Храм Михаила Архангела в Чите, Церковь Декабристов

   В самой старой части Читы находится Михайло-Архангельская церковь - уникальный памятник русского зодчества XVIII в. Это единственная сохранившаяся на территории Восточной Сибири двухпрестольная деревянная церковь, освещенная во имя св. Николая Чудотворца и Архангела Михаила. По архитектуре своей - это обычный русский православный храм. Стены её сложены из кондовых лиственничных брёвен, а свод поддерживается аркой и деревянными колоннами. Архитектурный облик храма с незначительными изменениями сохранился до наших дней. Почерневшие от времени толстые бревенчатые стены церкви помнят многое. Жители Читы называют ее Церковью декабристов. Церковь Декабристов расположена на улице Селенгинской.  Сейчас церковь декабристов является самым древним строением в Чите.

 «В конце 1774 года единственная бывшая в Чите церковь сгорела. По просьбе жителей архиепископ Иркутский и Нерчинский Михаил 18 февраля 1775 года благословил протопопа Гробова заложить в Читинском остроге, вместо сгоревшей, новую Архангельскую Николаевскую церковь. Храм выстроен в два этажа, в две церкви, но без фундамента, и окончен в 1776 году. Верхняя, меньшая церковь, освящена во имя Святого Николая Чудотворца. Через сто лет, в 1875 году, под сруб храма подведен был каменный фундамент, благодаря которому церковь и поныне еще крепка. По обращении Читы в город и до 1875 года церковь именовалась «Собором», а с этого года по указу Святейшего Синода переименована в Приходскую , с причислением к ней близ лежащих деревень». Попов А.И., «Справочник-путеводитель по Чите, 1907.»

 Деревянная двухэтажная церковь из лиственицы, построенная в 1775-1776 годах. Основной объем - двусветный четверик, завершенный малым восьмериком, с пятигранным алтарем, трапезной и колокольней под шпилем. Вверху Никольский престол, внизу Михаило-Архангельский, до 1875 - городской собор. Закрыт в 1938 году. После 1928 года служб в храме не было, здание использовалось под соляной склад и общежитие стройтреста. В 1971 году в здании открылся филиал областного краеведческого музея, для чего церковь была реставрирована. Она была выстроена за 50 лет до появления в Чите декабристов. Располагалась она рядом с Читинским острогом. В 1985 году в церкви открылся музей декабристов, располагающийся по настоящее время.

 В этой церкви венчались декабрист Иван Александрович Анненков и француженка Полина Гебль. В 1904 году в церкви венчался Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий (будущий святитель Лука).
 Рядом с церковью располагалось кладбище, на котором сейчас стоят окружающие жилые дома. Возле южной стены была могильная плита "Младенец Софья Волконская, родилась и умерла 10 июля 1830 года".
 Есть ещё две чугунные плиты на одной из них:"Здесь покоится прах Семёна Ивановича Смольянинова, обербергмейстера I класса и кавалера, родившегося в 1769 году 10 января и скончавшегося 2 апреля 1836 года" о котором Бестужев писал в 1830 году: "Три предмета заставляют жалеть меня о Чите: живописные окрестности, прекрасный климат и добрый Смольянинов".
Рядом со Смольяниновым похоронена и его дочь - Апполинария Семёновна - жена декабриста Д. И. Завалишина. В двухстах метрах от церкви стоит домик жены декабриста, Е. П. Нарышкиной.
 Храм удерживается музеем, службы не проводятся.
 /материал взят из различных источников в Интернете/

