Похвала насилию

.синий-это цвет разорванной кишки,
детоубийцы пожирают сладкими губами
опарышей,червящихся на скотобойнях
влажные объятия могилы, проглатывают мешки

ломают детские фаланги об серванта двери
рвут пубертатные влагалища и сонные рты
как хтонические , покрытые тиной и калом
осатаневшие в дебрях ада , дикие звери

смывают окровавленные ошметки в дыры толчков
ломают молотками сахарные пальчики
душат обоссаными чулками , тощие шеи
вбивают в зареванные глазницы, стекла очков

препарируют требуху, вожделенных анналов
пьют этиловую ссанину из цветочной композиции
среди тараканьего царства, протухшей зелени
в беременной червоточине, совковых залов

кастрируют близких,сцеживая тромбоцитную кровь
спицами выкалывают кадыки , дробя гланды
паяльной лампой,срезают соски в спальнях
повторяя все двести кругов ада, вновь и вновь

и благие патриархи из могильного склепа
льют галлоны гнойной смегмы и ржавой блевотины
на угли семейного очага,в поисках
свиноголового наследника,вопящего в горниле рассвета.

красный - это цвет ,выбитых глазниц
в уютной серой комнате, среди полицейских десниц
фатонит  ,задушенное хоботом, дрыщавое  тело
младший лейтенант Люциферов, знает свое дело

подключены к сморщенным яйцам, проводов клеммы
мокрая ткань облегает плотно рыло,нет обрубка нет проблемы
котлетой , рубленной на части , падаю с парашюта
хрюкает , в оргазме , старший опер, Иванюта

скрученные кости, скулят на пути в рай
применил, сердобольный прокуратор Садилов, попугай
толстая книга, левого поэта, срывается со стола
полковник Зарыга, бьет капталом , в миллиметре от виска

по моргам теснятся,распоротые ,синюшные лица
менты вырывают из папок, подшитых богом, страницы
в узилищах темных , шакалы с погонами на плечах
рвут с мясом и кожей, коронованные, фаланги в тисках

закон пожирает ,как старый питон, мертвечину и грязь
извергая казармы, с пехотой, дарующей стаду, власть
безликие големы , денно и нощно ,воспевают диктат
строя в шеренги, студентов и шлюх, спуская на них автомат

под гуталиновым башмаков,стонет , закованная нация
терпеливо пожирает, тонны запретов,со вкусом акации
тянет на дно , каждодневный , очеловеченный порядок
миллиарды трупов , кормят червей, в навозе, тоталитарных грядок
 
зеленый-это праздник мерцающей манды
украденной ведущей из лагерной среды
палящей из турели для радостной толпы
по темным коридором бредущей сквозь ряды

достаньте из капканов сожженные глаза
разденьте для экранов блаженные тела
воздайте по заслугам с пикового туза
включая на планшетах убийцу-хохмача

лакей льет в  телевизор разнузданную ложь
под каждым эшафотом чернеет лофта ночь
от первого моделька теряет с носа кровь
стирается уздечка об щеки верных вдов

уткнулись дружно братцы, в мерцающий экран
тоскуя о победах бьет в стену желтый кран
под дубом бьет копытом потрепанный цыган
а в душной кочегарке, горит в печи роман

кислотные помои жевать не устаем
под рыцарские песни, друг другу рожи бьем
взвиваясь плещет кровью , твой годовой заем
и маленькие губы , глотают за айфон

с утра вкушают веки, разорванные рты
в машинах гибнут дети, взрываются мосты
летят в отбой заводы, ломаются хвосты
и лают, воют в парках, отравленные псы

желтый цвет, победы цвет
танки едут сквозь бювет
в небе след ракет и взрывов
кровью пахнет от приливов

рвы заполнены до края
мочевиной,калом, раем
бьет устало пулемет
грудь- дырявый натурморт

хомо хомини - мишень
убивать людей не лень
штык вонзается в ребенка
обнимает смерть в пеленку

хлоркой сыпем щедро в ров
смоет мать, с сынишки кровь
под колючим , под насестом
скальп снимает резво с места

пепел черный из трубы
там горят людей ряды
на параде старый вождь
заправляет всем по хвост

миллионы лет в пути
человек пожнет плоды
первый камнем был убит
у последнего - гастрит

коричневый цвет
растоптанный цвет
закопанный цвет
забвения цвет

червей торжество
костей торжество
земли торжество
глазниц торжество

копай работяга
ложи работяга
высморкнись работяга
хлебни работяга

машину трясет
ленты трясет
руки трясет
веревки трясет

пирожком закончив
стаканом закончив
ладаном закончив
молчанием закончив

день пройдет
год пройдет
жизнь пройдет
и забудется

серебряный-это цвет сервированного стола
и ворот , у которых стоит ладья, утопшая наполовину
в струях вечно бегущих на север, прочь из земли
увитой побегами винограда и струпьями мха

бесконечные ряды из первых к последним ,бредут
по аллеям, в которых дорожки вымощены листами стали
к башне цвета, раскаленного в пустоте слова
не сказанного и такого одинокого в тишине

дивные многокрылые звери , струятся в танце
и проповедуют и цитируют, и фейерверками взрываются
наполняя сонный воздух, запахом новогодних каникул
и кружкой с чуть подтаявшим медом на дне

мягкие ладони тянут каждого из нас на встречу башне,
томные глаза указывают путь , зубы словно желуди
сияют в рваных прорехах, раскрытых навечно ртов
и мы смеемся словно утопленники,словно домовые

сапожник со сломанным носом ,стряхивает с ладоней
стружку новых , струганных досок и выбивает дно
у бочёнка с молодыми яблоками и сливами, наполняет
кубки из овечьих черепов, угощает нас анекдотами

пленка или ситцевая накидка покрывает наши лица,
стягивает ослабшее тело в удобный продуктовый куль
и руки механических , руки погрузчика с пылающим
сердцем, закидывают нас на прилавки перерождения.