Июль-Август 2019-го...

1. «Всё тот же Эскобар»

Видно, к старости, тупею.
Как затравленный топор.
Строю ономатопею.
Смысло-звуков перебор.
Занимаю оборону.
По периметру и в ряд.
А вокруг оксюмороны
остроглупые горят.
Я их так, и сяк – водою
осеняю в разнобой.
Х;ръ я путаю с Ф;итою.
Онамать твою с трубой.
Эскобара с баобабом.
Чай без готики черно!
И забыть давно пора бы,
чьё мне солнце вручено.

22.07.2019
PS:
Ономатопея (устаревшая форма XIX века – ономатопоя; др.-греч. ;;;;;;;;;;;;, в латинской транскрипции onomatopoeia – словотворчество, от ;;;;;, род. падеж ;;;;;;;; – имя и ;;;;; – делаю, творю) – слово, являющееся звукоподражанием, возникшим на основе фонетического уподобления неречевым звукокомплексам. Чаще всего ономатопеической является лексика, прямо связанная с существами или предметами – источниками звука: например, глаголы типа «квакать», «мяукать», «кукарекать», «тарахтеть» и производные от них существительные.

А про «солнце» – Блока подразнил:

И странной близостью закованный,
Смотрю за тёмную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чьё-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склонённые
В моём качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душа лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.

Вероятно, «Эскобар» шёл у меня в «от-звучку» с Оксюмороном». Кстати, получилось весьма созвучно самому себе (полутора годичной давности). А главное, то – опять в «мотив» к «Раскинулось море…»:

«К казусу Эскобара»

В театре Абсурда, по имени Жизнь,
ребята страдали хернёю.
Менялись ушаты с помоями Лжи.
Гуляли ветра над стернёю.
Был выбор у сирых весьма невелик.
В пределах пустой перспективы.
Игрой заправляли глупцы и врали,
скрывая деяний мотивы.
Херня выростала до самых небес.
В зените лукаво двоилась.
В сетях Артемиды томился Эфес,
вотще уповая на милость.
На милость Зевеса и собственных бар,
«пиливших» бюджетец ретиво.
Пока, наконец, не пресёк Эскобар
все прочие альтер-нативы.
Херню превозмочь никому не дано.
Хрен редьке – достойная пара.
К чему здесь Эфес, уяснить мудрено.
Как весь парадокс Эскобара.
Один иониец, философ-чудак,
об этом сказал чуть иначе.
Во всём оппозиций таится чета.
Сей тезис был тёмен и мрачен…
(29.12.2017)

Ну, и ещё один «потаённый» мотив. Валя Щ. выставила на страничку такое (там, в «обменнике», хватало забавных комментов – опущу!). Полагаю, выставила в «оберег-предостерег» )) :

К постижению истины
«Незримый путь к неведомой вершине»
(Вольф Никитин)

Остановись. Быть может, этот шаг
окажется коварным. Не рискуя,
как в шахматах продумай верный шах
и не стремись к незримому, тоскуя
об Истине. Она свободна от
критериев и мер ума земного.
Возможно, всё совсем наоборот –
 нам жизнь сквозь сон привиделась
Как много
ты понял, окунувшись в ремесло
творцов идей, отцов противоречий?
Витиеватость смыслов странных слов
 узлом связала суть значенья «Вечность».
Стремление постичь и доказать,
что наша жизнь есть истина простая –
бессмыслица, нелепый путь назад.
И сорною травою зарастает
Печальный опыт. Кажется, что вверх,
к неведомой вершине Мирозданья
идёшь за Истиной, но, полная прорех,
наука лжёт, препятствуя познанью...

2. «Улитка Горация»

Намёками, в зигзагах инспираций,
беседами размеренных сатир
порок врачует вкрадчивый Гораций
чураясь бурной бойкости задир.
Ритмичный слог изящного эпода,
разящего ямбической строкой.
Пустая медь. Живая плоть народа.
И раковина-вечность под рукой.

25.07.2019

Про улитку у Квинта Горация Флакка ничего такого, вроде, и нет.
Ну, разве – отсюда: гастрономическое…

Я науку тебе сообщу, но учителя скрою!
Слушай и помни, что яйца, длинные с виду, вкуснее;
Сок их питательней, нежели в круглых, у них и скорлупка
Тверже; зародыш них мужеска пола. За званым обедом
Их подавай. – Капуста, растущая в поле, вкуснее,
Чем подгородная, — эту излишней поливкою портят…

Лучший гриб – луговой; а другим доверять ненадежно.
Много здоровью способствует, если имеешь привычку
Ты шелковичные ягод есть, пообедав, однако ж
Снятые с ветвей тогда, пока солнце еще не высоко.
С крепкими фалернскими пред пищей смемшивал мед Ауфидий.
Нет! Приличней полегче питья для пустого желудка.
Жиденький мед, например, несравненно полезнее будет.
Если живот отягчен, то мелких раковин мясо
Или щавель полевой облегчат и свободно, и скоро,
Только бы белое колосское было при том не забыто.
Черепокнижные полны, когда луна прибывает.
Но ведь не все моря изобилуют лучшим их родом!
Так и улитки лукринские лучше, чем в Байском заливе
Даже сама червленица; цирцейские устрицы в славе;

Еж водяной – из Мизена, а гребень морской – из Тарента!
Но искусством пиров не всякий гордится покуда
В точности сам не изучишь все тонкие правила вкуса.
Мало того, чтоб скупить дорогою ценою всю рыбу,
Если не знаешь, к которой подливка идет, а которой
Жареной быть, чтоб наевшийся гость приподнялся на локоть.
Кто не охотник до легкого мяса, поставь погрузнее
Блюдо с умбрийским кабаном, питавшимся желудем дуба;
Но лаврентийский не годен: он ест камыши и поросты.
Где виноградник растет, там дикие козы невкусны.
Плечи чреватой зайчихи знаток особенно любит.
Рыбы и птицы по вкусу и возраст узнать и откуда,
Прежде никто не умел, — я первый открытие сделал,
Многие новый пирог изобрести почитают за важность.

