Лето 2018-го...

1. «Не Петух…»

И море, и Гомер – всё движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море чёрное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью
(ОМ)
--------------------------------------

«Нет Любви…» – говорит коллега.
О моих огалтелых стихах.
Шумногласное имя «Онего»
закипало в карельских снегах.
Нахтигаль соловецкой закваски.
Заповедных объятий ярмо.
Самовластья партийного ласки.
На току глухарём Сандармох.
Ах!
Какою истомой дышала
кровожадность его росомах…
Не по-детски расстрельная шалость.
Всенародного счастья размах.

20.06.2018
PS:
«В мои далёкие партийные годы я услышал от моего коллеги народную мудрость: «Чем мы отличаемся от петуха? Петух разгребает говно и ищет зерно, а мы делаем наоборот».
К твоему персонажу, Колиному папе, я душевных симпатий не испытываю, хотя рассудочно признаю за ним определённые исторические заслуги. В краеведческом опусе меня смущает не углубление в личную жизнь персонажа, а изыскательская цель автора опуса: охота же ему тратить свой талант на то, чем петух заниматься не стал бы» (А.Демидов)

Сандармох (реже Сандормох, кар. Sandarmoh) – лесное урочище в Медвежьегорском районе Республики Карелия, в 12 км от Медвежьегорска по автодороге «Вологда – Медвежьегорск», где на площади 10 гектаров, во время Большого террора 1937-1938 годов, расстреляно и захоронено свыше 9500 человек 58 национальностей.
Это одно из самых больших на Северо-Западе России захоронений жертв сталинских репрессий. Здесь были тайно расстреляны и захоронены спецпоселенцы, заключённые Беломорско-Балтийского лагеря (каналоармейцы) и Соловецких лагерей, а также репрессированные жители Карельской АССР. Всего на этой территории было обнаружено 236 расстрельных ям
А в 37-м в этом самом Сандармохе постреляли плеяду украинских поэтов. Наших (белорусских) так далеко обычно не увозили. Менск, Куропаты («Глухари», так сказать)…
Вот вам и Соловьи. Хоть хатынские, хоть соловецкие. И даже – с «Любовью». Ко всему-с человечеству…
Через – Кровь. Море крови. А вы, Саша – о говне-с…

2. «Аллюзия»

В печали женщин лучший их убор!
Молитва стихла на устах!.. а взор...
О небо! небо! есть ли в кущах рая
Глаза, где слёзы, робость и печаль
Оставить страшно, уничтожить жаль?
(МЛ, Измаил-Бей)
------------------------------------------

Мама! РОдная! Я лётчиком хочу.
В сорок первый. Минск спасать от ада.
Он на откуп отдан «циркачу»,
что охоч до басен и парадов.
Мне б прикрыть страну от тонных бомб.
От елейных, приторных зарядов.
От вождей, чей норов и апломб
дорого обходятся народам.
Рукоплещет новый стадион
игрищам насущным и грядущим.
Щурится из прошлого Дион,
райские оглядывая кущи.

22.06.2018
PS:
Дион был культурным и религиозным центром Древней Македонии. Название города является альтернативным именем греческого бога Зевса («Dias» – «Зевс»). Первые упоминания о Дионе встречаются у Фукидида, который писал, что это был первый город, достигнутый спартанским полководцем Брасидом на пути из Фессалии в Македонию по пути через царство союзника Пердикка II во время похода против Афинской колонии Фракии в 424 г. до н.э.
Согласно Диодору Сицилийскому, в 5 в. до н.э. Архелай Македонский даёт толчок развитию города, устанавливая девять дней спортивных праздничных состязаний, посвящённых Зевсу.
Город дважды разрушался, первый раз – этолийцами в 169 г. до н.э., а второй раз – остготами в 4 в. н.э.

3. «Притязание и право»

Притязание и право.
Тща амбиций в перетяг.
Норма-регула – сурова.
Обличает, не шутя.
Назидает. Наседает.
На костёр сама идёт.
В Небо. Лестницей Синая.
С нормой спорит идиот.
Кто-то вздыблен Достоевским.
Кто-то Гоголем богат.
Аргумент у Смерти веский.
Будь ты истовый талант.
Я – вагант. А ты – учёный.
Пустословия вагон.
Кто-то мыслит отвлечённо.
Кто-то – с шашкою,
в агон.
Теза. Тяга. Воля к власти.
По-холуйски, к сапогам.
А итог – в отстойный кластер.
Всех – от Мекки до Багам.
Притязание и право…
Велга. Фрейя. Сам-с-усам.
Время каркает картаво,
сотрясая небеса.

