Великому Леонову. Русский лес. Таинственность!

   Постепенно зелёная мгла стала редеть и таять,
а краснолесье – перемежаться с весёлыми берёзовыми прогалинами и просыхать опять,
заливаясь оранжевым, остывающим Cолнцем.
Опускался тихий вечер, заглядывая в лесные оконца.
   Тропка беспокойно заметалась и покинула ребят на просторном лужке,
полого спускавшемся в гулкую и тёмную лощину, словно не спеша.
На другой стороне, с расстояния обжигая смолевым зноем,
сияли и уступами подымались в гору таинственные Пустоша.      
    Бор начинался прямо, без подлеска.
Неохватные, стрела к стреле, сосны возвышались,
как подпорки неба  у подросшего, высокого леска.
И легко было догадаться нам, 
чьё жилище сокрывалось за этим исполинским частоколом там.
    Хозяин леса готовился к ночлегу,
видная издалека вековая надломленная лесина, подобно шлагбауму,
запирала проход в его владения,
повинуясь лесному природному уму.
   Верно, успели упредить страшного Калину
о приближении опасных людей,
если выслал навстречу им свою летучую разведку
навстречу компании всей. –
   Изредка, как бы благовествуя близость воды
проносились голубые стрекозы
– как молнии у грозы;
пчёлы с разлёту зарывались в пылающие костры кипрея,
словно падали ниц,
вокруг прошлогодних дровяных поленниц,
и, похожие на сановников в бархатных камзолах, возле отмели
неторопливо сновали шмели.
    Низкая жильная струна пела в загустевшем медовом воздухе,
пропитанном сверканием цветочной пыльцы, будто была не в духе.
И, словно ведьма на празднике, здесь, где рядом у реки мель,
стояла поодаль зловещая, вся в синих лохмотьях,  разбитая громом ель;
продольная трещина надсадно скрипела звуком тянучим, длинным,
в последний раз предостерегая ребят от объятий грозного Калины.
   Но отступление было отрезано: сзади по их следам наступала ночь.
Хлеб кончился, томила жажда, но река далеко уж и не могла помочь...
Однако потребовался целый час, прежде чем подсказало им кладоискательское чутьё,
Что они достигли места, где можно поставить шалаш, их ночное жильё.
–––––
Леонид Леонов. Русский лес. (Отрывок).
Постепенно зеленая мгла стала редеть и таять, а краснолесье– просыхать и перемежаться с веселыми березовыми прогалинами, залитыми оранжевым, остывающим солнцем; опускался тихий вечер. Тропка беспокойно заметалась и покинула ребят на просторном лужке, полого спускавшемся в гулкую и темную лощину. На другой стороне, с расстояния обжигая смолевым зноем, сияли и уступами подымались в гору таинственные Пустоша. ;      Бор начинался прямо, без подлеска. Неохватные, стрела к стреле, сосны возвышались там, как подпорки неба, и легко было догадаться, чье жилище сокрывалось за этим исполинским частоколом. Хозяин готовился к ночлегу, видная издалека вековая надломленная лесина, подобно шлагбауму, запирала проход в его владения. Верно, успели упредить страшного Калину о приближении опасных людей, если выслал навстречу им свою летучую разведку. Изредка проносились голубые стрекозы, как бы благо-вествуя близость тихой воды; пчелы с разлету зарывались в пылающие костры кипрея вокруг прошлогодних дровяных поленниц, и, похожие на сановников в бархатных камзолах, неторопливо сновали шмели. Низкая жильная струна пела в загустевшем медовом воздухе, пропитанном сверканием цветочной пыльцы. И словно ведьма на празднике, стояла поодаль зловещая, вся в синих лохмотьях, разбитая громом ель; продольная трещина надсадно скрипела, в последний раз предостерегая ребят от объятий грозного Калины. Но отступление было отрезано: сзади по их следам наступала ночь. Хлеб кончился, томила жажда... однако потребовался целый час, прежде чем подсказало им кладоискательское чутье, что достигли места. ;

СОЗДАТЬ:
Ёёёёё

***