Хотя… Если учесть, что

Улитка символизировала вечность и плодородие в Египте и Вавилоне, а в средневековой Европе – грех и леность. Позже она стала символом скромности. В исламе улитка символизирует сомнение, в буддизме – терпение, а её раковина – застывшее время. Девиз герба некоторых герцогов Гонзага – «Всё своё ношу с собой» – также символизирует улитка и её раковина.

И вспомнить Exegi monumentum…Пусть – с Батюшковым:

Я воздвиг монумент. Меди прочнее он,
Вечных он пирамид несокрушимее,
И не злой Аквилон, ни беспощадный дождь
Не разрушат теперь даже века его.
Год за годом пройдёт, сменится счёт эпох,
Но не весь я умру, частью пребуду жив,
Помнить будут меня, не забывать, пока
Древний славя обряд, в Капитолийский храм
С чистой девой всходить будет верховный жрец.
Там, где бурно кипит Ауфида пенный ток,
Там, где царствовал Давн в скудной дождём земле,
Всюду буду я чтим, бывший никем стал всем!
Ибо первый сумел на Италийский лад
Эолийскую песнь переложить стихом.
Гордым взором окинь мой, Мельпомена, труд
И чело увенчай лавром Дельфийским мне.

3. «Дадатак. На Димоновы 16»

Где вы, бойкие шестнадцать –
заводные соловьи?!
Мне за вами не угнаться,
ноги юные мои.
Кудри резвые линяют.
Тают снегом голубым.
И вершины Пиренеев
заволакивает дым.
Сил хватило на РимИни.
На каблук Страны телят.
Я кажусь своей фемине
лишь охлопком фитиля.
Чуть завидую Димону.
Не сочтите за ханжу.
За своими нет угону –
на чужие погляжу.
Под раздачу чуть примажусь.
Рядом. Песенку спою.
За стишки прибьёт Наташа:
мол, не ровня соловью.
Ну, а Димке-домовёнку
я желаю от души
благолепных окоёмов,
а ухабов –
небольших.

10.08.2019

4. «Федот – да не тот, или: Он вам не Димон!»

У полковника запаса
добрый аппетит.
Государственная касса.
Кто ж им запретит!?
Носит в клеточку сорочку.
Ростом невелик.
Безупречно непорочен.
Леп и многолик.
Яхты, фирмочки и фонды.
Тот ещё Димон!
У расейского бомонда
лозунг:
«Все – come on!».
«Заединщики», однако.
Ловкая братва.
Виллы в Ницце и Монако
строят на раз-два.
А у Димыча в Миловке
знатный «флигилёк»!
Сшито круто. Крыто ловко.
Кладезь подоплёк.

А и наши ЛукашИ
на подхвате хорошИ!

11.08.2019

5. «Без претыков»

годы наши будто клетки
шахматной доски
пешки съёжились в таблетки
в клизмы и мазки
ветер в дырках по кишеням
кошки на душе
мы становимся мишенью
для словес клише
эх Серёжа кто мы где мы
с кваса не поймёшь
византия хризантемы
а в остатке ложь
а давай-ка мой хороший
по боку печаль
к чёрту хлюпкие калоши
пошлости печать
горн погромче парус выше
белого белей
Бог конечно видит слышит
двинем посмелей (!)

13.08.2019
PS:
На стиши С.Лысенко («Философское» и «Хризантемы»). Есть ощущение, что и он – дразнится )))
Вот, не удержался: хоть в скобочках, а поставил-таки знак. А так – без препинаний сладил. Ну, два имени с заглавной пропечатал. Дабы не обиделись))

6. «Двадцать первый час (день, век…)»

Chao, bambino, sorry **

За мной могли прийти: был чистый свет.
Вот день настал для смерти и свободы –
мир обескровленный по-новому в себя
всмотрелся – и на нём был свет.
Неясным контуром вставала Справедливость –
я ничего о ней не знал, знал только слово.
Свет вечно равен самому себе.
Потом он стал мерцать, он стал подобен
заре неверной, что росла и заполняла
собой фриульские каналы и поля.
(П.Пазолини. Сопротивление и его свет)
------------------------------------------------

Не от Павла-Петра
красно-чёрный квадрат.
Да свинцовый налёт на распятии.
Угорел мотылёк. Не дожил до утра.
На Сан-Бабила – только прелюдия. *

Серпантин-переплёт…
Кто теперь разберёт?
Повороты души. Света обморок. ***
За коростой парши спрятан крест-оберег.
А на выходе – coda багровая.

15.08.2019
PS:
* Есть альтернативная строчка:
«А в герои выходят предатели»
Повод – стих Влада («Сто двадцать первый день»)
** Chao, bambino, sorry... – просто, когда смотрел Сан-Бабило, в башке временами крутилась эта песенка с Мирей Матье
*** В стихах Пазолини тема света (его колебаний), по-моему, сквозная

Три креста на горе,
три креста, три креста.
Нет горы в ноябре,
рядом нету Христа.
Только ночь, только тут
вся окраина, где
только щёлочь во рту,
только грязь на звезде.
Запах йеменских роз
и чумной анекдот,
европейский психоз,
окровавленный рот,
три креста и пустырь,
красный ангел в парше
поднесёт нашатырь
не к ноздрям, а к душе.
Нашатырный псалом,
окровавленный стяг.
Райский климат Сало,
остальное – пустяк.

