Шекспир. Сонет 21. Муза...

Итак, всё это было не со мной, то было с Музой той,
Взволнованной его стихов волшебной красотой,
Где небеса, что рисовал он в них, словно орнамент был,
И в них прекраснейшее из прекраснейшего повторил.
   Создав хвалу в них в виде множества сравнений гордых, как лучами –
С Луной и Солнцем, и Землёй, с морскими, драгоценными камнями,
И с первыми апрельскими цветами, и всё  – редчайшее, подобно небесам,
Где вид небес в этом огромном круге так прекрасен сам.
   O! дай мне,  истина любви, всю правду описать,
И ты поверишь, что моя любовь настолько же прекрасна –
Насколько материнское дитя – хоть не так ярка, ясна,
Как те златые свечи – могут неподвижно в небесах сиять.
   Дай  им сиять и говорить подольше, им понаслышке cлышно больше;
И я не буду всё превозносить, ведь цели не было – хвалить.

 (Перевод с английского: Сергей П. Емельченков.)

So is it not with me as with that Muse,
Stirred by a painted beauty to his verse,
Who heaven itself for ornament doth use
And every fair with his fair doth rehearse,
   Making a couplement of proud compare
With sun and moon, with earth and sea's rich gems,
With April's first-born flowers, and all things rare,
That heaven's air in this huge rondure hems.
   O! let me, true in love, but truly write,
And then believe me, my love is as fair
As any mother's child, though not so bright
As those gold candles fixed in heaven's air:
   Let them say more that like of hearsay well;
I will not praise that purpose not to sell.