28.06.2018

4. «Синестезия»

Цвет – гласными?!
Хотя бы, по Рембо.
Где «чёрный» – А.
А И – как-будто «красный».
Выводит ораторию тромбон
в регистрах модуляции контрастной.
Вибрато чуть хромает в си-бемоль.
Романтика. Либретто «Лоэнгрина»…
Опять зигзаг от Вагнера к Рембо.
Там пальцами сминаемая глина.
Тягучих, незамусоренных слов.
Фонем. Ещё не вылинявших звуков.
И «сюр» не нами высмотренных снов.
Поэзии весёлая наука.

30.06.2018
PS:
«Бас гуще тенора, тенор гуще сопрано, рояль гуще скрипки и т.д. Это не массивность, но именно плотность. Так же отчетливо я слышу разный вес звуков. Одни звуки тяжелее, другие легче. Попробуйте назвать начало партитуры к «Лоэнгрину» Вагнера, доходящее в своей невесомости до прозрачной бесплотности, тяжелым, а мотив великанов в «Золоте Рейна» – легким, и вы почувствуете всю четкую определенность и эстетическую необходимость категории веса» (Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М.: Правда, 1990, с.352)

Главная задача поэзии, по Малларме, – «молчание», такое ритмическое ударение и такое возникшее в итоге сцепление слов, которое нарушает привычные цепочки смысла и придает ему, обособляя означающее от означаемого, прежде всего звуковую, или чисто ритмическую энергию: «Я говорю: цветок! и вот из глубин забвения, куда звуки моего голоса отсылают силуэты всевозможных цветков, всплывает нечто иное, чем виденные мной раньше чашечки цветков, – сама музыкальная идея цветка, сладостная, её не найдешь ни в одном букете... Стих, переплавляющий несколько вокабул в одно цельное, новое слово, в слово-заклинание, неведомое обычному языку, завершает этот процесс речевого обособления»; «Парнасцы берут вещь и показывают её целиком, отчего им не достает тайны; они и читателей лишают восхитительной радости сознавать, что те сами – творцы. Назвать предмет – значит на три четвертых разрушить наслаждение от стихотворения, состоящего в счастье понемногу угадывать: внушать – вот в чем мечта. В совершенном применении тайны и состоит символ – исподволь вызвать предмет в воображении, чтобы передать состояние души или, наоборот, избрать предмет и, шаг за шагом разгадывая его загадку, выявить состояние души».
Подобная трактовка символа была свойственна тем поэтам, которые по примеру Бодлера боготворили музыкальное искусство Р. Вагнера и в основном группировались вокруг Малларме, с 1880 г. устраивавшего знаменитые «литературные вторники» на своей парижской квартире. Несколько иными были акценты у А. Рембо в сонете «Гласные» (Voyelles, 1871, опубл. 1883) и главке «Алхимия слова» (L'Alchimie du verbe) из прозопоэтической книги «Лето в аду» (Une Saison en enfer, 1873): «Я придумал цвет гласных!.. Я установил движение и форму каждой согласной и льстил себя надеждой, что с помощью инстинктивных ритмов изобрел такую поэзию, которая когда-нибудь станет доступной для всех пяти чувств... Я писал молчанье и ночь, выражал невыразимое, запечатлевал головокружительные мгновенья». Если Верлен и Малларме, призывая к высвобождению стиха, пытались перестроить поэзию изнутри и добиться свободной вариативности размера все-таки в рамках силлабического стиха, то Рембо наметил чисто экспрессивное развитие поэзии, «верлибр» (фр. le vers libre – свободный стих). Независимо от него по этому пути пошел американец У. Уитмен в лирическом эпосе «Листья травы».
(ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКА. Толмачёв Василий Михайлович, Косиков Георгий Константинович, Зиновьева Александра Юрьевна и др.)

5. «С пылу, с жару…»

Опять, как в годы золотые,
Три стёртых треплются шлеи,
И вязнут спицы расписные
В расхлябанные колеи...
(А.Блок)
-----------------------------------

Увязли спицы расписные
«по канделябры, в небесах».
Гниют наличники резные.
Чадят под Муромом леса.
Тоскует дух заматеревший
на дне утробы золотой.
Очнись! Очнись, краснодеревщик!
Верстак готовь в последний бой.
В янтарь зализаны погоды.
А нам бы в стружку, со смолой!
Ломает готику пехота
в угоду воле удалой.
Белёсый полдень, с поволокой.
Жарой ужаленный июль.
Киваю вежливо на Блока.
Плюю на стёртую шлею.

2.07.2018
PS:
На «Апологию жары» А.Кузнецова-Маянского

6. «Туманы осени»

Туманы осени – предтеча зимних стуж.
Забытый слог. Чадит свечной огарок.
Ты сам давно не расторопный муж.
А попросту и вовсе перестарок.
Душа ныряет в розовый покой.
Ей красное уже не по карману.
Всё реже слышишь чьё-то: «Дорогой…».
Всё меньше веришь сладкому дурману.

