Краткий обзор Поэма

Нас оставили те времена,
Когда барство в благих усадьбах,
В свисте розг, в страсти карт и вина,
Пировало на бальных свадьбах.

Время то навсегда уплыло,
Всем известно теперь об этом –
Нет возврата к тому, что было –
Нет возврата к былым каретам,
Что с иконой, среди рутины,
В тёмных сонмищах неумек
Отшагал на сутулых спинах
19-й конный век

В нём для нас теперь всё раскрыто,
В сотню раз уже всё перемолото:
Насчёт песен, культуры, быта,
И величия в звени золота.

Нам смешны чистоплюйство и чопорность,
Что цвели, как большая наука,
Средь которой имели власть
Болтовня да слепая скука,

А внизу обворованный Ваня,
У которого так немного,
В захудалой мужицкой брани
Проклинал и молился в Бога.

Только с этой мольбой и бранью,
Хоть не все знают то и сегодня,
Нехотели: и слушать Ваню
Ни у Бога, ни в преисподней.

Жить в таком уж совсем надоело,
И тогда после всех толкований,
Неумело, но дерзко и смело
Вышел Ваня на поле брани.

То ступил наш 20-й век,
И чтоб место создать для прогресса,
Стал рубить он, как злой дровосек
Не щадя топора, ни леса.

По началам неплохо рубилось,
Лес дрожал! Только в рубке к пище
Хоть и сталь с каждым взмахом калилась,
Да ломалось, вдруг, топорище,

Да и Ваня в порывах гнева,
Хоть и были нахмурены брови,
Замахнувшись, и справа, и слева
Целил в спины, а не в головы.

И в своём черно-бытном деле,
Добиваясь того же хлеба,
Замечтавшись порой о цели
Ещё искоса зрел на небо.

Вновь в глубинах людского марева,
Назревала тревожно и жутко,
В красном свете огромного зарева,
Обагрённая кровью рубка.

И тогда, понимать стал Ваня,
И подумал он, взвесив пробелы,
Что на поле борьбы и брани,
Надо быть к тому ж и умелым.

Стан голодных готовился к срезам,
И во благо оборванных нищих
К топору из того же железа
Приковал монолит-топорище.
Время шло, наступал и час,
3
Обрывались терпенья, как струны,
И, когда накалился чёрный класс –
Это было уже накануне…

В тот час, в новинке смены
С большой мировой арены,
В историю пало, как семя
Наше Советское время.

Захват, переворот и революция,
Грабёж, убийства, проституция,
Все надругательства над верой,
И красные бандиты, словно звери,

Стали кромсать и поедать,
Народа враг – «лысо-усатая стервять»,
Погнала тёмную толпу «творить»
Друг друга убивать и голодом морить.

Вдруг улеглось всё то, что рушит,
Отбушевало гнева пламя
И над шестою частью суши,
Красное возмыло знамя

Установилась власть Советов,
Непризнанная, юная страна
По его «праведным» заветам,
На своих новых именах,

В  руках ни с чем, но с морем сил,
Мобилизуя ту ж стихию,
Внедряя стимул в коллектив,
Национализировала индустрию,

И шагом твёрдым, шагом крепким
В тяжёлом бремени с той силой,
С революционной, нулевой отметки
В «бой созидания»  ступила.
4

Но вот гражданская. Антанта
Из красных, белых, эмигранта,
Cхлестнула жёстко все слои
Никто не знал в ней, где свои.

Землю даёшь? Давай винтовку,
В конце колхоз, дадут верёвку
Под общий стыд, позор и срам,
Чтоб ты повесился в ней сам.

Ложь победила в этом бризе:
Из пульсов жизни, впереди дивизий,
Скакали на конях в легенды
Герои той немолчной славы,
Те, что хотели, что искали
Путей невидимые нити,
Ради все-равенства, ради открытий,
Ради себя и ради всех,
Ради великого почина.
В истории столетних вех,
На то всему бала причина.


Победа, с нею передышка,
Чтоб усыпить в разрухе голод,
Как правило: в «энтузиазме вспышке»
Взялись большевики за серп и молот.