Наш переляк:
В.Н.:
Как ты всё переплёл!
Прости, что редко откликаюсь (да и читаю, большей частью, не засвечиваясь).
121-й… От – ?! «Три креста на горе»… – это понятно. От Того, значит. Вроде, где-то так (от нисана будет).
Йемен…
О сегодняшней сваре в стране «благоденствия» или… о временах аж крестоносцев?
Ниии… Не разъясняй! Не дело поэтов – «разъяснять». Это я, скорее, у себя спрашиваю. И не столько, как пиит.
А вот про Сало спрошу-таки. Прости за вредность ))
Намыливался я этот год рвануть под Барселону. Ну, и в Салоу наведал бы. Не выгорело: пришлось ограничиться Италией.
Оттуда? – Я про Сало… Или?!
Тупой я (и вредный!), однако.
Из италийских. Разное набегало. Три последних. Пустоватых, зато коротких…
Из Бургоса:
Володя, это посвящение поэту, режиссёру, коммунисту, педерасту и так далее, а одним словом – человеку, которого я полюбил давно и любить буду всегда. В Йемене он снимал фильм из серии Трилогии жизни. Сало или 120 дней – должно было стать первой частью совсем другой трилогии. Но в ноябре семьдесят пятого произошло то, о чём моё ст-ние. Человек был великий, гениальный, тончайший, похожий на разнорабочего и красный до мозга костей. Хотел бы я быть на него похожим. Пока похож только цветом - до того самого мозга.
В.Н:
Ну, вот. Теперь, с твоей подачи, придётся и на Пьера Паоло переключиться.
И это мне!? Почти традиционалисту. Отнюдь не красному. Ортодоксалу в С-ориентации. И т.д. и т.п. )))
Шучу (отчасти)! ППП – действительно хорош. Художников (пиитов и т.п.) я ценю невзирая на их ориентации. Это уже без шуток.

Викисправка:

«Площадь Сан-Бабила, 20 часов» (оригинальное название: итал. San Babila ore 20: un delitto inutile – Сан-Бабила, 20 часов: бессмысленное преступление) – итальянский фильм 1976 года. Криминально-политическая драма описывает один день из жизни четвёрки молодых неофашистов, завершившийся двойным убийством. Фильм основан на реальных событиях в Милане 25 мая 1975 года. Сыграл заметную (хотя неоднозначную) роль в антифашистской пропаганде и политико-идеологическом противоборстве. Режиссёр – Карло Лидзани.

Пьер Паоло Пазолини (итал. Pier Paolo Pasolini; 5 марта 1922, Болонья, Италия – 2 ноября 1975, Остия, Италия) – итальянский кинорежиссёр, поэт и прозаик. По своим политическим взглядам являлся марксистом и коммунистом, что находило отражение в его литературных и кинематографических творениях, в которых он с антибуржуазных позиций высказывался на темы политики, религии и идеологии, эпатируя публику оригинальными прочтениями классических мифов и сочетая марксизм с учением Христа и человеческой сексуальностью в самых разнообразных и неожиданных её проявлениях.
В 1956 году опубликовал роман «Шпана» (Ragazzi di vita) о люмпен-пролетарской молодёжи Рима. В 1957 году сборник стихов «Пепел Грамши» удостоился премии Виареджо.
По собственным сценариям в 60-е годы Пазолини снял фильмы «Мама Рома», «Теорема», «Птицы большие и малые», «Свинарник».
В своих дальнейших киноработах Пазолини в основном использовал классические литературные произведения («Евангелие от Матфея», «Царь Эдип», «Декамерон», «Кентерберийские рассказы», «Медея», «Сало, или 120 дней Содома»). При этом он мог придавать им современную политическую трактовку, изображая Иисуса как революционера или перенеся действие «120 дней Содома» в фашистскую Республику Сало.

Свинцовые семидесятые в Италии (итал. Anni di piombo) – период итальянской политической жизни с конца 1960-х по начало 1980-х годов, характеризовавшийся разгулом уличного насилия, ультраправого и ультралевого терроризма. Иногда период трактуется как «гражданская война низкой интенсивности». Термин возник от названия западногерманского художественного фильма «Свинцовые времена» режиссёра Маргарете фон Тротта. Картина вышла на экраны в 1981 году и описывает сходные события в ФРГ (которые, однако, не принимали итальянских масштабов).
Понятие «Свинцовые семидесятые» не сводится к серии террористических акций. Правые и левые экстремисты выдвигали свои модели общественных преобразований. Ультралевые выступали под радикальными коммунистическими лозунгами. Неофашисты пропагандировали идеи, близкие к праворадикальному солидаризму. Предварительными условиями их осуществления объявлялись уничтожение политических противников и слом либерально-демократического государства.
В обществе, особенно среди студенческой молодёжи, распространялся оппозиционный радикализм. Зачастую он носил идеологически противоречивый характер, но доминировали неофашистские, анархистские либо маоистские мотивы. Крайне правые и крайне левые организации непримиримо враждовали друг с другом, однако объединялись в противостоянии либеральному государству, которое радикалы, подобно Муссолини начала 1920-х, отождествляли с бюрократизмом, застоем и коррупцией.
Первой крупной акцией «свинцовых семидесятых» считается Битва Валле Джулия в Риме 1 марта 1968 года. Инициаторами столкновения с полицией явились боевики радикальных студенческих организаций, пытавшиеся оккупировать помещения Архитектурного факультета Римского университета. Вместе с анархистами выступили неофашисты во главе со Стефано Делле Кьяйе и Марио Мерлино – именно они организовали атаку на полицию и захватили здания юридического факультета. Были ранены около 150 полицейских и почти 500 студентов.

Так что случившееся в 1975 на Сан-Бабиле можно рассматривать как прелюдию всего лишь к убийству Паоло Пазолини…
А общий список жертв психоза ультралевых и ультраправых – впечатляющ. С какого края – больше? А какая разница… Гитлер, Сталин – чёрные (коричневые), красные…
Переплёт…

В 40-е годы XX века Пазолини, будучи по убеждениям фашистом, посетил Германию. После этого путешествия он резко сменил идеологию, став ярым коммунистом. В конце 40-х он даже вступил в партию, однако уже в 1949 году его выгнали оттуда с формулировкой «за гомосексуализм и развращение малолетних». Это не помешало Пьеру Паоло до конца жизни называть себя католическим коммунистом (добавляя, правда, что и католики, и ортодоксальные коммунисты не признают многих его взглядов) и поддерживать различные левые радикальные движения по всему миру (например, печально знаменитых американских «Черных пантер»).

Кстати:

Основателем «Красных бригад» считается Ренато Курчо, в начале 1960-х активист неофашистского «Нового порядка», под влиянием леворадикальных философов переориентировавшийся на коммунизм.

