Во все тяжкие

Список имён, список, который я знал наизусть. Я проговаривал его каждый день на пороге ночи, в сумерках, иногда по алфавиту, иногда хронологически, или классифицировал ещё как-то. Имена превратились для меня в настоящую молитву, и перестали были просто пустыми звуками.

Единственная фара моего байка освещала тёмную дорогу, пока я мчался вдоль белой прерывающейся линии магистрали, продолжая повторять про себя имена. Непрерывный рёв мотора звенел в ушах. Деревья, росшие плотной оградой на другой стороне дороги постепенно утопали в темноте надвигающейся ночи. Дорога пролегала через практически пустынную местность, поэтому за сотни миль моего путешествия я не встретил ни одной машины.

Так много имён. Так много жизней. Ветер трепал мои волосы, и я в который раз порадовался, что всё-таки надел очки, которые теперь защищали мои глаза от комаров, число которых заметно увеличилось с наступлением ночи. Монотонное гудение байка слилось воедино с моим непрерывным речитативом. Я был в дороге уже не один день.

Для себя отметил, что в пути, вот как сейчас, проходиться по списку было легче. Легче с каждой пролетающей милей. Как будто я оставлял их позади, сжигал мосты, возвращаясь к истокам, к той сущности, которая уже царила во мне однажды. Я уже подошёл к концу своего списка, когда съехал на хорошо скрытую, не заасфальтированную дорогу. Я ехал домой. В дом, который я ещё ни разу не видел. И сейчас меня больше всего мучил вопрос: сможет ли он стать для меня настоящим домом или так и останется домом моей семьи.

Заезжая на длинную подъездную дорожку, я заметил, что во всех окнах сиял приветствующий свет. Ещё один поразительный дом: современный и модный, со стеклянными стенами в некоторых местах, расположенный среди могучих многолетних сосен. Тени деревьев темнели моментально с наступлением ночи, и чем зловещее выглядели деревья, тем приветливее и уютнее казался дом.

Мотор сделал ещё пару оборотов и байк остановился. Я выдернул ключи из замка зажигания и установил его на подножку. Немного наклонив голову и сжав ладони в кулаки, я открыл свой разум. Я услышал шесть разных голосов. Дома все. Каждый голос был особенным для меня, а услышать их все вместе, то же самое, что услышать любимую песню из прошлого. Прочитав их мысли, в каждой из них я обнаружил своё имя. Однако поприветствовать меня вышли только мать и отец. Скорее всего, сестра решила так, и я ей был безмерно за это благодарен. Меньше всего мне хотелось, чтобы всё это превратилось в большое радостное возвращение домой.

Сняв очки, я прицепил их на дорожную сумку, лежащую на багажнике байка. Стянув перчатки, палец за пальцем, швырнул их туда же. Сорок восемь часов без остановки. Нет, я не устал – для меня это непозволительная роскошь, но измотан морально был полностью. Измотан своей жизнью, и тем, к чему она меня привела. Сегодня, например, сюда. Возвращение блудного сына.

Мама и папа стояли на пороге, пока я поднимался по лестнице. Мама, не задумываясь, обняла меня, излучая любовь и приветствие. – Так рада, что ты приехал, - прошептала она. Я обнял её в ответ, наклоняя голову, чтобы почувствовать прикосновение её волос на своём лице. Она была такой твёрдой, несгибаемой в моих объятиях, что я не мог сказать о своих жертвах. Я закрыл глаза и вспомнил, что последний раз я прикасался к ней четырнадцать лет назад. Следующую фразу, которая крутилась у меня на уме, мама произнесла в слух. - Так много времени прошло.

Прошло действительного много времени с тех пор, как я прекратил любой вид связи с кем бы то ни было. Я скитался по миру так долго, так много раз я колесил от границы к границе, что уже и счёт потерял. Постоянно путешествовал и нигде не оседал – я был закоренелым кочевником. Я существовал подобно листу, подхваченному течением вод - так же свободно и абсолютно бесцельно. Я охотился только тогда, когда жажда становилась невыносимой, и очень аккуратно подходил к выбору своих жертв, последняя из которых была около месяца назад. Теперь я решил посвятить своё существование одной лишь цели.

- Привет, Исмаэль!, - тихо произнёс я.

- Зачем ты вернулся спустя столько лет?, - надменный голосом ответил парень.

Я сделал несколько больших шагов и уже через секунду схватил его за руку, резко развернул к себе лицом и, вцепившись в плечи, припечатал спиной к стене. Я вздохнул с облегчением и тут же впился губами в его шею, ощутив солоноватый привкус пота. Твою мать! Как это завело меня! Стояк в штанах отдавался глухой болью во всём теле, а в животе закручивался тугой узел. Теперь уже рычание Исмаэля перешло в стоны, а его задница упиралась мне в бёдра, прижимаясь к моему возбуждённому члену.