    Я решила рассказать об этой святыне неспроста. Как раз много лет назад,  в эти дни ноябрьских каникул, когда я училась в четвёртом классе, (если точно, то в 1965 году,) мне посчастливилось на годовщину празднования Великой
октябрьской революции быть в областном городе. Дядя Леонид, муж моей двоюродной тётки Паны, повёз нас, двух Олек, свою дочку и меня, "в люди"...
Мы с сестричкой погодки, что она, что я, нигде не были, кроме соседних сёл.
Жили мы на самой границе с Китаем. В наш посёлок Приаргунск из Читы была проложена узкоколейная ветка железной дороги. Как мы ехали из дома, я не помню... Хотя и на поезде мы тоже ехали впервые. Теперь даже трудно поверить,
что так мы жили: у нас даже в порядке вещей были керосиновые лампы тогда ещё,
хотя и основным объектом посёлка была ТЭЦ, ради неё и сам посёлок построили,
ставший районным центром, а со строительством станции решился, наконец-то,
вопрос энергоснабжения нашего региона. Я догадываюсь, что сначала мы с Олькой
внимательно изучили каждый винтик на жёстких полках в купе, до самой темноты
не отлипали от окошка, за которым пробегала наша заснеженная и застывшая уже степь со скудной замёрзшей растительностью. Но поскольку в начале ноября темнеет рано, а станций было не так уж много, то скоро нам там нечего было высматривать. Дядя Леонид попросил нам всем чаю у проводниц, мы "почаевали" - поели домашних припасов, и вдвоём с сестричкой улеглись на нижней полке, а дядя Леонид на другой, напротив. Далее наше путешествие было покрыто мраком ночи.
    Рано утром, чуть только стало светло и можно было различать виды, пробегавшие за окном вагона, мы стали подъезжать к столице Забайкалья, Чите.
Первое, что сразу бросилось в глаза, это сильнейший мороз на улице. Мы за ночь приехали из поздней осени в самую настоящую зиму. На окраине города снегу почти не было, так, позёмкой слегка припорошило. Но зато в моём детском
сознании чётко осталось, что близлежащие к железно-дорожному полотну строения
и сама земля были все закопчёнными, с налётом угольной пыли, как будто.
    Поезд шёл замедленно, приближаясь к вокзалу, видимо, выдерживал график прибытия. А нам очень интересно было, какая же она, эта Чита.

    В такой ранний час по улицам и переулочкам продвигались тут и там довольно многолюдные колонны трудящихся, которые шли с транспарантами, портретами и флагами, кое-кто даже с гармошками, (по такому-то морозу!)
Город просыпался в праздничном настроении, под музыку из громкоговорителей.
    Мы прибыли на перрон и на нужном автобусе успели быстро, до перекрытия
движения транспорта в центре для демонстрации, уехать к какой-то тётушке, не знаю, чья она была родня и в каком колене... Нас там ждали и встретили тепло и радушно. Тётушка была маленькой и в преклонном, как мне тогда казалось, возрасте. У всех забайкальцев есть отличительная черта - это гостеприимство
и хлебосольство. А тут гости приехали, видимо, редкие и дорогие, да ещё красный день календаря - праздник Октября. В общем, весь остаток дня нас кормили и потчевали, приходили соседки старушки-подружки, какие-то ещё давно не виданные родственники и знакомые дяди Леонида и хозяйки.
 
    Квартирка, помню, была очень маленькая, но такая милая и уютная: в ней свободного места не было, но каждая вещь и предмет находились на своём месте,
тогда были очень модны вышивки - они были и в рамочках, и на подушечках, их называли думочками. Мебель была самая обычная - шифоньер, кровать с высокими подушками "горкой" под тюлевой накидкой. Посреди комнатки - круглый стол под скатертью с кистями и вокруг венские стулья. Кухонька отделялась тоненькой переборкой, на дверном проёме плюшевые портьеры с бомбончиками во всю высоту.
В углу кухни, справа от входной двери, была небольшая печка-кормилица, на ней варили на чугунной плите сверху, от её тепла и обогревалась квартирка. А на подоконниках небольших подслеповатых окошек стояли и цвели в горшках цветы,
как будто и не было зимнего холода на дворе. В тот день больше мы на улицу не выбрались.
    На другое утро нам велено было тепло-притепло наряжаться, чтоб пойти прогуляться по городу поблизости, ехать уж куда-то с нами никто не собирался и не видел надобности. Вот мы втроём и вышли "на променад"... Район был весь из старинных домов, небольших и неказистых, теснившихся друг возле друга в огороженных заборами дворах. Улочки были неширокими. Весь вид был скучившейся
деревни. И что мне запомнилось кроме холода в ту прогулку, так это старая церковь. Она была мрачна и заброшена, в окружении разросшихся кустов и деревьев. В ней никто давно не бывал по назначению, для чего её когда-то возвели...
    Я не знала и не знаю теперь, какая была это церковь, где жила та дальняя родственница, наша тётушка. Но среди воспоминаний о той поездке в Читу в дни годовщины социалистической революции мне отчётливо вспоминается уголок с печалью и уединённой заброшенностью, как символ потерянной русской жизни.

                01.11.2017г.