Как оно всё переплелось…

Утром 2 ноября 1975 года на пляже в Остии, недалеко от Рима, было обнаружено изуродованное тело Пазолини. Вскрытие показало, что у него были множественные переломы, а также повреждения внутренних органов. Сообщалось также, что после смерти тело Пазолини несколько раз переехал то ли мотоцикл, то ли автомобиль (вероятно, его собственный).
С самого начала подозрение пало на неофашистов. Дело в том, что в то время готовился к выходу последний фильм Пазолини «Сало, или 120 дней Содома», основанный на «120 днях Содома» маркиза де Сада. В этой ленте действие разворачивается в 1944 году, а все приверженцы режима Муссолини представляются содомитами. В связи с последним обстоятельством экстремисты неоднократно угрожали Пазолини.
Однако очень скоро по подозрению в убийстве полиция задержала Пино Пелози - 17-летнего молодого человека, занимавшегося проституцией. Пелози сознался, что убийство Пазолини - это его рук дело, и рассказал, что режиссер привез молодого человека на пляж, чтобы заняться сексом, однако был груб, и Пелози, защищая себя, случайно убил 53-летнего режиссера.

А как фон – из стихов Володи Смолякова. Дружил с Владом. Да и я к нему по-доброму дышал. Со Стихиры он ушёл. Перекинулся главным образом на Поэмбук. Голос свой подаёт не часто.
Это (из его) – только фон. Собственно, к «теме», затронутой мною (от Влада) тексты Володи отношения почти не имеют

Возьми, музыкант, мне погуще аккорд:
тягучий, со скрипом, прокуренный, джазовый,
и медленный ритм – так толкается в борт
спина океана волной диабазовой!
Да так, чтоб я слышал, как чайки кричат
про чёрные скалы, про скалы высокие,
что в пору закатную кровоточат
средь синего моря – персты одинокие.

Чтоб в песне твоей человек вечерами
в закатное время смотрел, как на пламя –
багрового неба кровавое знамя.
На алую пену пурпурного моря,
где чайки кричат, задыхаясь от горя,
от горького горя вечно голодных,
от жизни суровой на скалах бесплодных.
Пусть камнем падут остроклювые птиц
в багровую пену, чтоб кровью упиться,
рвать синие тени упругие рыбьи
и сыто качаться на медленной зыби.

Кричите! Кричите, безумные птицы!
Кровавую пену пробейте до дна!
Мне моря не хватит сегодня напиться!
Подайте! подайте! подайте вина!

Пусть бьётся о скалы тоска, как доска,
о чёрные скалы оскалов базальтовых,
вселенная нынче тесна и узка,
так рви её в клочья пронзительным альтовым!
Давай, музыкант, не жалей, не жалей
ни пальцев, ни струн, ни народа кабацкого!
Жизнь – классная песня, до края налей...
Жизнь – классная песня...
Да coda дурацкая.
(В.Смоляков. Багровый)

7. «Просто Катрен»

От рожденья до смерти разбег небольшой.
И рябит от рывков и зигзагов.
Позолота обрызгала пыльный мешок.
Осыпаются фрески Гонзаго.

16.08.2019
PS:
Пусть будет – как-то ППП (Пьеру Паоло Пазолини).
Я ему и так почти день посвятил (причащался его творчеству). Мало посвятил. Да и рывками.
На стих не настраивался, но поскольку просочилось, пусть будет ему.

(1). Аллитерация: «Позолота – Пазолини».
(2). Тут же (скрытая) – вторая: «Осыпаться – Линять».
(3). «Пыльный мешок»…
Мы жили в доме без крыши, за стенами без штукатурки,
в доме для бедняков, у окраины, возле тюрьмы.
Это был мешок с пылью летом, зимой там было болото –
но рядом с нами шумела роящаяся и нагая страна…
(Пазолини. «Это была роящаяся нагая страна», из цикла «Неверная заря»).
(4). «Фрески Гонзаго»…
Галерея Гонзаго – уникальный архитектурно-фресковый ансамбль в Павловском дворце, созданный итальянским декоратором, архитектором и теоретиком искусства Пьетро ди Готтардо Гонзаго в начале XIX века. Это единственный в Северной Европе образец наружной фресковой живописи столь большой площади: 350 квадратных метров – настенной и 200 квадратных метров – потолочной. «Чудо Павловска» – так называли Галерею Гонзаго современники. Они утверждали, что птицы пытались влететь в созданный декоратором иллюзорный мир, а собаки – вбежать. Одни разбивались о стену насмерть, вторые – повреждали носы.
В течение XIX века росписи Пьетро Гонзаго неоднократно подновлялись. В годы Великой Отечественной войны были серьёзно повреждены.
Позолота. Штукатурка…
Пьер Паоло Пазолини… Пьетро Гонзаго (итальянский декоратор декоратор, архитектор, теоретик искусства, с 1792 года живший и работавший в России). Павловский дворец (Санкт-Петербург).
В 1963 году Пазолини встретил «великую любовь своей жизни», пятнадцатилетнего Нинетто Даволи, которого он позже снял в своем фильме 1966 года «Uccellacci e uccellini» (буквально «Птицы большие и малые», но переведенном на английский язык как «Ястребы и воробьи»). Пазолини стал наставником и другом юноши. «Хотя их сексуальные отношения продолжались всего несколько лет, Нинетто продолжал жить с Пазолини и был его постоянным компаньоном, а также появлялся еще в шести фильмах Пазолини»
(5). «От рожденья до смерти»…
В начале семидесятых годов XX века Пазолини путешествовал по странам Востока – Ирану, Йемену, Непалу – чтобы собрать материал для «Трилогии жизни», состоящей из «Декамерона» (1971), «Кентерберийских рассказов» (1972) и «Цветка 1001 ночи» (1974).
«Трилогию смерти» ППП начал фильмом «Сало, или 120 дней Содома» (1975), ставшим его последним…

8. «Мне сверху видно всё…»

Вид сверху. Окончена партия.
Там шляпа меж кепок одна.
Разбитая Белая гвардия.
И случай исчерпан до дна.
А может – «исперчен»?
Намеренно.
Картина и ракурс не те.
И важные смыслы потеряны.
Фальшивят смычки в темноте.
Последнее сальто. Проклятое.
Король.
На «а – восемь» – ладья.
За партией кто-то подглядывал.
Беспечно резвилось дитя.
С акцентом захлопнутся жалюзи.
А если точней: жалюзи.
И дыры отыщут в анализе.
И то, что исчезло вблизи.

