Это было давно - это было сотни лет назад

Это было давно - это было сотни лет назад -
Это было прошлой ночью - в карнавально пьяной Венеции -
Или в серебряно голубином Париже - чёрный ад
Вышивал розарий теней по канве моего сердца -
Мастерицы с перстами - сталь, проволока, стекло -
Глаза серые или золотые - с поволокой
Кошачьей, мурлычущей - улыбались ало - и текло -
Лунное марево с их тициановских локонов,
Над пяльцами пляшущих - они украшали мой бред,
Они составляли меня из огня и пыли -
С бесконечных путей - и я возникал - только нет -
Души - не вложили, не вышили - то ли забыли -
То ли - скорее - не захотели - зачем -
Без неё в кукольной плоти свободнее дышится -
И возникал образ - мой и ничей -
Созданный волей - только отнюдь не всевышнего -
А иной - хризолитовый сумрак дьявольских глаз
Болотно топил и снова рождал из праха -
И проходила плоть моя сквозь зеркала,
И мастерицы из ада с улыбками ахали -
Тискали куклу - и примеряли берет,
Локонов листья расчёсывали перстами -
Я и не знал, что чего-то во мне - нет -
Я улыбался и хохотал беспрестанно -
И моим бархатом ночь наполняла взгляд,
И моим шёлком луна любовалась - молча -
И разгорался в теле - день ото дня -
Алый маяк, оснащенный глазами волчьими -
И по синкопам губ проходила тень,
Алые блёстки пламя зари роняло -
Адские девы творили иных детей,
И их крестили в чёрной купели с алой
Кровью - во имя тьмы и во имя зла -
Или того, что злом называют люди -
И под ногами хрустели листвой зеркала,
И я не знал, кто такой я и чем он будет -
Этот пришелец, который смотрелся в сон
Мой - точно в зеркало - в тёмном купе - когда я -
Сел - или это был уже некто - он -
Поезд везущий прочь - за границу ада -
В прошлое дальше - чёрный метрополитен
Зарывался в землю, и поезда ржавели -
И я выходил - как и другие - те,
Что воплотились в мире - в фальшивом теле -
Марионеточном - кто-то из-за кулис -
Сами мы - или другие - держали нити -
Маски ложились - как лепестки - на лиц
Правду - мы уходили - и где-то зрители
Фазы биноклей лунных к оврагам глаз -
Космически чёрных - лениво тянули - дайте
Программку - и чёрной лентой тянулся
Час - наших пришествий - наших немых проклятий -
Я был одним из - я был один такой -
Чёрные ленты метро - и кареты чрево -
Что я такое - что ты белой рукой
Выткала в сердце моём, нечистая дева,
Чёрная фея, мадонна ночных теней -
Что ты творила, когда сочиняла дух мой -
Чёрное сердце томно парит во мне -
Чёрного лебедя адского лёгким пухом -
Чёрным пером - мой берет поправляет ночь -
Время по пальцам искрится алмазной пылью -
Нет в моём теле души, но мне всё равно -
Я воплощаю себя в инфернальном стиле,
И я рисую чёрный оскал лучей
Розы-звезды - пятиконечной - ногтем -
На своём сердце - и на своём плече -
Белом плече фальшивой кукольной плоти -
В чёрных глазах - провалы - пути в миры -
Где настоящее я, усмехаясь, тянет
Нити - и кто-то пламя ресниц открыл -
Кто-то вплетается телом в кровавый танец -
Там, где Венеция лижет морское дно
И изумрудные вены вскрывает в море -
Там, где Париж окутан безумным сном,
И где туман лакает седую горечь
С лиц-полумасок - или - где вереск жжёт
Адский огонь фиолетовый на равнинах
Англии - я прохожу - этот мир не тот -
Он с сотворения демоном - мной - покинут -
Вырезан я из его очертаний и
В сторону - выставлен за переулки скобок -
И потому - проснулся во мне вампир,
Что выходил ночами из пасти гроба -
И в куртуазности пудреных тех веков
Нежно сплетался с телами в лазурной пене
Вен и жабо - и под белой моей рукой
Чьи-то сердца - умолкая - скрипично пели -
Бились, как птицы в камне - о рёбер гладь -
И вырывались - и улетали - в рай ли?
