмотря на ужас от происходящего, он пребывал в двух секундах от оргазма.

Я вытащил его голову из воды и наклонился к его уху, - Ты сейчас кончишь для меня, не правда ли, Карл?

Димка рассмеялся, и я кивнул ему. – Доведи его до предела.

Он кивнул и надавил большим пальцем на его яйца. Он громко застонал, двигая бёдрами, когда волна оргазма охватила его тело. Я вновь опустил его голову под воду и ударил его несколько раз плёткой по спине и бёдрам.

Я удерживал его под водой до тех пор, пока он не начал кричать и пытаться выбраться в слепой панике, а затем я всё же вытащил его на воздух. В комнате раздался громкий шлепок, когда мокрое тело упало на бетонный пол, после того как я отпустил его волосы.

- Дим, сходи за Максом и скажи ему, чтобы он спускался сюда. Теперь он полностью в его распоряжении, - сказал я, отбрасывая плётку в сторону, прежде чем снять с него наручники и вытащить перекладину.

Димка закатил глаза, но пошёл наверх за Максимом. Я поднялся на ноги и потянулся, вдобавок разминая пальцы рук. Они начали болеть ещё после того, как я целый час провозился с Толиком.

Чёрт подери, мой член стоял как по стойке смирно. Сукин сын.

Я зашипел и попытался успокоиться. Вдруг я осознал, что заботился о Валерке намного больше, чем то было нужно больному садисту вроде меня, и перестал трахать кого-либо, кроме него. В этом были свои плюсы и некоторые минусы. Одним из недостатков являлось то, что, когда я пришёл к Хану, мне пришлось целую вечность бороться с назревающей агонией, потому что мой член всё время тревожил меня. А преимущество заключалось в том, что уже через час я буду дома, где смогу трахать своего сексуального мальчика, пока он не впадёт в кому, вызванную переизбытком эмоций.

Некоторое время спустя, Максим вприпрыжку спустился вниз по лестнице, подхватил на руки Карла и убежал прочь с довольной усмешкой.

Я покачал головой и принялся за уборку. По истечению примерно двадцати минут, в комнате царил привычный порядок. Я вернулся в холл, где меня уже ждал Хан. Мы молча прошли к моей машине, после того, как я жестом указал ему следовать за мной.

Я распахнул дверцу автомобиля, забрался на пассажирское сиденье и открыл бардачок. Взяв в руки огромную стопку крупных купюр, я вскинул бровь, глядя на него.

- Двадцать, - прошептал он.

Рассмеявшись, я отсчитал тридцать тысяч, и протянул деньги ему.

Он растерялся немного. – Охх, эммм, Сэр... Хозяин очень расстроится, если узнает, что вы заплатили так много. Вы действительно нравитесь ему... - он замолчал, нервно переминаясь с ноги на ногу.

- Тогда сделай так, чтобы он не узнал об этом, Хан, - ответил я.

Он кивнул мне со смущённой улыбкой на губах. – Спасибо, Сэр.

- Скажи моим друзьям, чтобы они шли сюда как можно скорей. Мне нужно ехать домой, - сказал я, прежде чем громко хлопнуть дверцей и пересесть на водительское сиденье.

- Как скажите, Сэр, - ответил он, склонив голову, а затем шаткой поступью вернулся в дом.

Я завёл мотор своей малышки. Димка с Максом сидели в машине уже несколько минут спустя, и я выехал на дорогу. Мы добрались до дома в рекордное время, потому что мне не терпелось оказаться в постели вместе с Валерой, чтобы трахнуть его со всем тем желанием, что горело во мне.

Я торопливо припарковался и выскочил из машины. Я услышал смех Димы, прежде чем успел скрыться за входной дверью.

Едва переступив порог дома, я увидел сестру, стоящую в холле, нервно кусающую губы. Я заглянул ей в глаза, и по её телу прошлась крупная дрожь.

Мои брови сошлись на переносице. – Что не так? – прорычал я.

Она покачала крохотной головкой. – Н..ничего, Дитрих, он в порядке. Всё ещё спит.

Я сощурил глаза. – Тогда почему, чёрт возьми, ты выглядишь так, словно тебе есть что сказать, сестрёнка?

- Ты... просто... пожалуйста... будь нежен с ним, - прошептала она, - Твои глаза горят животным пламенем.

Не сомневаюсь, что так и есть.

Кривоватая усмешка расползлась на моих губах, прежде чем я кинулся к лестнице и услышал её крик «пожалуйста, Дитрих!» позади себя.

Я вдоволь наслушался подобных фраз за сегодня. Я подбежал к спальне и рванул дверь на себя, а затем в два счёта защёлкнул её на замок. Я включил лампу и увидел, что Валерка всё ещё спал, закутавшись в простынь. Я быстро скинул с себя одежду, стянул с него простынь и быстро накрыл ей наши обнажённые тела. Он подпрыгнул от неожиданности, осматриваясь по сторонам, а через несколько секунд всё же понял, в чём дело. Валера посмотрел мне в глаза и вздрогнул.

- Охх, Дитрих, - пискнул он, задрожав.

Я усмехнулся, прикусив губу. Моё дыхание заметно участилось. – Здравствуй, мой любимый котёнок.

Я не был настроен на какие-либо прелюдии или забавы с наручниками, поскольку меня практически разрывало на части от желания оказаться внутри него. Я запрыгнул на Валерку, и он издал тихий испуганный визг. Лёжа на нём, я впился в его губы неистовым поцелуем, и мои глаза непроизвольно закрылись от удовольствия, когда я ощутил его дурманящий вкус. Он громко простонал, проникнув в мой рот языком, и я почувствовал его сильные вспотевшие руки на своей спине. Он немного удивил меня, когда обвил ноги вокруг моей талии, и я резко вошёл в него, до самого основания. Он выгнулся подо мной и выкрикнул громкое «Боже Всевышний!»

Находиться внутри него – Так. Чертовски. Приятно.

Я входил в него снова и снова, рыча и тяжело дыша. Он стонал моё имя и без толики смущения громко кричал при каждом новом толчке. Вскоре я почувствовал, как напряглись его мышцы вокруг меня. Его стоны перешли в оглушительные, практически животные вскрики, когда волна экстаза накрыла его, и я кончил вместе с ним. Оргазм нахлынул на меня с такой силой, что я не смог сдержать громкого «Блять», пока приятные ощущения переполняли меня.

Я обессилено упал на него, тяжело дыша. Пот струился с меня, как с чёртовой шлюшки в церкви. Я перекатился на кровать и притянул Валерика на свою грудь.

- Эммм... это был... проклятый рай, - прошептал он, залившись очаровательным румянцем.

Я тихо рассмеялся и запустил пальцы в его шелковистые волосы. – Точнее не скажешь.

Он плотнее прижался ко мне и вздохнул, - Как думаешь, ты когда-нибудь ещё сможешь разбудить меня подобным образом, Дитрих? – шёпотом спросил он, и я уловил улыбку в его мягком, мелодичном голосе.

- Нет никаких грёбаных сомнений, что я сделаю это опять, Валера, - ответил я, злобно рассмеявшись.

Научи меня жить
Среди горя и лжи.
Помоги не завыть.
И прожить не забывши...

Выживать я умею.
Я убью за родных.
Только мысленно тлею -
Милый голос их стих!

Их тела сожжены.
Вместе с ними мой дом.
И слезами моими глаза прожжены.
И от дома остался один тот остов.

Помоги не забыть
Ту вину вековую.
Научи меня жить,
А не плыть вслепую.