С чего всё начиналось

  Сложно мыслить оптимистично, когда ты реалист.
Говорят, любовь и орхидеи не цветут дважды. И что, отрицать или сопротивляться? В жизни многое не случается дважды, например – жизнь. И смертям двум не бывать, хотя тут существует нюанс – смерть клиническая, этакое переходное состояние между жизнью и смертью. Владимир Высоцкий в 1979 году перенёс клиническую смерть. Правда, я склонна думать, что смерть пришла к нему в полном обличии, поскольку, отступив на год в результате страстного вмешательства доктора Федотова, вернулась через год. А вот некоторые врачи уверены, что это был просто обморок. Да и литургический сон не стоит сбрасывать со счетов. Некоторые впадают в  него постоянно. Вот и Гоголь «грешил» данным недугом. Он даже просил не хоронить себя до первых признаков разложения, но разве кто послушает. Может он и не умер вовсе, тогда в феврале?
  Многое происходит не так, как должно, многие заняты не своим делом, а некоторые, что греха таить, просто травят мир своим существованием. 
  Чем становится человек, если в нём потеряны чувства чести и достоинства? Руки есть, ноги есть, даже голова вроде как на плечах, но что толку? Сознание отсутствует. Сознание действительности, того, что твои действия означают исчезновение всего народа. А может всё происходит осознанно, и ты не заблудшая овца, а один из представителей шакалиной стаи?
  Сплошной фарс и притворство. Ловишь человека на воровстве денег, а он показывает фальшивые купюры. Вор? Нет. Честный? Это вряд ли. Предательство – это выражение сущности или мысли?
  А что, если мы переоцениваем свою значимость в природе? Что, если другие представители фауны нам ни в чём не уступают? Кое в чём они точно лучше, ведь если животное и способно на предательство, науке это не известно. Можно возразить, мол, и человек животное. Сегодня я с этим соглашусь, как никогда.
С другой стороны, стоит ли слишком очеловечивать животное?
  Есть обезьяны, которых научили различать буквы, но никто ведь не предполагает, что из них могут получиться доктора наук, или даже простые учителя. Правда, некоторые обезьяны лезут в профессора, причём даже без знания букв. А определённый контингент даже заповеди цитирует. Нет, это не отрывок из сценария для фильма «Планета обезьян». Планета вполне наша, а обезьяна…
Может кто подсыпал что в кормушку?
  Ясное дело, разум имеющим это не нравится, но попробуешь подать голос – лишишься головы. А без головы, даже если под тобой бравый конь, ну что за жизнь, примерно такая же, как если будешь молчать, а голова на плечах.
  Раньше говорили: «Кто рано встаёт, тому Бог даёт». Некоторые, не молодые уже люди, перефразировали мудрость, в «кто долго живёт». А сегодня, Бог, Дьявол или ещё кто даёт тем, кто только и делает, что спит, ест и Родину продаёт. А мы, не обезьяны, нет, и не скот, но спокойно за этим наблюдаем, успокаивая свою совесть (у кого она есть) – нас это не касается, от нас всё равно ничего не зависит, сохраняем этакий нейтралитет. Не все, определённая часть общества, этакие  молчаливые аполитические свидетели. А кто-то спит, и плачет во сне, и глубокие душевные страдания оставляют на их лицах отпечаток задумчивости.
Кто они, ни во что не вмешивающиеся, люди или просто кожа да кости? Можно часами внимательно рассматривать их как экспонаты, оттиски с гравюры, в надежде найти хоть тлеющие угольки национального сознания. Скорее Фудзияма вновь начнёт свою активность. При встрече с таким человеком возникает неловкость, поскольку встаёт вопрос: приветствовать его или нет.
  Такие люди опасны, поскольку никогда не знаешь, что от них ожидать, и в то же время, можно ожидать всего, что угодно. В  результате, обезьяна правит бал, а весь скотный двор у неё на посылках.
  А кто виноват? Ясное дело – Дарвин! Негоже из обезьяны человека делать, а если уж делать, зачем врать, мол, труд сотворил такое чудо? Наша глупость и безразличие – вот, что превратило неразумное в повелителя наших умов и судеб. И теперь это нечто, разыгрывая под солнцем и луной трагедию, ходит и обнюхивает землю в поисках следов врагов и организаторов беспорядков, а при слове «Родина» нервно дёргается, скулит, показывая  шакалиный  оскал. Смотришь на всё это, и перед глазами встают наши павшие, блуждающие между нами и нашёптывающие, окутанные туманом, жуткие подробности случившегося. И, как горькое сравнение, доблестные события тридцатилетней давности, произошедшие, кажется, только вчера.
  Мы испокон веков учились выживать и противостояли захватчикам, а сейчас не можем справиться с какой-то мошкарой. Во мне пробуждается протест, с которым, по жизни  у нас взаимная симпатия, а гнев вскипает до извержения. А многие улыбаются в ответ, и не удивительно: скот не пожелает, чтобы к власти пришёл Лев. Силён страх перед расправой. Но нельзя забывать – своевременно не наказанные недруги превращаются во врагов. Кровь и ужас повсюду, и это не скотобойня, это кровь наших детей. Если мы не отбросим стадность и не вылезем из шкуры покорно блеющих, скоро вокруг нас вырастит гора трупов, а смердящий запах ворвётся даже в закрытые окна. И шлейф дорогих духов уже не поможет. 
  Но углубляться в потёмки охватившего меня настроения не стоит. В моих чувствах ещё масса несовершенного, но я не стану отрицать истину, что всегда нужно смотреть вперёд, в светлое будущее, правда, вход туда настолько забит кретинами, что очень сложно пройти. Необходим ветер, пронизывающий, этакий ураган, чтобы смести всю эту кучу пыли. И главное, всегда иметь пару глаз на затылке, чтобы не забывать с чего всё начиналось.