2.07.2018
PS:
На стих Т.Важновой «В осени душа»

                ВН

В осени душа. Как в перелеске,
Чистом и прозрачном, без одежд.
Принимает небо с лёгким всплеском
Чувства облетевшие. Надежд
Лёгкий пламень у грошовой свечки
Догорает сладкою слезой.
Слово душу лечит и увечит
На добро нацеленной лозой.
Ищет радость, как пустынник воду,
Длинным корешком пожухлых трав.
Женственную, Евину природу
Мягко держит опыт за рукав.
Отгорело сердце, пахнет дымом,
Всё под зиму на костре спалю.
Угольки и пепел нелюбимых –
Сколькими я душеньку топлю.
Память глянет радужкою светлой,
В чистый белый плат зимы седой
Завернусь и колыбельной ветра
Укачаюсь. Хватит мне с сумой…

В.Н.:
Однако подлечили! Загоили-укачали. Грусть – в грусть. Вот оно и полегчало.
Умеете, Сударыня!
На «Вы» не перехожу. Это – разовое (побарствовал слегка)
А есть в этом состоянии невероятное чувство свободы... «не жалею, не зову, не плачу...». Что-то мне в последнее время СЕ вспоминается, и не то чтобы из особо любимых, но есть в нём какая-то особая, звонкая печаль лета бабьего...
А отклик – хорош!
Татьяна Важнова 03.07.2018 09:43
Ага!
Я не про свой отклик (там сбоИт в третьем стихе). Я про САЕ.
Первая моя любовь (в Поэзии). Потом – остыл. Не то, чтобы совсем... Для меня он – слишком поверхностен, что ли... Да нет: Хорош, конечно! Мой Бунин не переваривал его скорее идеологически. Может быть,
Серёжа и вправду – больше для женских сердец подходит )))
Вольф Никитин 03.07.2018 09:52
А МЦ по сословному – смотря какая женщина... Вот хотела таки написать «чувственную, Евину природу/опыт мягко держит за рукав»... А про сбоит Таня Туль очень точно выразилась – «авторское дыхание»
Татьяна Важнова 03.07.2018 10:09
Таня знает...
А по мне, так и Женственную – в лад. «Опыт» – мужичок, значит. Держит. За рукав. Девоньку-бабоньку. Всё в лад! Правда, я порой (?) и на звучание (звучкИ-жучки) реагирую. Ж - Ч. Вроде, и так, и так ложится
Вольф Никитин 03.07.2018 10:18

7. «К Синестезии»

Смешение полутонов
и какафония оттенков.
Бывают грязными слова.
Цвета гниют. Но…
То ли звук?!
В акустике – иной канон.
Иные, стойкие акценты.
Конечно, музыка права,
когда со слухом повезло.

Высокий, низкий, «низовой»…
Глубокий, чистый…
Приглушённый…
Воркует, падает, зовёт –
ВнемлИ истокам,
оглашенный!

2-3.07.2018


8. «Финал Эпистолы»

В неотправленных письмах катакомбы невстреч.
Канитель неразлук в маете безысходностей.
Завтра, вросшее в присно. Зачерствевшая речь.
Некасание рук в наготе неугодности.
То ли блики луны на бегущей волне.
То ли Блок, то ли Фет по дымящейся пахоте.
Ночи писем длинны. Буквы сажи черней.
Но алеет рассвет, предначертанный загодя.

4.07.2018
PS:
На стихи В.Щугоревой

9. «Ночное. С Кириллом Игоревичем на пару»
1.

Вертеп не дорог вертопраху.
Живи несбыточной мечтой.
Иди к столу… Неси на плаху
души тревожное ничто.
Не трожь мундиры голубые.
И медный памятник не трожь…
Тебя немногие любили.
Цени спасительную ложь!

6.07.2018

2.

Осталось коду доиграть.
А мне – по барабану.
Как будто дирижёр
всё заново начнёт…
Валторна – не рожок.
В таверне Зурбагана
забытый эмигрант
кромешный сводит счёт.

7.07.2018 (1.15)
А ты, душа, терпи. Терпи, моя бродяжка!
Наигранную трепетность неискренних стихов.
.............................................
Хорошие слова найти ещё не тяжко.
Сокровище-Чудовище…
Прости меня,
душа!

Именно так!!! Простит ли? Один Бог знает, ибо Он нам её дал...:))

Усталая душа… вернее души…
Сколь вас в оркестре? Я не знаю сам.
Вас сочетать – сизифов труд, попытка
Потратить время жизни ни на что…
Душа – оркестр, который изначально
Привык играть мелодии свои,
И дирижера слабого не слыша,
Всяк инструмент – играет по себе…
22 ноября 2003 года
Душевно Ваш, Кирилл
Кирилл Игоревич Ривель 06.07.2018 23:41

10. «Казацкая (с цыганковатостью)»

Ходит конь под казаком.
Не пора ли спешиться!?
Воля есть. И есть закон.
Есть судьба-насмешница…
Припаду к земле, на грудь.
На травину росную.
Что мне царь? И что мне Круг –
да старшина грозная!
Ты одна навек еси.
Я ж твоя кровинушка…
Хоть умерь, хоть воскреси
малою травинушкой.

