Олег Коцарев. 1919

Полная комната ключей.
Воспоминания пытаются вынырнуть
Из чашки чая, разбавленного сгущёнкой.
Ласточки. Брызги.
Очередное бесконечное время года.
Армия Украинской народной республики
Свободно перемещается по железной дороге –
Ведь Шиян контролирует
Всю ветку: от завода и до Харькова.
Теперь у каждого дождя – своя армия,
Теперь ворон не лови.
Поэтому Шиян и его армия
Украинской народной республики
Окружают лавку моей прапрабабушки
И требуют им открыть.
Заходят в комнату и видят, что она
Битком набита только одним:
Бочками с селёдкой.
Селёдки – и всё,
Словно гильзы, собранные во всех уголках войны,
Бесконечные селёдки,
Бесконечные буквы о, такие обидные для тех,
кто не умеет читать.
«Откуда это?» - спрашивает Шиян.
Моя прапрабабушка отвечает:
«Это моей дочери жених подарил,
он приезжал в белых перчаточках,
но провалился под лёд, простудился и умер».
Шиян забрал всю селёдку,
Не боясь
Быть выслеженным по запаху.
Прямо на коне он заехал в госпиталь,
«Есть ли такой-то?» – спросил,
Конь через ступеньки запрыгнул на следующий этаж,
Почему-то не удивив старую сестру,
И бойцы вывели четырёх раненых.
Это арт-нуво, мир после дождя,
Когда прикасается к раскалённому авангарду,
Начинает бешено дымиться,
И за недостатком времени расстрелянных кладут
В той самой части двора,
Где убивали предыдущих пациентов
Белые русские и красные китайцы.
Вода на реке каждую весну разливается,
И выдры ныряют в неё, как чаинки
В чай, разбавленный сгущёнкой.

(Перевёл с украинского Станислав Бельский)