Он был томлён вином и пантомимой...

Он был томлён вином и пантомимой
Той женской,  что таит в себе пожар.
И в блеске пристальном вниманья, чар
В великолепье был неотразимый.

Пред ним дрожали, неисповедимой
Той сладкою доступностью тиар,
За то, что в дыме сумрачных сигар
Он тлел неистовым огнем гонимый.

Пленил Он дам тоской неутолимой
Маняще  той, - неведомый нектар.
И взгляд, проникший под Его муар,
Рождавший ночь, - стал еле различимый.

Его любили той нерастворимой,
Что делит на двое резервуар.
А слиться воедино - Божий дар,
Таящий не восторг необъяснимый.

Его делили  той, соизмеримой
С войной за редкостный аксессуар.
Но не за то что есть, Он  не товар
Любите что живой и неделимый.

 Израненный, любовию моримой,
Печалию что из слезы да в пар,
Окутывающий  земной наш шар,
Раскрывший недра .- Вой  неповторимый.

И наделен талантом, той ранимой
Небесной силой названной.  Пульсар,
Снишедший свыше, есть тюрьма, -  удар
Но для искусства он необходимый!