17.08.2019
PS:
На стих Ионы Грант (Ольги Мацкевич) «Сохрани от»

И фотка к нему

Оля, это у меня – с одной стороны, сугубо ассоциативное, с другой – «аналитическое». В «шашках» я трошки кумекаю. На фотке партия давно завершена. Хотя бланк, где она записана, со стороны белых остаётся лежать на столе. Позиция… Понятно, что в руке субъекта без головного убора зажата какая-то белая фигура. Иначе – анализировать нечего (белым – хана). Какая? С какого поля схвачена? При желании, можно продолжить, но я не об этом.
На фотке меня больше забавляет обилие кепок и почти одинокая шляпа. Слева внизу, вроде бы, вторая выглядывает.
В какие годы происходит действо?
Часы – вполне архаичные. Но по таким и в 60-е стучали. И, судя по уборам, это – гораздо раньше. Когда у нас случилась революция кепок? Правильно: в двадцатые. Когда началась «революция шляп»? В конце сороковых. Наши партийные боссы предпочитали закупать свои шляпы на Мэдисон-авеню. Значит, если это не «коллаж», то, что на фотке – где-то на стыке. Начало 50-х.
Впрочем, мы с тобой – не о шахматах. Я, вон, гераклитовского «ребёнка» впутал. По «истории» прошёлся. Да и просто…
А у тебя – с молитвой. О сокровенном.
Спасибо!
В.Н.

Из реплик –
И.Г.: Хотела еще спросить «Фальшивят смычки в темноте» – это откуда образ?

У Ольги и здесь могла пройти ассоциация, тянущаяся к Владу. Её Владу (Миценко)! Не факт, что в момент написания этого текста я и вовсе был в «теме» (в курсе их отношений). Учитывая её «соскальзывание на важную тему», мне впредь надо быть аккуратнее, дабы не поранить неловкостью…
(добавлено 29.08).

9. «Похвала Вранью»

Немножечко приврал? На то он и вокзал!
А я, вот, вру всерьёз. По полной. Без отката.
Легко вхожу в астрал. Хоть Богу – не вассал:
Всему апофеоз – библейская цитата.
Проходит всякий род. И памяти тщета
осыплется со звёзд пыльцою позолоты.
Речений серебро развеет пустота.
И съёжится вопрос – откуда сам и кто ты.

17.08.2019
PS:
На стих «Путевому смотрителю» Ёжика Т.

Переляк:
В.Н.:
Ага! Вышел Ёжик из тумана...
Долго хавАлась, Алёна!
Ё.Т.:
Володя, привет. Моментально подметил моё вранье) Я же ж смухлевала здесь по поводу арамейского) Вряд ли вокзал рассказывал о карских женщинах, превращённых в статуи, на языке Христа)
В.Н.:
Алёна (Привет!), я тут не про твоё (враньё). Я – «ширше». Но у тебя - обозначено. И – недурно! «Врущий вокзал» – не хило! Мне понравилось (с нескольких боков).
Да ещё – на древнеарамейском. Класс! Есть куда загибать (по-разному).
У тебя там (для меня) – много чего напихано. Свет-Тьма, Жизнь-Смерть, Правда-Ложь... И т.д., и т.п. Что имела в виду ты – это твоё! Будто мы сами знаем, что в итоге имеем в виду! У меня так оно побежало в разные стороны. А выразил - банально (не хотел изголяться!).
А тема Вранья – интереснейшая!
Без него (ну, чтобы [не] приврать) – никак!
Про своё («по полной») – то же ведь приврал. Не такой я и... Причём в обоих смыслах. И в пошлом-подлом и в возвышенном.
Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман...
Не я сказал! Но... Сказал-то верно!
Философия – острота ума.
Поэзия – острота глупости.
Почитаю и ту, и другую.
Сёстры. Родненькие!

А вообще-то, в моём, опять гукнул Пазолини. «Просто Катрен».
Позолота обрызгала пыльный мешок.
Осыпаются фрески Гонзаго.
Здесь: «Осыплется со звёзд пыльцою позолоты». Позолота – пыль – зола.

10. «Выгорание»

Что-то воздуху мне мало,
Ветер пью, туман глотаю…
---------------

Гарь-самосожжение.
Ветродуй Высоцкого.
Царскою саженью.
Выходкой юродскою.
На души огарочек
сядет птицей-огарем.
В поозерье Нарочи.
В чёрном волчьем логове.
Болью невозможною.
Радостью проклятою.
На щипок – подкожною.
На прищур – с оглядкою.
Правду – кто ж нам выкажет?!
Всю, как есть, до помощи.
Не медвежьи рыкавши.
Не по рабьи стонущи.
Колким словом ярости.
Без угодья прелого.
Выгорай пожаром, стих,
до каленья белого.

18.08.2019
PS:
И.Г. – На твою перекличку с Ю.С. Без претензии на «поединок» )) Тем более, что у меня и вовсе – без «первой строчки».
Слово-то, «гарь» – многосмысленно… Ну, я старообрядцев и помянул.
А у Юлии, как мне мнится, отклик на Владимира Семёновича…
А у меня – всё фоном идёт Пазолини. «Ярость» – скорее всего, через него.
Оля! Подсмотрел: ваши творческие дороги пересекаются с Владом. У меня скромный адрес ему имеется…
На страницу не… чтобы не привлекать лишнего внимания.
Кстати, если с «личкой» наглею, дай знак. Я тварь необидчивая )))

11.

