ЛАДА

Она уютно примостилась к нам в ладошки,
Пущистый, белоснежный ком,
Внутри которого светились глазки-плошки,
И носик, что обнюхивал кругом.

Была она породы «Пудель»,
Династии известных циркачей,
«Чекиза»-мама, папа-«Марик»,
И родословная при ней.

Родители ей передали гены:
Ум, дисциплину и способности во всём,
Не говоря уж о кокетстве женском,
С ума сводившем всех сородичей потом.

Прибыв на поселенье к нам,
Установив свои порядки в доме,
Она тотчас всех приручила нас
И стала вить из нас веревки.

Щеночка мы назвали «Ладой»,
Уж очень приглянулся ей автомобиль,
На кличку откликалась сразу,
Бегом бежала, как к родным.

С тех пор всё в доме изменилось,
Вписалось в расписание её,
Кормили вовремя, гулять водили,
И всё бы было ничего…

Но, что она творила в доме…
Всё невозможно передать,
Питалась ножками от кресел,
Нам не давала спать.

Как в цирке прыгала, срывая с нас одежду,
Потом рвала всё на куски,
И поступала так лукаво,
Сердиться на неё мы не могли.

На улице собак гоняла,
Потом водила хоровод,
Общалась с ними и играла,
Кокетничала так! Не приведи, Господь.

Хозяева собак её любили,
За вежливость, послушность, красоту,
И называли «Барышней с Таганки»,
Не отдававшей предпочтения никому.

А «Лада» потихонечку взрослела,
И из комочка превратилась в ком,
С необычайными красивыми глазами,
Громадными ушами, с хохолком.

Родительские гены сохранила,
Умела петь и танцевать,
Зазря к столу не подходила,
Умела терпеливо ждать.

А как нас охраняла и лечила,
Определяла, где болит,
И шерстью собственною грела,
Совсем, как доктор «Айболит».

По пятницам на дачу созывала,
Не отходя от Лифшица ноги,
А там соседей всех гоняла,
Как собственница всей земли.

Так прожила она почти двенадцать лет,
Как член семьи любимый,
Как преданный и верный «Человек»,
Пока ещё в него необратимый.

Но, вот однажды грянула беда,
Её не стало,
Дом опустел, затихли голоса,
Пришлось всё в жизни начинать сначала.

Предать её мы не смогли,
И в дом щенков не брали,
А «Ладу» помним до сих пор,
Других таких мы не встречали.


           Ноябрь 2001г.