Карымкина дорога

Вьется по лесу дороженька
Средь валежника и пней,
Позабыта, позаброшена,
Мало ездит кто по ней.

Перепутаны кореньями
Да травою все пути.
Знать, прошло немало времени,
Коль успела зарасти.

Не вернуть былого сызнова,
Время движется вперед.
Ту дороженьку Карымовой
С давних пор зовет народ.

По старинному преданию,
Так в народе говорят,
Жил когда-то в годы давние
Знаменитый конокрад.

Звали ворога Карымкою,
Говорят, не наших мест.
Он ночами невидимкою
Рыскал, словно волк, окрест.

Дерзкий был, но осмотрительный,
Да к тому ж, фартовый вор,
Мог, играючи, решительно
Отомкнуть любой запор.

Прячь, не прячь коня единого –
Подберется ко двору.
Не один мужик в Чудиново
Выл безумно поутру.

Перепробовали всякое:
Караулили с колом,
След пытались взять собаками,
Поджидали за селом.

Все напрасно. Словно чувствуя
Справедливый приговор,
В лес, в местечки захолустные
Уходил на время вор.

В глушь забравшись под заломины,
Спал в постели моховой,
Чтоб однажды ночкой темною
Вновь пуститься на разбой.

По дороженьке извилистой,
По шелковью муравы,
Под печальный и прерывистый
Крик рыдающей совы.

Лишь под утро в муть белесую,
В час, когда всем правит сон,
Словно призрак меж березами
Появлялся тихо он.

Вел коня в ременной оброти
На лесной дороги твердь
И в глухом неясном ропоте
Уловить боялся смерть.

А когда рассвет сиреневый
Заползал в продрогший лес,
Был и вор, и конь игреневый*
Далеко от этих мест.

Глухоманью, хлябью топкою,
Иногда коню по грудь,
То дорожкою, то тропкою
Извивался в Троицк путь.

Там на ярмарочной площади
Торги были хороши.
Шли на конском рынке лошади
За большие барыши.

Сколько раз дорожкой дальнею
Вор Карымка приходил,
Столько раз добычу тайную
За собою приводил.

Сбыв коней, гулял отчаянно,
Отрешившись от всего.
Все трактиры знал и чайные,
Где знавали и его.

За вином с игрой азартною
Все, как есть, спускал дотла,
И дороженькой обратною
Возвращался на дела.

На дела свои разбойные
Добрым людям вопреки,
Чтобы в ночи беспокойные
Сна лишались мужики.

Чтоб в луга коней стреноженных
Не пускали со двора,
Чтобы лаяли встревоженно
Псы в деревне до утра.

Но не зря в народе молвится,
Как веревочку не вей,
А конец всегда находится,
Будь она того длинней.

Сколь Карымка не разбойничал,
Не чинил в округе зла,
Был однажды темной полночью
Взят  с поличным у села.

Не ушел, душа пропащая,
Из расставленных силков.
И была расправа страшная
Озверевших мужиков.

Смертным боем били ворога,
Вымещая зло и месть.
Заплатил он очень дорого.
Заплатил за все, как есть.

Не вернулся на дороженьку,
Где поникла мурава,
Где кричала одинешенько
В непроглядной тьме сова.

Времена минули давние,
Позабылся лиходей.
Только в памяти предание
Сохранилось у людей.


В северной части Октябрьского района близ деревень Могильное, Чудиново, Аминево и далее проходит дорога, идущая на Троицк. В былые времена ею пользовались купцы, скотопрогонщики зауральских слобод.В народе сохранилась легенда о конокраде Карыме (отсюда якобы и название дороги – Карымовская), грабившем на дороге и в окрестных деревнях. Так появилась поэтическая версия легенды.
Опубликована в сборнике стихов и рассказов «Вольные голоса», Челябинск, Цицеро, 2008 г.

*Игреневый – масть лошадей, рыжая, со светлой гривой и хвостом.