Перед сбором подарков

Друзья! Ко всем имею слово.
У нас, духовных христиан,
На браках есть обряд особый,
Почти такой, как у мирян.

Но содержанием отличен
И в глубину, и в высоту,
Не надоевший всем обычай,
Что только множит суету.

Но он — высокое служенье,
И проявление любви,
Обрядов древних продолженье,
Что чрез века до нас дошли.

Вам всем давно уже известно,
Чем одарил Ревеку тот,
Чей путь управил Бог небесный
С Своих заоблачных высот.

Когда, по слову Авраама,
Его слуга Елиезер.
В шатрах известного Лавана
На все века нам дал пример.

Как он шкатулки расписные
С восточной щедростью открыл,
И украшенья золотые
Всем поименно подарил.

С тех пор несут дары невесте,
Ну, и конечно, жениху,
Конвертик долларов на 200,
Или сапожки на меху.

Набор фарфоровой посуды,
Персидский может быть ковер,
Ну и дубленку от простуды,
И пылесос — не полотер.

Конечно, можно гарнитуры,
Что ставят в кухню, спальню, зал,
Зависит это от натуры, —
Кто больше щедр, тот больше дал.

Ну, на худой конец машину,
Не мотоцикл "ЮПИТЕР-3",
Часы наручные, картину,
Что пожелаешь, сам смотри.

Здесь в этом деле нет насилья,
Вот так, как любишь — так и дай.
Кто щедро сеет, тот обильный
В свой час получит урожай.

Уж коль достаток не позволит
Невесте "Хонду" подарить,
Никто за это не уколет,
Никто не станет вас корить.

А если мятую десятку
Мы все положим, как один,
Тем не нарушим мы порядка,
Приятель, друг, христианин.

Я не скажу чтоб подчистую
Опорожнили кошелек,
Мысль не преследую такую —
От этой мысли я далек.

Для жениха и для невесты
По силам каждый чтоб дарил:
Наши возможности известны,
И Бог не требует сверх сил.

Чтоб тайну вашего даянья
Вам было можно сохранить,
То по столам сейчас пред вами
Сосуды будут проносить.

И вы, конечно, постарайтесь
Такой момент не упустить,
И отягченные карманы
С восторгом сердца облегчить.

Ведь тот, кто эту пятилетку
На шее велфера сидит,
С стыду тот дарит очень редко,
Иль совершенно не дарит.

Какую купит он картину,
Когда он Бога не боясь,
Сто лет не платит десятину,
На кухне плотно затворясь.

Одно мы только не забудем,
Никто не скажет—это я!
Ну все, подкалывать не будем, —
На небе праведный судья.