7.07.2018
На стихи Е.Булычевой:

Конь мой верный, конь гнедой...
Ветер треплет надо мной
белогривость облаков –
выжал дождь и был таков.
Сердце скачет – не унять.
Спешусь и землицы пядь
поцелую, припаду –
отведи земля беду,
охлади и успокой,
и прими меня такой –
нескладёхой шебутной,
дочерью своей родной...

11. «Отголоски»

Погоды в масть. Душа взыскует…
Тоскует, шельма, ясным днём,
стеная в полночь воровскую.
Там козьи морды за плетнём
дразнили дактилей-драконов.
На стены бывших пантеонов
оскалил ветхий Колизей,
давно похожий на музей,
осколки лоджий и балконов…

А, впрочем, было всё не так.
Столярка. Дедовский верстак.
Ещё не струганные доски.
И у каплички, на крестах –
судьбы шляхетской отголоски.

7.07.2018
PS:
На подборку Н.Перстнёвой «Гений места»

12. «Чёрно-белое кино»

В час вечерний, в час дневной
Люди входят в мир земной.
Кто рождён для горькой доли,
Кто для радости одной.
Кто для радости беспечной,
Кто для ночи бесконечной.
---------------------------------------------

Мне бы надо к «хромотону» –
дяде Мише «абяцаў».
Нет же, к нашему затону
притащило «Мертвеца».
Влад, кудесник, расстарался.
Билли Блейком зацепил.
Вот угасли Монморанси,
ну, а тут – всего лишь Билл.
Чай, при жизни и не знали!?
Так, забавные стишки.
Пушкин – Вульфу: «Сын мой,
vale!»…
Знамо – общие грешки.
Сашу помнят. Лёшу – вряд ли.
Разве – «пушкинский дневник».
На одной тусили грядке.
Думы думали одни.
Сашу после подстрелили.
Лёша мирно опочил.
А причём здесь «Чёрный» Билли?!
От каких-таких причин?
Он писал о жизни скорбной.
Кто на свет к чему рождён.
Был отходчивым и вздорным.
Стал для «проклятых» вождём.
А потом – и Джонни Деппом.
С этим Джармуш подсобил.
Мир, с ковчегом и вертепом,
уместил в каноэ Билл.

8.07.2018

13. «Школа для дураков. От Ахматовой – к Лоуренсу»

Когда б вы знали, из какого праха…
– оттого поэт и «вертопрах».
Кубок распирающая брага.
Призраков нелепая игра.
Лёгкая. Пугающе шальная.
Горькая. Врачующая мреть.
Музыка… Жестокая, больная.
Бешено ликующая медь.
В переверть словесные рулады.
Выбросы бенгальского огня.
Боги нестареющей Эллады
дразнят из-за каждого плетня.

8-9.07.2018

14. «Зарисовка»

Кружили вороны. Лисица
кого-то в поле стерегла.
Сшивала пёрышки из ситца
на крылья ангелу игла.
И ангел, аистом взлетая,
перечил ворону своё.
Природа, грешница святая,
вкушала яблоко в раю.

9.07.2018

15. «Может быть, братья Стругацкие»

Имя – место встречи.
Трансфер. Симболон.
Сонмища наречий.
Каждое – холон.
Каждое – лишь нитка
в Слове золотом.
Робкая улитка.
Скользкое плато.

10.07.2018

16. «Красное»

Как по Красной площади –
Алый пыл знамён.
Голубые лошади,
Красный эскадрон.
(Юрий Борисов
---------------------------------------

Красный. Море красного.
«А». Разрывом «эР».
Радуясь и празднуя,
прёт СССР.
Стражники суровые.
Грозный эскадрон.
Марево багровое
в зареве знамён.
Ратными когортами
к чёрту на рога.
С бодрыми аккордами
красная пурга.

11.07.2018
PS:
А-а-а-а… – Очень даже по-красному. Восторг и боль одновременно. Взрыв-Прорыв-Сопротивление. А потому в связке с согласным Р. «РА» – древнеегипетский бог солнца, верховное божество в религии древних египтян. Его имя означает «Солнце». Ну, а санскритское Ра означает Огонь. Опять-таки – Свет.