РАЯ

По-русски Раю «рифмовать» неловко:
глаголов тьма, «сараи», тот же «рай».
В ней агнец и шикарная плутовка.
Каскад любви – до чёртиков,
в раздрай.
Парижский шарм. Домашние заботы.
Шхина и беспредельное архе.
Играй, цари…
Оплакивай невзгоды…
– Отчаянная скромница Рахель!

21.08.2019
PS:
Повод – вчерашнее Вали Щ.

Рае Школьник
в её день рождения

Позвольте рядом постоять!
Покорнейше прошу тапкой  не бить. А я – в закрома. Если не отыщу там из прошлогодних парижских, плесну килишак граппы. Кстати, не дурно пьётся!
Ну, и…
В.Н.
Эээх... Виновница торжества меня опередила!
Чтой-то я зателепался – не поспел ))

12. ««Ночной портье» Лилианы Кавани с Балетом Влада»

В «Ночном портье» я вижу Пазолини.
В конвульсиях-спиралях кадуцея
Огонь проснётся. Вздрогнет Кундалини.
Полночный ангел мушкой на прицеле
даёт добро на верный карамболь.
И Дирку Богарду Артюр Рембо
поёт о молнией пронзённом постиллоне,
а может, и о гибели богов.

21.08.2019
PS:
На стих Влада «Балет» (по мотивам фильма Л.Кавани). В контексте некоторых моих последних скитаний в мире символизма.

А вот как о балете пишет один из моих символистов (Малларме. «Балет», 1891, статья):

«Танцовщица не женщина, которая танцует; она не женщина, но метафора, соединяющая в себе архетипы нашей сущности: чашу, меч, цветок; и она не танцует, но внушает неким шрифтом тела, что текст может передать лишь приблизительно».

13. «Опять о музыке»

Прикованный, кончай хандрить!
Ехидничать – куда ни стало.
Пошли по телу волдыри?
А ты их вытрави металлом.
Огнём спасительным прижги!
У Тани музыка под дулом?!
– Читай Валерия Катулла!
Меняй вершки на корешки.
А то: карету, блин, карету!
В Саратов. К тётке. И концы…
Звенят на краповых беретах
По скоморошьи бубенцы.
Форейтора! –
Сарынь на кичку!
И нЕ фига – по кабакам.
А то рога наставлю (в личку).
Какая музыка…
Пока!

21.08.2019
PS:
На «Немузыкальный финал» С.Лысенко

14. «За скобками жизни»

Е.К.

Свитки бы исписал, а с небес ни строчки –
кончились имена у предметов.
Видимое не полотно, а всего лишь точка,
искра света.
Так и живём, пока узнаванье длится,
выйти за скобки жизни – не сложно,
а вот раздвинуть на ширину страницы –
как можно…
(Елена Касьян)
------------------------------------------

Вот она поёт. Солнышко с гитарой.
Вот она живёт. Дышит на стихи.
В чашке тает лёд. Голос –
не Ротару.
Лампам нужен йод. Купчику – торги.
Ей теперь уже ничего не нужно.
Голос стал судьбой. Кожею – слова.
И огонь не жжёт. И в толпе не скучно.
Сколько хочешь пой. Даром –
не жива…

22.08.2019
PS:
Лена Касьян (Добронравова). Поэтесса, музыкант, автор короткой прозы и исполнительница собственных песен.
Ушла из жизни 48-лет 14 июля 2019 года…

15. «На веточке Брейгеля»

Deliro…
Лирики перо.
Под шорох крыльев гай-вороньих
во сне привидится Нерон –
актёр-поэт на римском троне.
С ним рядом Унгерна «портрет».
Театр Даурского барона.
Короче – полный винегрет:
«Декамерон Оксюморона».
Поппею-Оллию сюда,
в угоду Клавдиям, бес-спорно
вовлечь не стоило б труда –
аля-По-вато и то-порно…
Поёт бескрылый Гамаюн!
Оскалясь Вороном Эдгара.
Балет Ватто. «Урок» Дега.
И на души чужой огарок
я теплю свечечку.
Свою.

23.08.2019
PS:
На стих Влада «Крыло»

Делирий (лат. delirium «безумие, бред»; deliro «безумствую, брежу») – психическое расстройство, протекающее с помрачением сознания, нарушением внимания, восприятия, мышления и эмоций.

«Кинул» (Владу) так:
Десятиднев-Оксюморон…
Ибо показалось, что перебираю с аллитерациями. Но сейчас вернул изначальное.
Последняя блоха, которую вставил: поправил «артист» на «актёр». – Точнее и по смыслу, и по звучанию (мне).
Было – «Лирика» (персонально). Стало – «Лирики» (как таковой).
Игра с «чёрточками-штрихами-буковками». «Математика Поэзии» (хоть по Бодлеру-Рембо). Расщепление…Вот тебе и «поток сознания»!
Сквозное – По (Эдгар-Аллан). От кого Владу и прилетело это «Крыло». Которое я «ужал» до пёрышка. Здесь (в моём «перо») можно засечь кой-какую «игру смыслов». Перо – Пьеро. «Пьеро Лирики». Даже с каким-то кивком ППП (Пьеру Паоло Пазолини), а не просто «арлекину-шуту».
С По и началось. А Бодлер подхватил!
«Бес-спорно» (в рифму с «то-порно». У Нерона была «сцена» с юношей Спорном (после заклания Оллии). Ну, про «порно» – помолчу ))
Поппея… Первое имя пассии Нерона. Тут и По и Пея (Пейя). Кивок ономато-пейе. На пару к царю-оксюморону.
«аля-По-вато»… От буквального смысла (не-лепо) – к По. Да ещё с «а-ля» (подобно, по образцу). Разбегаясь к «оскалясь» (через «алитеру» и «рекомбинацию» – «лая») и к Ватто. Ватто (XVIII в.) – предтеча Дега в поэтизации балета. «Балет» – недавний стих Влада (по де Саду). Дега – между прочим, как и По – Эдгар.
Встроенная с Дега между правильно рифмуемыми – слегка ломает ритм (заменяя при этом женскую рифму «Эдгара-огарок» на мужскую)…
О! Эврика! – Раздвигаю последнюю строку. Выделяю «Свою» двойной цезурой (достаточно без восклицательного знака). – Ритмика!
Да: «Оскалясь» – отсыл к Высоцкому. «Птица Сирин мне ласково скалится…». А вещий Гамаюн-то и в самом деле птица без крыльев. И подаёт она как надежду, так и без-надежность.
Ну, «огарок» я уже на душу (свою) сажал. Птицей Огарем в том числе.
Понапихал однако… В «гай-вороньих» раздвижка отсылает к Гаю Валерию Катуллу. С его… Да тем, что я принял как лейтмотив всего моего творчества: Odi et amo.
Где-то даже Бодлера с Рембо переплюнул ))
Ниии… Я символ трактую несколько иначе. Динамизм. Энергийность – несомненно! Но не без разрыва – при всех остранениях-отстранениях – с Сущностью (даже уходя в Сверхсущую-Первосущность Одного-Ничто). Символ – Вещь – Образ. Большая тема! Корень всего. По самому лезвию. Рембо на нём и порезался. Убив в себе Поэта.
Зато с ума не сошёл! Хотя… Всё одно кончил скверно.

