Мансарда раскинула над городом крылья соловьиные
Я этой ночью снова отчаянно не выспался.
Я снова слагал стансы во славу Мальвины -
И снова лгал в каждом катрене выспреннем.
И снова и снова упивался своими безумными
Стихами и лунами - платя бессонницей за это.
Меня упрекали в том, что преступно лгу я -
Но разве можно в таком упрекать поэта?
Я родился таким, что немыслимо не лгать мне -
Ложь - моя тень лиловая - в синих узорах.
Я ещё в детстве рядился в женское платье -
Хотя мне и твердили, что это зазорно.
Ещё в детстве чужие имена перебирал я -
И представлялся ими прохожим торжественно.
И заявлял, что ад - предпочтительнее рая
Строгому падре после воскресной мессы.
Падре ахал - святой водой на меня брызгал -
И обещал мне в аду вечность обеспечить.
А позже я стал именовать себя маркизом -
Хотя и это было ложью, конечно.
Маркизом - нет, не Карабасом - я не плагиатор -
Другое имя я выбрал, а какое - тайна.
Это было так забавно когда-то -
Гулять по аллеям с тремя чёрными котами.
Я называл их своей не святой троицей -
И громким голосом - чтобы все меня слышали,
Я предлагал им свежей младенческой крови,
Когда встречал матерей и нянек с детишками.
И был я в то время богат - не так чтобы очень -
Но мне хватало - кормить и котов, и бесов.
Но мог маркиз творить, всё что захочет -
И он творил - всевозможные непотребства.
А потом я проигрался в казино трижды -
Фортуна ко мне была зла и беспощадна.
И я решил переехать на окраину Парижа -
И пожить, как положено поэту, в нищенской мансарде.
Самозваный маркиз - и стихотворец изощрённый -
Я себе построил свой замок фарфоровый.
И мне сплели из древесных ветвей корону -
И возложили на кудри - придворные вороны.
И слагаю стансы - о несуществующей любви моей -
Долгими, как мои девичьи локоны, ночами -
И воспеваю образ какой-то Мальвины -
Хотя никакой Мальвины в жизни не встречал я.
Может быть - я сам Мальвиной оденусь -
Недаром мне с детства шло женское платье.
Это будет моё новое рождение -
Только нужно будет голубой парик достать мне.
Свидетельство о публикации №116072205432