17. «Слегка в синь»

Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты – в ризах образа...
Не видать конца и края –
Только синь сосёт глаза.
(СЕ)
----------------------------------------

Синь, под ноту «си»
свет из глаз сосущая.
Персия. Фарси.
Сизый дым над кущами.
Снятся Шаганэ,
спутнице Есенина,
завтраки Мане,
голуби над Сеною.

11.07.2018
PS:
«Синь сосёт глаза…»
Почему бы и нет?! Синий – один из трёх основных чистых цветов. После красного и жёлтого. Если Красный – это взрыв. Прорыв, выброс Света из Тьмы (Пресветлого мрака?). Преодоление Границы. Сопротивление пространства и «материала». Борьба… То Синий – уже с другого «края». Здесь Свет начинает «уходить». Протяжно. С тоской, а не с «красными» восторгами, радостью и яростью. Вытягивается, высасывается. Где-то со свистом, с повизгиванием:
И-и-и-и…– а отнюдь не раскатистое А-а-а-а…
А Фиолетовый – основной из смешения чистых Красного и Синего. На самом Выходе. Здесь опять – преодоление, но уже в Свёртывание, а не в Раскат
Так что Синий – И, обрамлённое С и (только ли в подыгрыш этимону?) – Н. 

Сизый цвет – тёмно-серый цвет с синевато-белёсым отливом. У растений сизый цвет обычно связан с наличием фитохрома.

Тихий ветер.  Вечер сине-хмурый.
Я смотрю широкими глазами.
В Персии такие ж точно куры,
Как у нас в соломенной Рязани.
Тот же месяц, только чуть пошире,
Чуть желтее и с другого края.
Мы с тобою любим в этом мире
Одинаково со всеми, дорогая.

Есенин увлекался восточной поэзией и мечтал увидеть родину персидских лириков. В самой Персии ему побывать не удалось, но в 1924-1925 гг. он совершил поездку на Кавказ. Во время пребывания в Батуми поэт познакомился с молодой армянской учительницей Шаганэ Нерсесовной Тальян. У них возникла взаимная симпатия. Есенин подарил ей свой сборник с дарственной надписью, попросил у нее фотографию на память, но после его отъезда из Батуми их общение прекратилось, и он не предпринимал попыток его возобновить.

Да.

Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали,
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить...

…уже другая «история». Её героиня – актриса Анастасия Миклашевская.
Их общение было очень недолгим – они виделись с августа по декабрь 1923 г. Но эти отношения вдохновили С. Есенина на создание стихотворения «Заметался пожар голубой…» и еще 6 произведений цикла «Любовь хулигана». Друг поэта Анатолий Мариенгоф говорил: «Их любовь была чистой, поэтической, с букетами роз, с романтикой… придуманной ради новой лирической темы. В этом парадокс Есенина: выдуманная любовь, выдуманная биография, выдуманная жизнь. Могут спросить: почему? Ответ один: чтобы его стихи не были выдуманными. Всё, всё – делалось ради стихов».

Синий в известной, «студийно-фотографической» картине Эдуарда присутствует, хотя, конечно, и не доминирует.

18. «Как будто Трансцендентальное»

Нам всё одно – не объяснить.
Откуда, как и что является.
А так…
Лишь снимок. Прядка-нить.
Улитки слизь. Укус пиявицы…
Чадит массив «синестезий».
Горбун скорбит над Эсмеральдою.
Земная жизнь. Смешной визит.
Мираж. Резинкою стираемый.

12.07.2018

19. «К Синестезии 3»

Вчера – утречком, в поезде – набросал кое-что в развитие «своей синестезии». «Украсил» двумя преглупыми стишками. Второе – уже на обратном пути.
А – О – И. Раскат – Осаживание – Втягивание. Взрыв – Осыпь-оседание-диффузия – Испарение-вытяжка…
Красный – Жёлтый – Синий.
Crash… Сорвало «крышу-твердь». Проломило, вломилось, растеклось. «Рождение в плоть и кровь».
Весна. Лето. Осень… Или: Весна (Красна) – Лето-Осень – Зима. Где «в Синь» – именно Осень. Зима – уже «за Край». Белым-бело. В смерть! В домино ахроматики.
Потоки (энергии) нисходящие и восходящие. Энергии – умная и жизненная. Многослойность Символа. Идеальный (эйдетический) и материальный (вещный). Каждый – со своими «выкрутасами».
Идея – Образ – Вещь. Логос – Структура – Хаос. С лосевским различением Логоса и Эйдоса (как несущего и сущего).
Человек играющий. Дикарь и Артист (Художник). Человек «поигрывающий», проигравшийся. Цивилизованный Обыватель.
Художник – между Дикарём и Ангелом. Рядом с Ангелом обретается Демон. Если хотите – бес. Большой либо «мелкий». Дикарь пребывает в Мифе. Вместе с Паном. Этакий «низ». Почва. Земля.
Лосев. Абсолютная диалектика есть абсолютная мифология. АМ – полнота Бытия. Просветлённая Синестизия (в частности). Более того – Совершенное (различённое) единство Чувства и Разума. Где чувство – слияние с иным (меоном), а разум – отделение от всего иного.
Между этими двумя состояними (Дикарь и Совершенный Человек) подвисают Обыватель и Художник. Художник колеблется. Колеблется как между Обывателем и Дикарём, с одной стороны, так и в раздваивающемся в себе «Сверхчеловеке», с другой. Можно – по Блоку (и не только), можно и по Баратынскому («Недоносок»).