Бой созидания не слыл кровавым,
Но под победный, красный флаг,
Под «честный» труд и «за» во славу
«Невидимый» укрылся «враг»?

Ограбили, убили, заточили,
Ведь знали, если к НЭПу жопу поточили,
Нужна им была «абсолюта» власть,
Чтоб даже ты своё не мог украсть.


Развитие Советской энергетики
Отсталость спешно требовала строить,
За рубежом наивно улыбались скептики:
План ГОЭЛРО? В такие сроки?
Нет, немыслимо такое.

В грохоте вздымались новостройки,
Работа мыслей воплощалась в сталь
И полная надежд пройти всё стойко
30-х молодость смотрела вдаль.


Но вот простой, обычный день,
День, как и все, которых есть так много,
Когда снегов рассыпчатая звень
Искрилась огоньками на дорогах
И на трескучем, щиплящем морозе
Незримо, в беловато-синем,
Хрустальные, затихшие берёзы
Укрылись в серебристый иней.

Застыла, замерла недвижимо природа,
И по её закону, в её звени,
Обманом и террором, забрав всё у народа,
Ушёл «великий» гений.

Видно Всевышнему было так надо,
Прислать ещё  одно «Исчадье Ада».

Жизнь стерпит всё, но всё не позабудет
Пусть радость ветра, пусть то грусть дождя
И вопрошали осторожно люди,
А как же будет дальше без вождя?
Но там, где колыхался дикий лес
Росли гиганты первых пятилеток:
Турксиб, Кузнецк, Магнитка, Днепрогэсс,
Строились в стране Советов,


Вставали гордо заводские трубы,
Призывы партии - и с городов и сёл
Шёл в мир, мир неосвоенный и грубый,
С путёвками ударный комсомол

Промышленность наращивала ход,
А в это время, в распрях и авациях,
Чтоб воедино двигаться вперёд
Осуществлялась коллективизация.

И время шло, неся с собою память,
Прошли этапы пятилеток,
Из искры созидательное пламя
Зажгло подъём, СССР стал крепок.


Но почему-то повелось так в мире,
Средь правды – ложь, среди людей – вампиры,
Не потому ли алчно загорая
Надвинулась Вторая мировая?

Как скупщица кровавых тел и душ,
Носительница бедствий и разрухи,
Не прав был тот, кто нес наивно чушь
Надеясь на святые духи.

Надежда – на оружие в руках,
Надежда -  на себя, на силу воли,
И падал, содрогаясь` варвар-враг,
Среди других раскинутых раздолий.
В солдатских касках, в черных бескозырках,
В броне, на крыльях, в стали и в огне,
Несокрушимые, простреленные в - дырках,
Вставали, падали, вставали!...
Не по своей, а по чужой вине.

Железным  мужеством суровых черт,
Победой рук, умов, бессонницей стратегов,
Ценою миллионов жертв,
Павших в застенках, в оборонах и с разбега,
Ценою тех, кто устоял, но не дал,
Досталась нам Великая Победа…

Всё стихло. Засыпали небывалые
Печали в майской синеве весны,
А на пригорках, необычно – алые
Цвели как-то особенно цветы.

Могилы, тишина и слезы,
Плакали по всей стране березы,
Смиряющее светило солнце,
Тепло глядя в земную ширь
И вдохновляя к жизни до бесконца
Благословляло всем народам мир.

И снова труд, из грохота и стука,
И снова цели в смысл озарены.
Коммунистическая партия, как лучшего порука
Стояла у руля страны.

Стояла несгибаемо, как прежде –
Не меркнущий, железный монолит
С гранита высек пламя и надежды,
Навечно, павших заковав в гранит.

Навеки все для человека,
За мир, за честь, за всех народов свет
И мы опять ушли в глубины века.
В жизнь претворяя созданный завет.

