Автопортрет

Юрий ВЭЛЛА

АВТОПОРТРЕТ

     Недавно в газете «Тюменская область СЕГОДНЯ» (№13. 26.01.2007) я прочитал изречение Сэмюэля Батлера: «Любое человеческое творение, будь то литература, музыка или живопись, - это всегда автопортрет.». И оглянулся вокруг себя глазами Батлера на тех, кого я близко знаю, знаю, мне кажется, и их творческое лицо, и их лицо бытовое.
     Читатели мне иногда задают вопросы о литературе Ю.Шесталова и Е.Айпина. Я отвечаю обычно: «Если хотите познать творческий портрет писателя, то не ищите с ним личных встреч, а читайте его произведения, читайте отзывы о его творчестве и сравнивайте со своим личным восприятием, со своими личными эмоциями от прочитанного». Потому что ваше личное общение может исказить творческий облик писателя, творца, его автопортрет. Ведь писатель, как и любой человек, он разный. Он меняется от личного настроения, от настроения окружающих, даже от политических течений и от природных аномалий. Вот попадете при личной встрече под плохое настроение и на всю жизнь у вас будет искаженное представление о творчестве талантливого творца.
     До того времени, пока лично не познакомился с художником Г.Райшевым, для меня его автопортретом служила его графическая работа «Егор Большой». Потом я увидел работу «Автопортрет», познакомился с автором, пообщался с ним, почитал его философские измышления о мастерстве, стал сравнивать моё представление о художнике и его личные рассуждения о себе и стал я еще более утверждаться во мнении, что творческим Автопортретом Г.Райшева всё-таки для меня в моей душе остаётся «Егор Большой». Внешнее сходство автора и его автопортрета конечно есть, но внутренний, творческий, духовный стержень Художника всё-таки в работе «Егор Большой».
     Неужели я ошибаюсь? Или мнение самого автора о себе ошибочно? А может быть и то и другое верно, просто эти две работы надо сложить вместе в один диптих?..
     А для себя я даже сочинил несуществующую работу Г.Райшева «Егор Маленький». Эта работа и сейчас у меня перед глазами: юный мальчик плывущий на обласке по Салыму, по Агану, а вокруг него мир сказочный; но этот сказочный мир, такое ощущение, что он более реален, нежели реальный, более настоящий этот придуманный Г.Райшевым (или мной) волшебный мир…
     И мысленно ещё раз перемыв косточки своим друзьям, этими же  глазами оглянулся я на себя.
     В своих книгах «Вести из стойбища» или «Белые крики», «Азбука оленевода» и «Поговори со мной» я – автор – молодой ненец, почти что юн и поэтому искренен порой до наивности, до юношеского максимализма.
     В книгах «Триптихи», «Путем Хозяйки Агана» и в поэме на два голоса с Т.Юргенсон «Охота на лебедей», мне кажется, я – незримый автор стал уже более зрелым, хотя выше среднего возраста всё-таки не перевалил.
     Это так я вижу себя – автора – свой автопортрет. А на самом деле, может быть, всё как раз и наоборот?
     Давайте заглянем на последнюю страницу «Азбуки оленевода». Там с фотоиллюстрации смотрит на нас глава оленеводческого рода, почти старик, в выжженной на солнце и побитой дождями и ветрами тряпичной малице, с хитрыми кошачьими глазами. Он прожил много лет и, вероятно, досконально разобрался в человеческом и особенно в детском мировоззрении.
     У нас, ненцев, есть определитель возраста: «Он дожил до времени, когда возвращаются в детство», т.е. старец начинает играть с детьми. С внуками и с правнуками играет в их игры. Не старик диктует детям «давайте поиграем в это или в это», а сами дети выбирают себе игры, а он становится их соучастником и идет у них (кажется) на поводу.
     Любой педагог скажет, что главный характер человека формируется в самом детстве. Поэтому умудренный старец, понимая, что в свое время он не совсем правильно воспитал своих детей, теперь хотел бы попытаться исправить эти пробелы во внуках и правнуках, попытаться заложить самые основы в раннем детстве.
     И поэтому, может быть, эта фотография и есть настоящий автопортрет автора книг: «Азбука оленевода», «Белые крики», «Поговори со мной»? И тогда начинаешь понимать, что никакой он не юнец? Он только на первый взгляд таковым кажется. Что на самом деле он мудрый старец, сумевший спрятаться за юного шалунишку Котофея?..
     Разве не таким я сотворил образ о себе (авторе) в своих произведениях, а фотографу осталось только щёлкнуть аппаратом?..

     …но после дождя раздвинутся тучи и выглянет солнце, с окраины стойбища поднимутся комары и мошки, и с болота по краю озера на бор к дымокуру потянутся олени, и в этот момент начинаю понимать, что я юный чумазый мальчик в оленеводческой семье, а многие истории, попавшие в книги «Поговори со мной» и «Белые крики», вовсе случились не со мной, а слышал их вечерами возле огня в чуме или в избушке от своей бабушки.

05.03.2007.