Андре Лемуан. Купальщица

Царица на балу, в шуршащем платье длинном,
Атласною бронёй окутана до пят –
Я хороша собой, роскошен мой наряд…
А что утаено под грузным кринолином!

Волнам златых волос до талии длиной
Завидовала бы Рождённая Из Пены;
От страсти задрожав, поплыли бы за мной
Божки морских глубин – тритоны и сирены.

Изящно сложена, изысканно стройна –
Мог сам великий Энгр лишиться дара речи!
Небесной чистотой сверкают грудь и плечи,
На теле не найти ни одного пятна.

Не зубы – жемчуга прияла во уста я,
Два синих василька лучатся из-под век;
А кожи белизну – белей, чем горный снег, –
Дала мне мать, во сне увидев горностая.

При славных Валуа – тому лишь триста лет, –
Меня бы воспевал согласный хор Плеяды;
Очаровавшись мной, писал бы мой портрет
Бог кисти Рафаэль у римской колоннады!

С тех пор немало лет бесследно утекло.
Со мною рядом нет – как не скорбеть без меры? –
Дианы Пуатье, Прекрасной Фероньеры,
Нет Марион Делорм, и нет Нинон Ланкло.

Поэты умерли; мир стал тупым и грубым,
Сменились времена, исчезла благодать,
Дух благородства пал, и надо угождать
Пузатым торгашам и жирным блудолюбам.

BAIGNEUSE

Si je suis reine au bal dans ma robe trainante,
Noyant mon petit pied dans un flot de velours,
Je suis belle en sortant de mes grands cerceaux lourds:
Je n’ai rien a gagner dans leur prison genante.

Voyant mes cheveux d’or ondoyer sur mes reins,
La Venus a la Conque* aurait pali d’envie.
Comme elle, sur les eaux, tritons et dieux marins,
Tout fremissants d’amour, longtemps m’auraient suivie.

Ingres* n’a pas trouve de plus riche dessin.
Quel merveilleux accord dans la grace des lignes!
Ni taches, ni rousseurs… Pas de vulgaires signes
Jurant sur les tons purs de l’epaule ou du sein.

Ma bouche est un ecrin meuble de perles fines.
J’ai de grands yeux plus doux que la fleur d’un bleuet.
Pour me faire si blanche avec ce corps fluet,
Ma mere au fond d’un reve a du voir des hermines.

Que n’etais-je a la cour de France au temps jadis!
Quels sonnets m’eut chantes la Pleiade* charmee!
Sous le ciel d’Italie, aux jours de Leon Dix*,
Le divin Sanzio* m’eut peinte et m’eut aimee!

Depuis longtemps deja vous avez les yeux clos
(Helas! comme a regret je fleuris la derniere),
Diane de Poitiers*, la Belle Ferronniere*,
Et Marion Delorme*, et Ninon de Lenclos*!

Ah! dans l’ordre des temps quelles metamorphoses!
Les poetes sont morts… les amours sont grossiers…
Adieu le gentilhomme! – Il faut plaire aux boursiers,
Gros phalenes ventrus* se vautrant sur les roses.
__________________________________________________

*Venus a la Conque – «Венера на морской раковине»; традиционный для эпохи Высокого Возрождения живописный сюжет – новорождённая Венера-Афродита, стоящая на раковине среди морских волн;
*Ingres – Жан Энгр (1780-1867), французский живописец академической школы; скорее всего, имеется в виду его картина в жанре ню «Большая купальщица» (1808);
*Pleiade – «Плеяда», группа французских поэтов XVI в. во главе с Пьером де Ронсаром;
*Leon Dix – Лев Десятый (1475-1521), папа Римский в 1513-1521 гг.;
*Sanzio – Рафаэль Санцо (Санти, 1483-1520), великий итальянский живописец;
*Diane de Poitiers – Диана де Пуатье (1499-1566), фаворитка французского короля Генриха Второго;
*Belle Ferronniere – «Прекрасная Фероньера», широко известная картина, традиционно приписываемая Леонардо да Винчи или кому-то из его учеников;
*Marion Delorme – Марион Делорм (1611-1650), французская куртизанка, героиня одноименной пьесы Виктора Гюго;
*Ninon de Lenclos – Нинон де Ланкло (1615-1705), французская куртизанка, хозяйка литературного салона; абсолютная чемпионка Франции по числу знатных любовников, многих из которых соблазнила, будучи в преклонном возрасте;
*Gros phalenes ventrus - дословно «жирные пузатые пяденицы» (бабочки)
________________________________________________________

ИЛЛЮСТРАЦИЯ: Жан Энгр, «Венера Анадиомена»