Козлову Михаилу

Скорблю л плачу, нет мне утешенья.
Кому скажу и кто меня поймет?!
Где мне найти тоске моей забвенье,
Кто свалит камень, сердце что гнетет?

Душа моя, как раненная птица,
Ломая крылья, бьется на земле,
То, вдруг, замрет и еле шевелится,
То снова ввысь на сломанном крыле.

Я выпил яд утраты безвозвратной, —
Жену любимую навеки потерял,
И жизни свет тускнеет благодатный,
Мой яркий цвет безжалостно увял.

В сырой земле зарыта на чужбине,
Под пенье хора чуждых голосов,
Кровитдуша по милой Валентине,
И медленным стал ход моих часов.

Хочу увидеть холм ее могилы,
И рядом с ней излить свою печаль.
Кто разрешит? Слабеют мои силы,
И еле теплится горящая свеча.

Как не хотел я с нею расставаться,
И не хотел пускать в далекий край, —
Как будто знал, что струнам оборваться,
Как бы предвидел этот черный май.

Досадно то, что в страшные минуты,
Когда в глаза ее заглядывала смерть,
Я не был там и слова в утешенье
Не смог сказать, любовью обогреть.

У одра лишь единственная мама,
Виновница поездки за кордон,
Сидела мрачная, со вспухшими глазами,
И Валю проводила на Сион.

Ей тяжело — единственное чадо
В расцвете сил ушла за Иордан.
Ушла навек одна ее отрада,
Ладья уплыла в вечный океан.

Моя в сто крат сильней тоска по милой!
Судьбою я на муки обречен:
Ей есть возможность посещать могилу,
Но я и этой радости лишен.

Как облака плывут воспоминанья
О двадцати шести супружеских годах,
И радует одно мое сознанье,
Что прожиты они в заповедях.

С поры осенней шестьдесят второго,
Когда мы счастливо сидели под венцом,
Я ей не сделал ничего плохого,
Мы жили честно, свято пред Творцом.

Вперед меня в неведомые дали
Она поторопилась отойти,
Оставив мне терзание с печалью,
Чтоб нам втроем остаток дней пройти.

Надеюсь я, что за туманом жизни,
Что скрыл от глаз любимый образ твой,
С тобой в небесной встретимся Отчизне
И больше не разлучимся с тобой.

5 Июля 1988г.