Мне кто-то говорил, что я - это ложь и бред

Мне кто-то говорил, что я - это ложь и бред,
Мне кто-то говорил, что меня нет -
Что я себя выдумал, написал на изорванном тетрадном переплёте -
Что я всего лишь имитация чего-то в кукольной плоти -
Что я всего лишь кукла, не слишком удачная - которая слезами фиолетовыми плачет,
У которой сердце ножницами вырезано -
Или вообще не вложено -
Так бывает - и из-за
Этого - я не умею чувствовать -
В груди у меня оглушительно пусто,
У меня там эхо от чёрного колокола, который исполняет воронье соло
На звоннице храма - забитого, зашитого - как рот чей-то - окровавленными нитками -
В этом храме пусты иконы, вырезаны лица святых - вороны
Расхаживают по проходам, одеты
В кардинальские сутаны красного цвета
И клюют глаза прихожан, которые
Приходят поделиться собственной кровью
На зов, который из этой церкви
Сочится - ещё в незапамятном веке
Там собирались чёрные, безбожные,
И скользили лезвия улыбок по ножнам губ,
Отравленных, присыпанных прахом -
И леса вокруг болотами страха
Зеленели - и в глазах церковных окон гнили
Белые лилии лиц - и могилы
Раскрывались - и кладбищенские тени усмехались,
Собираясь в церкви, точно в бальном зале,
И кружились там, в адских котильонах,
Призывая демонов из преисподней чёрного лона -
В этой церкви и меня сделали - крестили -
Чёрные аисты с клювами-шпилями
Принесли - или тени изготовили,
Поскребя по сусекам ногтями багровыми -
Долго ли куклу сваять умеючи?
Они мне дали тело то ли девичье - то ли куроса из древности варварской -
Они меня цедили, как адское варево,
Смехом своим заполняли разломы
В сути моей - чёрное лоно
Содрогалось, и выводило наружу
Теней и ипостасей чёрное кружево -
Чтобы оплели, чтобы качали
Колыбель мою - чёрными свечами
Окружили, заворожили - и создали
Меня - выколота чёрная роза
В грудном перешейке -  рёбра скалятся,
На лице улыбка начертана алая - чей-то ноготь небрежно её вывел -
Вплетена ночь в спутанную гриву -
Чёрные глаза - угли непосредственно
Из адского огня - освещали детскую  -
И смертельно бледные леди потчевали
Меня алым молозивом чёрной ночью -
И в храме мне посвящали обедни -
И звонил во мне - и надо мной - медный
Колокол - то ли сердце, то ли благословение -
Луна скользила по голубой реке вены
Иглой алмазной -
Точно по виниловому диску старомодному -
Меня сделали куклой дьявольского рода, меня сделали - или я сделался самостоятельно -
А эти демоны были только воспитателями -
Всего лишь орудиями в руках чьих-то -
Творивших - меня - не знаю - колокол на церковной крыше
Всё бьётся о рёбра, сердце заменяя -
Губы выпевают кощунственное «Амен»,
Фиолетовая ложь испещряет скул холод наточенный -
Я стою кукольной фигурой в витрине ночи - в чёрном шкафу - лезвийно белеет моя сущность -
И не знаю, откуда то, что мне присуще -
В меня это демоны чёрным нитками зашили - или я сам таким умудрился стать - или -
Впрочем, это уже не имеет значение -
Белая кукла улыбается глазами демона,
Бездна безмятежно клубится в пустоте глазных переплётов -
Кукла пребывает на грани миров живых и мёртвых -
И одна рука там - демонами в алую перчатку затянута -
А другая играет в человеческом мире чёрными зонтами -
И кто-то говорит мне что-то - что нет меня и не будет -
И проходят мимо моей витрины смутные люди -
Тени на стекле - разбавленные дождевой водой и пылью -
А я не знаю - или меня нет, или -
И только колокол в ушах порой надрывается,
И слетают с небес ко мне мои птицы кровавые -
И приносят вести оттуда - от тех кто меня вылепил -
И я снова не знаю - это всё - правда - или -
А чёрная церковь горбится в ночном угаре -
Я кукла, которую кому-нибудь однажды подарят -
Может быть, скоро - в коробке с лентой атласной -
Я стою витрине и жду своего часа -
И тянутся в небо ресницы чёрными шпилями -
И этот мир мне снится - или - или - или -