Бретелечки

Рыженькие локоны. Разбитная чёлочка.
Как тут от красавицы не сойти с ума.
Уголовные тома у мусора на полочке,
И по мне ревмя ревёт бабушка-тюрьма.

Только без неё не жить. Ночь расстелет мантию—
Грубая материя, пиковый чёрный цвет.
А законы не для нас, мы полны романтики,
Ну, а кто романтик не был в восемнадцать лет.

Помню, как расстёгивал лифчик на бретелечках
И заколочки зубами дёргал из волос.
Помню, как в любви навеки поклялась мне девочка,
Ну, а жизнь уже летела прямо под откос.

Я любимой захотел будни малость скрасить
И ювелирный подломить ночью порешил.
Кореш преданный Вован стоял да на атасе,
Ну, а я с рыжьём витрины нежно потрошил.

Как хотелось мне примерить цацки ей на тело,
Стала б самою красивой в этом сентябре.
А у Вовчика в кармане белый «Парабеллум»,
А у мента торчит «Макаров» в чёрной кабуре.

Помню, судьи приговор чётко зачитали:
На три года в лагеря первоходкой шёл.
А Вованчик нынче лес валит на Урале,
Дали Вовчику пятёру за палёный ствол.

Подфартила мне судьба. Дождалась девчоночка.
Я вернулся и увидел слёзы на глазах.
Рыжие кудряшечки. Разбитная чёлочка.
И я с тех пор с тюрьмой, бля буду, чётко завязал.

Чтоб лишь мне  в любви клялась дорогая девочка,
Чтоб в дальнейших отношеньях всё у нас срослось.
Чтоб всю жизнь расстёгивать лифчик на бретелечках
И заколочки зубами дёргать из волос.

                26 сентября 2014 года.