Или в наш ад - в моём сердце сидит игла,
Тех мастериц, что творили меня, играли
И напоили - и окрестили - кровь
В жилы проникла, в глазах расцвела, как маки -
Я проходил - посланник иных миров -
И прорезал их вены иглой - во мраке -
В шорохе сонных альковов - а после - гроб -
Шёлка усталый холод - лицо и маска -
Как различить? Растекалась по небу кровь -
Как по платку, обагренному ярко-красным -
Боль или сладость? Или - и то, и то?
Век - или миг - не знаю, всё так ничтожно -
И засыхал в ладони моей - платок,
И засыхала ночь - на холодной коже -
Шёлк истончался - закат отворял окно -
Память чудила - и изменяла темы -
Я отправлялся в новый театр - в кино -
Вдоль то ли Сены, то ли дождливой Темзы -
Снова подземка вздымала драконий хвост,
Автомобили хрипели на перекрёстках -
Где-то в Венеции падал в мертвенность вод
Чей-то холодный, обглоданный смертью остов -
Кто-то и там прошёл - на меня похож -
Или я сам - отлистайте два века - впрочем -
Я вспоминаю - мне встретился юный дож
На карнавальной сцене в театре ночи -
И домино его вышил безлунный мрак,
И его кожа лучилась, и пели губы -
Он был прекрасен - и так же он умирал
В алом огне моих коломбининых юбок -
И мои пальцы ласкали его черты,
И изучали каждой ресницы шорох -
И, как картина Винчи, в ночи застыл
Задником сцены - овеянный смертью город -
В горлах лагун таились тени костей,
Рыбы глодали жемчужную плоть скелетов -
Ночь карнавала встретила всех гостей,
В кудри и пальцы вплетая чёрные ленты -
И надевая маски - и вновь вела
Над изумрудной пропастью - в морок моря -
И раскрывались лилии и зеркала -
В каждом окне - и в каждом холодном взоре -
Век - или час - и по улице тень скользит,
Жмутся огни фонарей, по-кошачьи ластясь -
Тянутся нити - с какой-то иной звезды -
Стёкла витрин примеряют чужие маски -
И электричество дразнит венозный шип,
И по гортани города - шаг неслышен -
Да, это тот, кто лишён  - как её? - души,
Да, это тот, кого не творил всевышний -
Адские девы - где-то здесь - за углом -
В сумрачном синем подъезде - в такси охрипшем -
Адские девы, смеются - и снова зло
Кто-то из них в гримуар моей плоти впишет -
Кто-то из них - или сам я - одна из них -
Плоть отливает свечой - куклы жмут плечами -
И опускает занавес - тень луны -
И ни один человек не замечает -
И ни один - и только чернеет шарф -
Или белеет - смешаны все оттенки -
Что до души - далась вам эта душа -
Души не ценятся в новом, двадцатом веке -
Как, двадцать первый? Уже? Как стремится мир -
Только куда - я не знаю - и всё равно мне -
Пусть разбираются люди - а мне с людьми
Не по дороге - разве что - только кровью
Их напоить ту куклу, что образ мой
Здесь воплощает - что соткана и расшита
Адскими девами - что сотворили зло,
Что мне уста вложили вместо молитвы
Бритвы и яд - и я благодарен им -
Пусть я несу и зло, и чужие смерти -
Перед зеркальным ликом я новый грим
В лёд моей кожи втираю - глаза очертит
Чёрная линия - только они черней -
И из зрачков тянет бездны холодным жаром -
Я прихожу к смертным в глубоком сне -
И воплощаю грёзы - или кошмары -
И размокает на белизне платка
Кровь, что пролита когда-то - где-то
Век двадцать первый - мог бы их ДНК
Определить, стирая мои манжеты -
Вязь из столетий вплетается в пламя губ -
И я не знаю, где я правдив - где лгу я -
Белая кожа - алый костёр на снегу -
Венецианец в зелени глаз лагуны -
И светофор впивается в ночь - метро -
Стёкла витрин - и чёрная копоть кожи
Новых перчаток - я снова рисую рот -
Что улыбаться так изощрённо может -
Снова иду - и смех - точно трость - мой путь
Выпишет, вычертит, переплетёт - с судьбою -
Что мастерицы где-то в аду плетут -
Чтобы я стал наконец-то самим собою.