Эксперимент

Пашка Гончаров ворвался в нашу комнату на самом рассвете, когда мы, утомлённые ночной зубрёжкой, ещё видели те счастливые сны, которые бывают только в юности.
- Подъём, оболтусы! - проорал он,-  завтра МОД сдавать, а вы дрыхните!
- Отвянь, а? - Хлебников запустил в него подушкой, - завтра наступит завтра!
- Я не к тебе пришёл! Жорка, вставай!
Я спустил ноги на пол:
- Чего надобно, барин?
- МОД знаешь?
- Как не знать, барин, готов как штык, хоть сейчас билет вытащить могу и отбарабанить. - Это было чистой правдой: МОД - это математика, математическая статистика и немного теории вероятностей. Красивые формулы,  вытекающие одна из другой. В общем - это не история и политэкономия.
- Значит, будешь меня готовить!
- Как котлету с гарниром, - проскрипел из-под одеяла злой Репников: с формулами у него было туго, и он писал микроскопические шпаргалки. Это было утомительное для глаз дело, к двум часам ночи он практически ослеп.
- Паш, - спросил я, - а как ты это представляешь? Ты ж  две трети лекций пропустил, лабораторные за тебя вся группа писала... С нуля надо начинать.
- И прекрасно! Сейчас я "Табула раса" - чистая доска. Пустой сосуд. Наливай...
- Как же, нальёшь тебя, - перебил его Репников окончательно проснувшись. - Ты же опять ночь в преферанс резался, от тебя винищем прёт за версту. Сосуд ненаполненный, это ж надо...
- МОД, это  Методика Опытного Дела! И мы будем ставить эксперимент! - Гончаров был непреклонен.
Отказать ему было невозможно: Пашка, изящный, щеголеватый, изысканно-аккуратный парень, отслуживший в армии,  вместе со своими друзьями, тоже прошедшими срочную, прикрыл нас, вчерашних школьников, в грандиозной драке с местными, когда мы были на практике. К приезду милиции на танцплощадке на ногах остались только они, яростно отбиваясь от местных парней под визг наших девчонок.
- Ну, попитка не питка, - я попытался воспроизвести известную фразу отца всех народов. - Умоюсь только и чаю хлебну.
   Часам к двум дня я  с изумлением осознал, что он впитывает знания, как губка. Из 25 билетов я объяснил ему четверть, и он вполне сносно оперировал цифрами и формулами.  Но я изнемог, отвечая на его уточняющие вопросы, язык уже заплетался.
- Перекур! - объявил Гончаров. - Минут на сорок, и стремительно вышел из комнаты.
Вернулся он чётко в срок с огромным портфелем, из которого призывно пахло копчёным.
- Без допинга нам не обойтись! - Придвинул к столу, заваленному тетрадками с лекциями, книжками и пособиями тумбочку и выложил на неё свёртки с ветчиной, колбасой ещё какими-то гастрономическими изысками: предки его баловали, высылая 150 рублей в месяц, со стипендией получалось почти двести рублей, деньги по тем временам несусветные, и в завершение извлёк две литровые бутылки "Чинзано". Да-да! Стоила эта роскошь тогда всего три рубля литр!
- Хлеб-то у вас есть? Тащщи!
Теперь после того, как я подробно излагал ответы на вопросы очередного билета и потом разъяснял непонятое, Пашка наливал по толике вермута, мы закусывали, и гонка за знаниями продолжалась.
К полуночи Гончаров заспорил со мной, доказывая, что я несу чушь. Арбитром выступил учебник. Победу учебник присудил Пашке. Меня уже качало и подташнивало, и он спросил:
- Какова вероятность, что я вытащу билет, который не знаю?
- Двадцать процентов , Паш. Но можно сыграть ва-банк, ты идёшь в середине, а мы тебе будем сообщать номера своих билетов. Вдруг повезёт - и первые десять человек вытащат билеты с №21 по №25!
-Прально! Голова! - он потащил меня к кровати. -  Отдыхай.  - И ушёл.
 Про утро я рассказывать не буду. Описать муки похмелья человека, доселе не злоупотреблявшего, я думаю не сможет никто. Я с отвращением смотрел на своё красноглазое отражение в зеркале и неистово работал зубной щёткой. В голове роились обрывки знаний. Перспективы вырисовывались незавидные.
В комнате меня уже поджидал Гончаров. Без малейших следов безумной пьянки! Денди с романтично бледным лицом.
- Ну и видооок у тебя!- протянул он, - подлечить бы... Да рассыпешься. Ничего-то вы, яйцеголовые, не могитЁ! На, пожуй! - и, содрогаясь, я с остервенением стал жевать мускатный орех...
... Отвечать по билету я пошёл первым, без подготовки: по правилам кафедры за это полагался призовой балл. Завкафедрой смотрел на меня с отстранённым любопытством, явно стесняясь задать очевидный вопрос, да так и не задал. На шесть баллов я не тянул, но с призовым пятёрку мне поставили.
Пашка подхватил меня сразу за дверьми аудитории:
- Главное в пьянке правильная опохмелка - и достал плоскую офицерскую фляжку и лимон.  - Три глотка и дольку лимона. И сядь где нибудь, глаза бы мои на тебя не глядели! Через полчаса ещё  пятьдесят граммов налью.
Экзамен Гончаров сдавал последним. Встречали его всей группой, как триумфатора: отличной оценки он лишился лишь на дополнительных вопросах.
.
Январь - 3 февраля 2016