Вторая жизнь

Я познакомился с Максом буквально несколько недель назад на квартире у общих знакомых. Он мне тогда показался неким загадочным персонажем. Несмотря на открытость и добродушность, в его взгляде читалась некая нотка грусти, даже, если хотите, печали. Как-то постепенно, в течении того вечера, мы нашли много общих тем и в итоге вовсе подружились. И вот уже спустя почти месяц мы сидим в городском парке на берегу небольшого пруда и просто молчим. Знаете, есть такие моменты, когда совсем не обязательно что-то говорить, даже если ты не один. В воде, время от времени, виднелись очертания греющихся на солнце мальков. Над водой кружили неутомимые мошки. В кокой-то момент я вышел из молчаливого оцепенения и посмотрел на Макса. Он продолжал смотреть в одну точку, постукивая одной ногой о землю.
- Макс... давно хотел спросить, откуда у тебя этот шрам? - решил нарушить молчание я.
На правом виске под светлой копной его волос виднелся большой рубец...около семи сантиметров в длину.
Он как-то странно посмотрел на меня, как будто я угадал его мысли.
После не продолжительной паузы, глядя куда то в темноту паркового пруда, он сказал.
- Тебе просто ответить или рассказать подробно?
- Ну...мы вроде как никуда не торопимся - улыбнувшись, сказал я.
- Только единственное о чём попрошу - не перебивай.
- Ты уже заинтриговал.
Сделав ещё одну паузу в секунд тридцать, он начал.
- Представь, что ты живёшь совсем не так, как сейчас. Всё, что сейчас кажется неотъемлемой частью жизни, - полная ерунда. Представь, что отношения между людьми могут быть совсем другими, да и отношение людей к окружающему тоже. Представь, что ты не помнишь своего детства.   кажется тебе размытым. Ты живёшь в большом доме, и у тебя огромная семья: бабушки, дедушки, родители, братья, сёстры. Нет интернета, телевизора, плееров. Ты просыпаешься от звуков детского смеха, и твой нос сразу же улавливает аромат свежего хлеба и печёной картошки. Ты обедаешь за одним большим столом со всей семьёй, вы рассказываете что-то друг другу, смеётесь. Затем ты умываешься чистейшей, прохладной колодезной водой и идёшь с отцом в сарай за яйцами и молоком. Ты знаешь всех . Их не так уж много, но  все очень хорошие, добродушные и общительные люди.  тоже живут большими семьями в массивных домах. В  построены их собственными руками. Вы ходите друг к другу в гости. Отмечаете свои праздники. Делитесь всем что есть, не прося ничего взамен. Днём вы ходите купаться и стирать вещи на речку. Вечером ты качаешься на самодельных качелях с братьями и сёстрами или ловишь рыбу рогатиной.
- Макс, прости, я же про шрам спросил - не удержавшись, перебил я.
Он посмотрел мне прямо в глаза, затем отвернулся и продолжил.
- Понимаешь, я так жил...Я знал их всех. Я любил все эти запахи. В доме всегда пахло печкой. А по вечерам на улице пахло сыростью и травой. Это люди  были мне родными. Всю жизнь.
Опять не продолжительная пауза.
- А потом я очнулся и почувствовал боль. Постепенно размытое пятно передо мной приняло вполне человечески очертания. Это был врач. Он отошёл на пару шагов от меня, потёр руки, и сказал:"Ну вот и прекрасненько". И ушёл. Меня сбила машина, и я пролежал три дня без сознания. Три дня. Вся жизнь уместилась в три дня без сознания.
Он замолчал. Мне было не чего ему сказать. И тут он добавил.
- Сейчас я не знаю, как бы это странно не звучало, рад ли я тому, что я очнулся...понимаешь?
Я неуверенно кивнул.
- Знаешь - вдруг добавил он, - когда ты счастлив тебе не нужен Бог.