8

Наукой раздвигая горизонты,
Прокладывая практикой пути,
Нам бы лететь, а не идти –-
Сознанию всегда достигнутого мало,
«Оправданы» политика и строи,
«Оправданы» Советские начала:
«Вздымается» прогресс на ломанной кривой
В сравнении с прогрессом Капитала


Руками техники, бетона, стали,
Сноровкой вычислительных машин,
Через все трудности,  что в прошлом испытали
Подходим мы к подножию вершин.

И мало стало нам своей планеты,
На базе знаний вырос спрос.
В корабли межзвездные одетый
Взгляд человека, устремился в космос.

Который стал ареной двух систем,
Слава в достигнутом  - престижи в датах,
Бессмысленный вопрос: Зачем?!
Раз поиск тянет и зовет куда-то,
От имени земного человечества
На значимых победах, на роковых утратах,
И на любви  и боли за Отечество,
Во что бы–то ни стало, непременно!
В огромнейших просторах всей Вселенной,
Искать себе подобного собрата.

В водовороте неизбежного развития,
Через шторма, через туманы,
Как айсберги дрейфуют страны,
Ко дню обще-земного чаепития!
Между их курсами углы противоречий,
9
В скандалах дележа – обманы и трагизм,
Но «Самым верным» курсом человечьим,
Идет СССР по курсу – Коммунизм!

Идет на взлет, в рассвете буйных сил,
Великой поступью могучего народа.
И в дни победных залпов у могил
Клянется: Братство! Равенство! Свобода!

И вот они – фронтовики!
Встречаются на улицах и на дорогах,
Кто без обеих ног, кто без руки;
Фронтовики – пули, осколки, и штыки
Смертью разящие – увы!
У вас отняли очень много.
Но вы – живы!
И ваша впереди дорога
У тех. Кто за спиной не чувствовал Москвы,
Кому не пела ночью канонада
Будь-то под Курском,
Будь под Сталинградом,
В лесах и средь степных равнин –
Фронтовики! Ваш взгляд читать суровый.-
Это взлететь над пеплами руин,-
Не каждый видел журавлиный клин,
Не каждый видел вашего не много.
Но это – Вы !
Смерть не сразила Вас – Увы!
И Ваша впереди дорога
У тех. Кто за спиной не чувствовал Москвы.

Кто был батрак и видел плен
Приравнен был к статье измен.
По пять, по десять лагерей,
Пилили лес у егерей,
А прокурор – « лесник с Таганки»
Им выделял в лесу делянки,
И на селе за семь картошин,
Будешь судим и укокошен.
По воле одного урода
Погибло в тюрьмах пол народа,
Где нет парламента и прав
Шизоидный работал нрав,
Пока «косая круговерть»
Не унесла с усами смерть.

Честный погиб, бандит и вор,
Прошли естественный отбор,
Создали с геном Чингизида
Страну из Мрачного Аида.


Миру Мир! Миру Мир!
Слышится отовсюду
Нет! Для войны – долой мундир!
Крошите оружие в лома груду!

Да здравствует Мир во вне!
Внутри разберутся сами,
10
Вы слышите?! Нет! Войне!
Нет воине! Хотя она рядом с нами……..

Но знают все, что даже без войны
Глобальными умами праведных кумиров,
Все заживо  уже погребены
Грабители растерзанного мира.

Им нет признания на монументах славы,
Перед народами им нет смягчения вины,
Поэтому с идеологической заставы,
Всегда звучит:
Позор! Презрение, зачинщикам войны.

Но, если вдруг под голубым покровом
Всё вздрогнет ото зла и заклубится снова,
И миллиардов труд пойдёт насмарку –
Исход окажется «подарком»
И, вроде, ничего такого?
Когда Земля, обугленным огарком
Будет лететь без трепета живого,
На ней ни флоры, фауны, ни реставрации,
А повреждённые лучами радиации,
Уродливые, падшие, но выжившие в дрожь,
Проклятьями браня былую ложь,
Будут бродить под томным небосводом
Останки человеческого рода.

Может быть слишком рано
Повисла судьба на изотопах урана,
А в Мире гуляют дети,
Чья ещё жизнь в таком розовом свете.

         1972