- И знаешь, почему я здесь?!

- Почему? – едва сдерживая крик, прошипел Исмаэль.

- Чтобы оттрахать тебя! Прямо сейчас! Прямо здесь!

- Блять, Валер, хватит трепаться... - прорычал парень, двинув бёдрами мне в пах.

Я впился зубами в плечо Исмаэля, и тот вскрикнул. Но когда я отпустил руки парня и начал судорожно расстёгивать его джинсы, он опять застонал и чуть отступил назад, чтобы дать мне немного свободы. Расправившись с застёжкой, я быстро стянул с Исми джинсы вместе с боксёрами и, вцепившись пальцами в его бёдра, чуть потянул на себя, отступая на пару шагов. Блять! Круглая попка Исми с молочно-белыми половинками, контрастирующими с загорелой кожей спины, смотрелась настолько аппетитно, что мне реально захотелось его съесть! Я плотоядно усмехнулся своим мыслям, но заставил себя отвлечься, вытащил из кармана джинсов одноразовый баллончик со смазкой и выдавил немного геля себе на пальцы. Без предупреждения, но достаточно осторожно и медленно я ввёл сначала один палец, потом ещё один и уже через пару минут понял, что Исмаэль готов, когда он начал активно двигать бёдрами навстречу моей руке. Тогда я медленно вынул пальцы и, натянув на свой возбуждённый член презерватив, прислонился головкой к входу Исми, широко раздвинув упругие половинки. Стоило мне начать входить в его горячее тело, как я словно потерял контроль над собой, и пришлось приложить немалые усилия, чтобы не причинить парню боль. Закрыв глаза, я попытался подумать о чем-нибудь отвлекающем, но ни биология, ни реферат по литературе не смогли достаточно охладить мой пыл. Я всё ещё медленно проникал в тугую дырочку, постепенно растягивая её всё больше. А Исмаэль уже тихонько поскуливал, требуя большего. Я заметил, что его рука дёрнулась вниз, к возбуждённому члену, но, схватив Исми за запястье, я вернул его руку на прежнее место, прорычав:

- Я сам! – Для меня это действительно было принципиально именно сейчас. Я должен дать ему понять, что не потерплю подобных выходок. Я должен решать, кого мне хотеть, а не этот засранец! Будь он хоть трижды моим лучшим другом, но в таких отношениях, какие сложились сейчас между нами, хозяин – я. И только я буду решать, трахать мне Исмаэля или нет!

Войдя полностью в тело Исми, я едва сдержал стон, готовый сорваться с моих губ, когда мои яйца соприкоснулись с его. Я замер, наслаждаясь этим ощущением и в то же время давая Исмаэлю привыкнуть ко мне. А когда он попытался двинуться вперёд, показывая мне, что в порядке, я медленно вышел из него почти полностью, но лишь затем чтобы снова войти, на этот раз быстрее. Мои движения становились всё резче, и когда Исми уже не мог сдерживать хриплых стонов, я понял, что он близко. Выдавив немного смазки себе на пальцы, я обхватил парня за талию и сжал в ладони его подрагивающий член.

- Блять! – прорычал парень, выгибая спину и запрокидывая назад голову.

Я начал надрачивать член Исми в одном ритме с выпадами моих бёдер, подводя его к вершине блаженства, но вместе с тем сдерживая себя, потому что сам был на грани.

- Я больше не могу, - прошипел Исми. – Сейчас кончу, - проскулил он, и я с наслаждением ощутил, что его член напрягся, и Исмаэль наклонил голову, наблюдая, как кончает от моей руки. Это вышибло из меня жалкие остатки самоконтроля, и я бурно кончил, резко вонзаясь в тело Исми. Уткнувшись лбом в спину парня, я пытался восстановить дыхание. Исми неловко пошевелился, переминаясь с ноги на ногу.

- Что? – спросил я приглушённым голосом.

- Не могу так больше стоять, - усмехнулся Исмаэль. – Сейчас свалюсь.

Я нехотя выскользнул из его тела и отступил к противоположной стене, прислонившись к ней спиной. Исми чуть подтянул джинсы, болтавшиеся на щиколотках, и пошёл в ванную. Через пару секунд он вернулся ко мне и протянул влажное полотенце. Стащив презерватив, я вытерся и вернул полотенце Исмаэлю вместе с резинкой.

- Я вернулся только ради тебя...

Рвать до боли - жадно, грубо
И скончаться без тебя.
Растерзав до крови губы,
Зализав твою печаль...

Стать одним, единым целым.
На двоих дыханье взять.
И метаться по постели,
От оргазма заорать.

Быть с тобой, жестокой лаской
И умелой наготой.
Очень хочется отдаться,
Задыхаться под тобой...

Сильно быть с тобой. До боли.
Вкусом крови на губах
Поделиться с тем, кто сможет
Сделать так: оргазм и страх.