Погоди драть шумной песней глотку

 
Погоди драть шумной песней глотку,
Думал ты ли, жизнь, беря в прицел,
Почему мы лишены, пусть с горькой,
Умирать с улыбкой на лице.

Почему нам в смерти страх и жалость,
И поняв, что жизнь иная есть,
На земле живём мы улыбаясь,
Но нельзя с улыбкой умереть.

Отшумят ненужные победы,
кони поубавят в беге хлюсь,*
И прощая тех, кто меня предал,
Не предавшим в ноги поклонюсь.

Пусть мои прекрасные тревоги,
Вся моя прочувственная жизнь,
Оборвутся в ночь на полдороге,
Но в стихах была земная высь.

Только ведь не в каждом есть и будет
Состоянье ковкости души.
Но пронёс я жизнь огнём в сосуде,
Чтоб души в себе не затушить.

И когда завоют псы к покойнику,
Всех моих терзаний опосля,
Низкий крест, в заснежном поле, с кровелькой,
Может вам напомнит про меня.

Но поэта в скорби не жалейте,
Ведь, пусть мне себя сам не щадя,
Хорошо, где слышится жалейка,
И млажавый цвет на желудях.

Не беда, что понят был не всеми,
И, что сердцу тлеть как тополям,
Но, быть может, в сердце у Россеи
Закуток найдётся для меня.

Но не тем я счастлив буду к смерти,
А чтоб каждый понял, хоть на треть,
Самое желанное на свете
Восхищённым жизнью умереть.


*Хлюсь – мелкая, лошадиная рысца.


/Андросов Сергей/