Я - иной

Я - иной, моё существование обосновано -
Иными законами и пропитано алой кровью,
Кружево моей души и сорочки выбелено -
Моя сущность раскрывается чёрными глубинами
Навстречу чужому естеству, истёртому в перчаточном
Дурмане - мои чувства алым сургучом опечатаны,
Моё сердце давно в результате сложной операции
Изъяли - и заменили чем-то сложносочинённым -
Моя кожа холодеет согласно неприродным законам,
Луна стучится в неё - пальцем, когтем, мраморным льдом могильным -
Я никогда не понимал человеческой любви и
Чёрные цветы посадил, чтобы пили ядовито
Все ко мне вознесённые о снисхождении молитвы -
Я не снизойду, не вникну, не внемлю, не сжалюсь -
Меня сочиняли в аду и раскрашивали алым -
По трафарету - или подчиняясь фантазии -
У меня пышные манжеты и фразы куртуазные -
И это всё - а ещё - вкус художественный -
А под белизной и пудрой - я скорее не красавец, а чудовище -
Безупречность лица создана мастером великолепным -
Но я хороню сердца в чавкающих склепах,
Их лижут языки плесени, стекающей по стенам -
И затихает крик, и лентами затянуты все вены -
И в глаз пустынях в чёрных тканях бродят призраки -
Мои желания - жестокие, капризные,
Которые впиваются и треплют,
Не слушая ничей умоляющий лепет -
И наполняет моя жесткость
Шприц - или львиный гремучий коготь -
Я прихожу в различных образах -
Но среди них нет ни одного доброго -
Лишь оправленное в прихотливость барокко коварство -
Я не люблю - не жалею - и вас я
Тоже не собираюсь жалеть и
Даже ваши невинные дети
Мне безразличны - во мне холодны
Вены, пропитанные мороком луны,
Которая в глазах моих восстаёт и
Высматривает волком жилы и аорты,
Кружит серпантином, шеи оплетает -
Чёрными - с глазами изумрудными - котами -
Чувства мои пробираются в телесность -
Я когда-то воскрес - и снова воскресну -
И мне неинтересна цена - и ценность
Человеческой жизни - тени на сцене
Трогают больше, чем тела вам подобных -
Я сплю в гробу, восстаю из гроба,
Перчатки и локонов пена морская -
Я умею ласкать - и я вас ласкаю -
И хотя я любить не могу, не умею -
Я изображаю любовь тем не менее -
Когда припадаю к телу покорному -
И лик мой - точно святого с иконы -
Озаряется алым огнём вожделенным -
Я люблю свою жажду - и сладостность вены -
И зов этой жажды, пронзивший и давший
Мне мир на ладони - и жизни - и ваши -
И чьи-то ещё - пересчитывать - глупо -
Давно похоронены детские куклы,
И плюшевый мишка размок под дождями,
Прибитый к забору за лапы гвоздями -
И жизни уходят в песок бесконечно -
А я зажигаю кровавые свечи -
И время томится в колец моих россыпи -
И всё так алмазно прозрачно и просто -
И где-то могила пуста и разъята -
И я не вернусь в её чрево обратно -
А кто-то другой побредёт в направлении
Могилы - и кто-то падёт на колени,
И чья-то душа мятым галстуком виснет
На шее - и кровь вытекает из жизни
В ладоней моих освящённую чашу -
И я забираю - моё, не ваше -
По праву того, кто тигриной походкой
Проходит под вашими сонными окнами
И требует дань - и её получает -
По праву того, кто приходит ночами -
Того, кто, кто охотится и побеждает -
Того, в чьей груди - бьётся демон из ада -
Кто ангельским ликом свою монструозность
Скрывает, как маской - и чёрные розы
Ногтей вам вонзает в тела незаметно -
По праву того, кто повенчан со смертью,
По праву того, кто приходит за вами -
Уводит, уносит в багровое пламя -
Уводит, уносит - кружит и морочит -
Сегодня - и завтра - и будущей ночью -
И вечность цветёт на улыбке - как клумбе -
И алыми розами ластятся губы -
И чёрная кровь в белой плоти танцует -
И я подношу ваше сердце к лицу и -