Я из племени духов,
Но не житель Эмпирея,
И едва до облаков
Возлетев, паду слабея.
Как мне быть? я мал и плох;
Знаю: рай за их волнами,
И ношусь, крылатый вздох,
Меж землёй и небесами.

Блещет солнце: радость мне!
С животворными лучами
Я играю в вышине
И весёлыми крылами
Ластюсь к ним как облачко;
Пью счастливо воздух тонкий:
Мне свободно, мне легко,
И пою я птицей звонкой.

Но ненастье заревёт
И до облак, свод небесный
Омрачивших, вознесёт
Прах земной и лист древесный:
Бедный дух! ничтожный дух!
Дуновенье роковое
Вьёт, крутит меня как пух,
Мчит под небо громовое.

Бури грохот, бури свист
Вихорь хладный! вихорь жгучий!
Бьёт меня древесный лист,
Удушает прах летучий!
Обращусь ли к небесам,
Оглянуся ли на землю:
Грозно, чёрно тут и там;
Вопль унылый я подъемлю.

Смутно слышу я порой
Клич враждующих народов,
Поселян беспечных вой
Под грозой их переходов,
Гром войны и крик страстей,
Плач недужного младенца…
Слёзы льются из очей:
Жаль земного поселенца!

Изнывающий тоской,
Я мечусь в полях небесных
Надо мной и подо мной
Беспредельных — скорби тесных!
В тучу кроюсь я, и в ней
Мчуся, чужд земного края,
Страшный глас людских скорбей
Гласом бури заглушая.

Мир я вижу как во мгле;
Арф небесных отголосок
Слабо слышу… На земле
Оживил я недоносок.
Отбыл он без бытия;
Роковая скоротечность!
В тягость роскошь мне твоя,
О бессмысленная вечность!

Между 8-м и 9-м стихами у Е.А. допускалось ещё и это

Весел я небес красой,
Но слепец я. В разуменье
Мне завистливой судьбой
Не дано их провиденье.
Духи высшие, не я,
Постигают тайны мира,
Мне лишь чувство бытия
Средь пустых полей эфира.

«Недоносок» включается в сборник «Сумерки». Последнее название весьма примечательно. И не только в переклик с «Сумерками вешними» Блока…
Ну, а из «Сумерек» Баратынского вспомним ещё хотя бы «Приметы»

Пока человек естества не пытал
Горнилом, весами и мерой,
Но детски вещаньям природы внимал,
Ловил ее знаменья с верой;
Покуда природу любил он, она
Любовью ему отвечала:
О нём дружелюбной заботы полна,
Язык для него обретала.
Почуя беду над его головой,
Вран каркал ему в опасенье,
И замысла, в пору смирясь пред судьбой,
Воздерживал он дерзновенье.
На путь ему выбежав из лесу волк,
Крутясь и подъемля щетину,
Победу пророчил, и смело свой полк
Бросал он на вражью дружину.
Чета голубиная вея над ним,
Блаженство любви прорицала:
В пустыне безлюдной он не был одним,
Нечуждая жизнь в ней дышала.
Но чувство презрев, он доверил уму;
Вдался в суету изысканий…
И сердце природы закрылось ему,
И нет на земле прорицаний.

20. «Прометей»

Свет. Разверзлась партитура.
Вестник воспарил.
Купол неба. Астр фактура.
Всполохи зари.
Акколады нотных линий.
Пестики колонн.
Просверк каверзных эринний.
Новый Пантеон.
Пропилеи Баальбека
эры Постмодерн.
Кто-то после человека.
Может быть, Люден…

13.07.2018
PS:
Сперва играли лунным светом феи.
Мужской диез и женское – бемоль –
Изображали поцелуи и боль.
Журчали справа малые затеи.
Прорвались слева звуки-чародеи.
Запела Воля вскликом слитных воль.
И светлый Эльф, созвучностей король,
Ваял из звуков тонкие камеи.

Завихрил лики в токе звуковом.
Они светились золотом и сталью,
Сменяли радость крайнею печалью.
И шли толпы. И был певучим гром.
И человеку Бог был двойником.
Так Скрябина я видел за роялью.
(К.Бальмонт, Эльф)

21. «HOMO LUDENS»

1.