Ну, и в дотяг. Собственно – Владу:

Сбрехал!
Твой «Балет» – чуть к иному. Де Саду – Донасьен.
Вечно оскальзываюсь.
Лечи этот бисов бронхит!
Абдымаю! Моцна и ... нежно.
В.Н.

PS(PS):
А теперь, не меняя ничего в оставленном в рецу Владу и в том, что – в его подборке, продолжу «правку» и коменты.
««Урок» Дега» (вместо «увёл Дега»). С «увёл» – как-то о том, что Дега, подхватив «тему» балета, прописанную у Ватто в духе театральности (галантная эпоха), показал её в совершенно ином ракурсе. «Урок» – собственно «Урок танца» (одна из самых у Э.Д.) – возможны самые разные истолкования. Но дело не только в этом. «Увёл» – просто не «сонирует» в данном сочетании. Уж лучше – «увлёк». Ну, а «Урок» – с «раскатистым» эром недурно  вписывается в общую палитру текста.
Да. На Антуана Ватто, изрядно забытого к XIX веку, одним из первых обратил внимание «наш» Бодлер (в «Цветах зла»):
«Вика»: Вновь интерес к произведениям Ватто пробудился во второй трети XIX века, но сперва не у художников, а у французских поэтов: образам Ватто посвящены стихотворения Готье «Ватто» (из сборника «Комедия смерти», 1838), Бодлера «Поездка на Киферу» (из сборника «Цветы зла», 1857) и сборник Верлена «Галантные празднества» (1869).

16. «Распетушились…»

Серёга! Милый…
Я – любил.
Люблю и – Бог подаст – пребуду
до самой гибели…
Гамбит –
пардон, подсечку – и остуду
побочных чар
                превозмогу.
А что кудахтанье постыло
и перья страуса в мозгу…
И набекрень порой затылок –
Даём, братишка, слабину!
Прости за зряшный комментарий.
Тебе ж – Любви. Любови –
Тане!
И мне –
К жене, а не к вину.

24.08.2019
PS:
На стиш Сергея Л. «Что толку каркнуть»

17. * * *

Вселенная…
Забытый старый дом,
где столько комнат, ящиков-шуфлядок.
Там сад, задёрнутый в сукно зелёным сном.
За ним – овраг…
Щедровок и колядок
немало спето в радость и тугу.
Давно замки навешанные ржою
потрачены.
Иголкою в стогу
затеряна
и младостью чужою
надёжно оторочена печаль.
Не образ –
звук – накатывая, держит.
И втулками разбитыми стуча,
заламываясь,
с мелоса на скрежет
вселенское сползает колесо.

– «Гуляет» ось,
                а мельнику всё мало…

25.08.2019
PS:
В основном – на «Ты выходишь из детства» Ионы. Но – как-то и на «Я никогда не думала об этом…». Ну, и на отклики Ионе (Ольге) могучего Волка-Ронина.

18. «Блажь первая»

Августейшие!
Звёзды протуберанцами астр
прикасаются губами к краям ваших мантий.
И я, скромный стоик, почитающий строки Горация,
а не какого-то там Ипполито Пиндемонте,
готов по капле собирать вальс Шопена,
чтобы, наконец, обрушить всю его нежность
к вашим стопам…
Но –
тут же
некто Бесцеремонный
тычет кованым жезлом в моё усердие:
Дурачок!
Причём здесь несчастный поляк!?
Безделушку эту накатал Ярослав Никитин.
Да, впрочем, ты и её не возмог бы –
«Собиратель»!
– Хорошо. Пусть будет что-то другое.
Но обязательно из Шопена.
Хотя бы Полонез. Или какое-нибудь анданте.
А за роялем – непременно сам Фридерик.
– Августейшим.
В нежность!

27.08.2019

19. «Вторая Блажь Юноны»

Юноне Бог послал цветистый панегирик.
Она лишь фыркнула, жеманно подбочась.
К её очам тот час предстал придворный лирик.
Творца поправил, умастив вторую часть
пассажем из кашмирских благовоний.
Добавил к месту умолчание в строку.
И вот опять несёт на суд Юноне –
Несчастный шут! Не позавидуешь врагу…

28.08.2019
PS:
Ксюша (от коей и последовал «заказ») – на «Блажь первую»:

Бл, я тоже себе такое хочу, но Увы..)
Что ну дык !
Не достойна Юнона филиппики?!)

Между прочим, филиппика – гневная отповедь…[В.Н.]

20. «Делириум лирики»

В номинативах Унгаретти
глаголы –
разве без лица.
Да некий «глаз». Незримо третий.
На длани лунок и зерцал.
В них лира тёмных отрицаний.
Там Лорку страх обуревал.
Умолкли Канто и канцоны.
Мерцал над Кордобой провал
её обглоданных мечетей.
С дорогой криков и смертей.
В номинативах Унгаретти.
В заклятьях, сорванных с петель.

