Enfant terible

Ужасный ребёнок, enfant terible,
Рождённый в аду для жестокой игры,
С отравленной розой на острых губах,
Пришедший не позванным гостем на бал
 
И бросивший томно дворецкому свой
Рубиновый плащ – и, пройдясь колесом,
Ворвавшийся бурей в зеркал круговерть,
Где брови нахмурит курносая смерть,

Где чёрные гранды в вороньих шелках
Сжимают бокалы с сердцами в руках
И пьют безоглядно, ломая персты,
Напиток из ада, пока не остыл,

И чёрные кошки из пены манжет
Острят изумрудного взгляда стилет,
И бархатно туфли ковры изомнут,
И робкие души томятся в плену –

В браслетах, в подвязках, в бархотке, в пере,
И приторно вязкий отравленный грех
Касается губ обезумевших ран,
И в белом снегу алой маской игра

Цветёт и томится – оскал орхидей –
И белые лица на чёрной воде
Зеркального омута – пудрят черты,
И взгляды их чёрные часто мертвы –

Угасшие звёзды, калёная сталь –
И алые слёзы на чёрных крестах –
Впитаются в сонную поступь ковров,
Которые чувствуют свежую кровь,

Которые лижут подошвы теней,
И горько часы начинают звенеть
В сиреневом сумраке – время разбив –
Избавился кто-то от смертной судьбы,

И тысячи жизней отдав за одну,
Томится капризно в багровом плену,
Где локоны вьются по стенам плющом,
Амуры жестокие стонут "Ещё",

И красного зарева чёрный рубец
Проходит по бусам разбитых сердец,
Которые губы испили, сожгли,
И в пепле пылает насмешливый лик

Того, кто все души давно подобрал,
Того, для кого это только игра –
Ужасный ребёнок, исчадие зла,
Всех кукол живых на куски разломал –

И волосы ало кострами цветут,
И зубы-кинжалы мерцают во рту,
И смех истекает из губ вороньём,
И алые крылья мучительным сном

Вторгаются в смертных беспомощный стон,
Когда он влетает туда колесом –
Шутихой, кометой, свистящим бичом,
И он не раскается – точно – ни в чём,

Он алым пожаром пройдёт по мирам –
Ужасный ребёнок решил поиграть,
Ужасный ребёнок решил посмотреть –
Как скучная жизнь претворяется в смерть –

Как алые маски на лицах горят –
Для этого он и покинул свой ад,
Для этого он и явился на бал,
С горящей улыбкой на белых губах,

С кровавым кольцом на руке изо льна,
Которую зацеловала луна,
И танец немых арлекинов вокруг
Зовёт его жадно включиться в игру.

И – вдребезги кукла – вот так! – о паркет –
И алым огнём расцветает букет
В глазах антрацитовых – тех орхидей,
Которые выросли в адском нигде,

И корни их в бездне – и стебли остры –
Они прошивают сердца и миры –
А их лепестки – и душа, и лицо
Капризного демона с алым кольцом,

Ребёнка ужасного, мальчика-тьмы,
Который явился на бал - в этот мир,
Который пришёл – и уйти не спешит
Без новой игрушки – без вашей души.