В своём чёрном огненном бреду

Мимо черни уличной бреду
В своём чёрном огненном бреду,
Ореол рубиновых кудрей
Полыхает ярче фонарей.

Красен мой приталенный сюртук,
Сигарета тонкая во рту,
На лице – незримая вуаль,
Никого и ничего не жаль.

Всё едино мне и всё равно –
Мне что кровь, что красное вино.
Я не знаю жалости и сна –
Моя кожа мраморно бледна,

Мои губы – огненная медь,
Кто-то смертный должен умереть.
Я иду – как алый листопад,
Как и сотни лет тому назад,

Когда в мире замков и карет
Я родился в огненной заре,
Причастился пламенем из жил –
Кто-то умер, а я дальше жил –

Воскуряя чёрный фимиам,
Посещая инфернальный храм.
И крестился я – наоборот,
За платками прятал алый рот,

И носил рубины на руках,
Проходя ночами по векам.
Парики и фраки прошлых лет
Рисовали тёмный силуэт

В будуарах и на площадях,
И моя кровавая звезда –
Как рубин на кружеве жабо –
Мне дарила вечную любовь.

Мне дарила вечный мой экстаз –
Я смотрел огнями чёрных глаз
На века, бежавшие во тьме,
Что дарили мне чужую смерть –

Что дарили мне мою судьбу –
Розу жизни у холодных губ,
Розу страсти в мраморных руках,
На которых кольцами – века,

На которых патина теней,
Что живут, бессчётные, во мне,
Исполняя вечный контрданс
В глубине моих горящих глаз.

Мои кудри – ярче фонарей,
И моя походка всё быстрей
По чернильной грязи мостовой –
Этой ночью я опять живой,

Этой ночью я опять смеюсь –
Роза алым пламенем у уст,
Отпечаток алый на платке
В моей белой мраморной руке.