Вертел БальмОнт
сонеты «световые».
Кумиру Скрябину – в-подскрёб.
В стозвон и трёп.
Кто Мы?!
Невольники немые.
Вертеп с бельмом.

2.

На сумрак пялился.
Рядился фараоном
и богом РА.
А сам…
Сакральным скарабеем
навозный шар окольцевал,
Ваалу гимны воспевая.

3.

Аэд иссяк.
Рассыпался рапсод
скабрезно затрапезным скоморохом.
Одним из люден – в сонме мириад…
Грядёт Люден. Малюта Солнцеликий.

14.07.2018

22. «Чуть в пику Бальмонту»

Дрожало жало в тупике.
Держава рушилась в пике.
Коварный эльф зажал в руке
краюху сала.
Журчали токи вдалеке.
Мерцали блики по реке.
Король в трико и в парике
бежал из зала.
Огни, созвучия, ручьи.
Смычки певучие ничьи.
Кого-то жарили в печи.
Смола кипела.
Пылали сучья и корчи.
Горчили сдобные харчи.
Зловеще каркали грачи
в пустых капеллах.

14.07.2018

23. «До и после человека»

Сигналы…
Сигналы сигналов.
Post factum – Кандид-метагом.
Герои окрашены алым.
Герои играют в богов.
Глубинная магия Слова.
Суггестий тотальный гипноз.
Аллюзии басен Крылова.
И Гоголя взбалмошный Нос.

14.07.2018
PS:
ЛЮДЕНЫ (от «хомо люденс» – «человек играющий») – «Мы – не люди. Мы – людены. Не впадите в ошибку. Мы – не результат биологической революции. Мы появились потому, что человечество достигло определенного уровня социотехнической организации. Открыть в человеческом организме третью импульсную систему могли бы и сотню лет назад, но инициировать её оказалось возможным только в начале нашего века, а удержать людена на спирали психофизиологического развития, провести его от уровня к уровню до самого конца... то есть в ваших понятиях воспитать людена – это стало возможным совсем недавно. Третья импульсная обнаруживается с вероятностью не более одной стотысячной. Мы пока не знаем, откуда она взялась и почему. Скорее всего это результат какой-то древней мутации. Нас мало. И девяносто процентов люденов совершенно не интересуются судьбами человечества и вообще человечеством. Но есть группа, которая не может забыть, что мы плоть от плоти вашей и что у нас одна родина, и уже много лет мы ломаем голову над тем, как смягчить последствия... Ведь фактически всё выглядит так, будто человечество распадается на два вида. И никуда вам не деться от этого ощущения при мысли о том, что один из вас ушёл далеко за предел, не преодолимый для ста тысяч. И самое страшное, что трещина проходит через семьи, через дружбы...»; синоним термина «людены» – метагом, то есть «за-человек».
(А. и Б. Стругацкие, «Волны гасят ветер»)

24. * * *

Поле. Речка. Сизые туманы…
С ангелом воркует нибелунг.
Оба – не по-взрослому гуманны.
Копья не ломают из-за рун.
Тихий свет в урочищах Маяна.
Тверди нераспятой голубень.
Безучастен славе окаянной
детства нерастаявшего День.

16.07.2018
PS:
А Кузнецову-Маянскому на «День Ангела»

25. «Ночь. Аккорды. Вспышки света…»

Ночь-улитка… Звуки мессы.
Вечность-исполин.
Возвращение Улисса.
Доза. Мескалин.
Управление… Ацтеки.
Склон большой горы…
Лабиринт библиотеки.
Борхеса миры.

17.07.2018

26. СУМБУРНАЯ ЗАМАЛЁВКА. ПО ПАРИЖУ (и не только)

Пыль. Местами турбулентно.
Лето. Духота.
Плыл асфальт киношной лентой.
Таял. Улетал.
Были Туры и комфортней.
Круче номера.
Мы к Нурееву с Монмартра
прямо в Opera.
Зрим на своды Нотр-Дама.
Всё – как у Гюго.
С Монпарнаса панорама.
Лувр, почти бегом.
Ника. Голая Венера.
«Мона» – наяву!
Димке – так, а нам – за «евро».
Чистый голливуд.
Башню шустрого Эйфеля
фоткаем живьём.
По утрам в бюджет-отеле
наскоро жуём.
Кофе, сыр. А мне бы – сока…
Чтоб не околеть.
Курс – Нормандия. Подскоком.
На Па-де-Кале.
От Руана до Онфлёра
нет и сотни миль.
Вот – Довиль. К нему, дублёром,
крохотный Трувиль.
Тридцать пять. Отменно душно.
Дно канала. Мель.
Пляж, усеянный ракушкой,
жгучей, как шрапнель.
Стол. С невиданной дичиной.
Мидии. Рапан.
Брюхоногие «личинки».
Слопаешь – пропал!
За обед – «всего» полсотни.
Ладный гастроном.
Всё – из бездны преисподней.
Всяк – членистоног.
Скат. Обмылок эластичный.
Устриц разносол.
Я тащусь от этой дичи.
Голоден и зол.
В общем – весело и клёво.
Морок и сумбур.
Парк в Лютеции заблёван.
Завтра – в Люксембург.
Завтра – в пробку, под Вивальди.
Дойчен автобан.
Где-то рядом, при Грюнвальде,
бил тевтона пан.
Приговаривал: Przepraszam!
Ордену – хана.
Мир порой бывает страшен.
Знать бы, чья вина.