28.08.2019
PS:
Один из откликов на монографию Гуго Фридриха.
У меня самого есть совершенно «безглагольные». В отличие от Унгаретти ни там, ни здесь «неопределённость» моей целью не являлась. Фрагментарность? – Как факт…
От Лорки здесь хотя бы

ДОРОГА
Едут сто конных в черном,
головы опустив,
по небесам, простертым
в тени олив.
Им ни с Севильей, ни с Кордовой
встреча не суждена,
да и с Гранадой, что с морем
разлучена.
Сонно несут их кони,
словно не чуя нош,
в город крестов, где песню
бросает в дрожь.
Семь смертоносных криков
всем им пронзили грудь.
По небесам упавшим
лежит их путь.

Третья строка вначале звучала у меня так:

И некто «он» – незримый третий

В духе хотя бы Рамона Хименеса

«Я» не «я»,
Я это он,
Кто идёт рядом, и я не вижу его,
И кого временами я забываю.
Он спокоен и молчалив, когда я говорю,
Он милостиво прощает, когда я ненавижу,
Он идет вперед, когда я боюсь сделать шаг,
Он непринужденно поднимется, когда я умру.

Отчего исправил? – Причём на «некий» «оккультный третий глаз», что, по крайней мере, Гуго Ф. не понравилось бы.
А исключительно из собственного «слышания». Вопреки смысловым достоинствам.

21. «Что в имени твоём…»

Что в имени тебе моём?
(АСП)
---------------------------

Тёмный дикт Малларме. Отчужденье читателя.
В Мир, рождённый Ничто, никому не войти.
От каверны – «a;l'arme!». В переплётах блистательных.
Лепестковостью розы. Лепреконом витий.
Онирический флёр. Fleur en col;re Бодлерово.
Ворох вздорных суггестий. Винегрет-ералаш.
На «восточный ковёр». На «матрасы» манерные *
навострился глубинного слоя дренаж.

30-31.08.2019
PS:
* «Восточный ковёр» – намёк на уважаемого мною Гёте. «Диваны» которого, отнюдь не «ковры». Хотя и про ковры у него там изрядно

Ковёр лугов, и он тебе порукой,
Всепестрозвёздная, в нём зрю
тебя,
И если вьётся плющ тысячерукий, —
О Всесвязующая, зрю тебя.

Кстати, оно – и манерно. Хотя «матрасами» я «пулял» уже не в Гёте, а в «парнасцев», от которых и откололся Стефан Малларме.

Ну, а в фамилии Малларме легко (при желании) «вычитать» и «malo» (malus) – «зло, злое». И «к оружию!» («караул!»).

Онирический флёр… – Покров сна. «Сон» у моих пиитов – не просто сон, а специфическая фантазия.
«Флёр» – кон-сонирует с «цветками». А «colere» (для метра-ритма хотелось бы en опустить…). Fleur en col;re – «злой цветок». К «Les Fleurs du mal» Бодлера… Забавно «соответствие»: цвет (цветы) – зло. Я – про «colere». У нас (блр.) колер – цвет. От греческого ;;;;;? (порядок, красота). Красота – краска… «Краски» у нас и «цветы», а не только материал (для окраса). Калла (цветы)…– собственно красивый. Но их ещё и «цветами смерти» кличут.

Между прочим, приведенный выше фрагмент из Гёте – из стиха, посвящённого Марианне фон Виллемер. – И что?! Ну… Виллемер – Малларме. А главное: о «посвящении» я глянул постфактум. Мистика, однако…

malo
От лат. malus «плохой, злой», из неустановленной формы. Возможно связано с авест. mairiia «вероломный; предательский; ненадёжный; непрочный».
Онир, Онирос (др.-греч. ;;;;;;; «сон») – бог вещих и лживых сновидений. Сын Нюкты и Эреба. Брат Гипноса, Таната, Мома и других детей Нюкты.
У Гесиода упомянуты Ониры – «толпа сновидений», рождённых Нюктой.
Ню;кта, Ни;кта (др.-греч. ;;;, ;;;;;;, «ночь») – божество в греческой мифологии, персонификация ночной темноты.
Согласно Гесиоду, Нюкта родилась из Хаоса (в изложении Гигина, от Хаоса и Мглы), является одной из первичных мирообразующих потенций. Никта родила светлого Эфира и Гемеру (День) (от своего брата Эреба, олицетворяющего вечный мрак), а также ещё Танатоса (Смерть), Гипноса (Сон), Гераса (Старость), Эриду (Раздор), Керу (Насильственную смерть; под именем кер могут также выступать несколько богинь), Мороса («отвечавшего» за рок и насильственную смерть), Харона (перевозчика умерших в Аид), – силы, скрывающие в себе тайны жизни и смерти, вызывающие дисгармоничность в бытии мира, без которой, однако, немыслим ни мир, ни его конечная гармония. Иногда в число детей Нюкты включают также Немесиду (Месть), Апату (Обман), Онира (бога вещих и лживых сновидений), Мома (бога насмешек), гесперид, мойр (богинь судьбы).
Жилище Нюкты расположено в бездне Тартара; там встречаются Нюкта-Ночь и День-Гемера, сменяя друг друга и попеременно обходя землю. Рядом дома сыновей Никты – Сна и Смерти, на которые никогда не смотрит Гелиос.

«Георг Кантор. Диптих»

22(1).

Многое – фон Единого.
Небо затянуто тиной.
Мне бы – не в грязь скотиной.
Ангелом на престол!
Бога слепив с натуры,
Оком Бонавентуры.
Окружью – квадратуру
выластить над крестом.
Невсисом Архимеда
клоны лукавых меток
выпростать в зону света
раковин и узлов…

Скрипка. Фонтан восторга.
Моцарт внимал Георгу.
Мозга сухая корка.
Тёмной души излом.

23(2).

По трансфинитному канату,
ступая алефом-самцом,
не канто – Моцарта сонату
играл.
И алгебру кольцом
свивал надёжнее Больцано.
Мощней, чем в покере каре.
И что ему Пуанкаре?!
Фигляр!
Достойный лишь канцоны.

30.08.2019