Ты знаешь, я тебя чуть-чуть жалею

Ты знаешь, я тебя чуть-чуть жалею,
Жалею, чёрт возьми, и горько мне,
Что  многим ты, вскарабкавшись на шею,
В такой же оказалась западне.


Таких я, вот как  ты, встречал не редко,
Которых всем, но нежностью не тронь.
И ты зверьком, скрутившись на кушетке,
От свечки прикурив, глядишь в огонь.


Лишь проститутка в ком из нас – не знаю,
В ком сердцу уготовано грубеть;
Иль ты, кого за рубль покупаю,
Иль отдаваясь я, за грош тебе.


И вылакав бокал свой понемногу,
Не вразумишь ни сердцу, ни глазам:
Не страшен сам людской грех перед Богом,
Страшнее грех вовеки не признать.


Но ты в одном права – любовь как паперть,
И оттого привыкла уж к тому,
Как кошку беспризорную погладив,
Тебя в лицо небрежно оттолкну.


Когда несёшь в руках живую влагу,
Ухабами иль чинно, хошь-не хошь,
Как эту жизнь в душевных передрягах,
Ты всё одно, хоть чуть, да расплеснёшь.


Аль никого ты разве  не любила?
Нет-нет позволь мне, я договорю…
Кто был бы без гроша, но сердцу милый,
Кто б позабыв про стыд, сказал «люблю».


Но,  загубив  всё нежное, поверь мне,
Сама себя паскудством затравив,
Поймёшь, что есть так схожие мгновенья,
Где страсть и унижение любви.


И потому размякшая шампанским,
Отбросив лёгкий к изголовью стан,
Поёшь, плечьми играя по-цыгански,
На голое колено взяв баян.


И глядя на твою лебяжью шею,
В окно, в цвет умирающей зари,
Я понял, что в тебе себя жалею,
Шепнув нежданно для себя  chere*.


  *Дорогая (фр.)


/Андросов Сергей/