31.07.2018

27. Не менее сумбурное и почти случайное

Сижу, в тунику запахнувшись.
Гляжу на речку Тук.
Ослом вытягиваю уши,
ловлю неслышный звук.
А может – Добрым Великаном,
не так уж и большим.
Гляжу, как в розовых туманах
запутались ужи.
Ежи и прочие лягушки.
Им надо бы помочь.
А у Осла распухли ушки.
Он слабо видит…
Ночь
лежит над пляжами Трувиля.
Осёл, увы, не Даль.
Ему доступней водевили
и стиль сентименталь.
Вот он хлебнёт аяуаски.
Понюхает пейот.
И тут же выскочит из сказки
какой-нибудь койот.
Осёл небрежно скинет шкуру.
Тунику и часы.
Он станет мудрым, будто гуру
и Дао Лао-Цзы.
Без слёз и вычурного смеха,
без воя на луну
услышит звёзд погасших эхо
и девочку.
Одну.
-------------------------------------------

Мой Ворон, пристроившись к воробьям,
вслушивается в крик Золотого Попугая.
Всматривается (недоверчиво) в Лучший Из...
В черни его отяжелевших крыл появляются оттенки рыжего и
– совсем уже некстати! –
белого.
Ворон смущённо крякает.
Почёсывает длинным когтем кончик своего клюва.
И снова улетает в непроглядную ночь.
А может быть, воробьи, в чём-то, по-своему, правы?!

1.08.2018
PS:
На отклик Наташи Перстнёвой на моё «Из Энеиды» («опасное дело эти туники)») и – как-то – на её же «Крик жёлтого попугая»

28. Варшава. Stare Miasto

Соседке Польше –
честь транзита.
Во мне ж опять очнулся лях.
В окошко сонное сердито
гляжу на вылощенный шлях.
Мазовия!
Корона Пястов.
По-свойски дразнят Минск и Плоцк.
Варшавы гордость – Stare Miasto.
Тоннель. Над ним – Zamkowy plac.
Кривая шабля Сигизмунда.
Потомок Ваза, польский швед.
В эпоху лет крамольно смутных
впечатал многогранный след.
Москва клялась ему вассалом.
Извилист путь мирских судеб!
На «Рынке» – дерзкая Русалка,
собой венчающая герб.
Всея столицы и «Старовки».
Врагам не шуточно грозит
совсем не женский реквизит
в ея простой экипировке.
О шуйце – щит. В деснице – меч.
Врастают башни в «каменицу».
Витые лесенки, бойницы
и гротики едва до плеч.

1.08.2018

29. Трептов парк (и не только). Почти без трёпа

Гуляем по Трептову с гидом советских времён.
Гранитный колосс попирает фашистскую гидру.
Уже без генсеков и пафоса красных знамён.
Эпоха сменила своих обольщений палитру.
И Таша моя подзабыла детали тех дней.
Скульптуры ваял – «Аллитера»! – отнюдь не Вуячич.
Дарил Николай «побратиму» из бронзы коней.
Иосиф с Адольфом дружили премного иначе.
На даче имперской не пили, целуясь, вино.
Но Польшу по пакту, ничтоже сумняся, делили.
Давно это было…
Эпоха меняет панно.
Осколки мозаик поблекли под тоннами пыли.
А Шпрее течёт. И туристов балует Рейхстаг.
На площади, прямо на травке, пасутся нудисты.
С берлинских платанов кленовая плещет листва
и плачут берёзы в контрастах рапсодии Листа.

3.08.2018

30. «Коварный изменщик»

Сменивши лилию на розу,
отринув кодекс флёр-де-лис,
лепил стихи и даже прозу
в угоду низким.
Сей каприз
оправдывал теченьем моды,
бесплодьем милой старины.
Ему претили антиподы
в родном Онфлёре.
Храп жены
не вынес он.
Зато в Париже
Есть Монпарнас и Руж Мулен.
Но,
        видит Бог,
от этих смен
слог стал неряшливей и жиже…

Сплошная пошлость. Грязь и флёр.
Прости изменщика, Онфлёр!

11.08.2018