Анна-Лев

Ты сын и ужас мой.
А. Ахматова

Уходила серебряным веком рожденная Анна,
И все гладила воздух рукой, словно чье-то плечо.
И померкла вся слава,  вскружившая голову рано,
Перед встречей, которую ждала она горячо.
"Лев, мой Левушка" - сквозь пелену подсознания звала,
Как когда-то у стен, что пропитаны болью людской.
Лев не должен быть в клетке! Кричала, молила, писала
Всем чертям в табакерке с большой ярко-красной звездой.
Запрещали, грозили, марали, пинали,  ломали...
Сколько страшных глаголов вместила судьба двух людей!
Только, видно, Господь изваял их обоих из стали-
Не сломала, не стерла их судьбы немилость вождей.
Сын и мать. Боль и стать. Жизнь, как топь - и опасно, и вязко.
А душа тяжелела, грубела душа от грехов.
"Лев, мой мальчик..." - на целую жизнь опоздавшая ласка
Долетит до него, упадет в руки книгой стихов.
Больше нет недомолвок, преград между ними не стало.
Исцарапана временем сына душа до крови.
Лишь стена у могилы просила, молила, прощала -
То его осознанье большой материнской любви.