А тут почти так же, как на материке

Через 2 минуты ничего не изменилось. Я все также смотрю в потолок. Еще через две тоже самое, но уже через четыре я потянулся и взял черную гелевую ручку. Какая мелочь.                А здесь почти также, как на материке, за исключением отчаяния, оно в лицах большенства людей живущих, тут, и постепенно отчаяние отражается тенью и на моем лице.                Тут почти так же как на материке, только вместо водки «шило» — это 96 процентный технический спирт смешаный с водой в пропорции 1/3. Им можно упися до морских чертей, о чем и предупреждал нас командир бч5, наливая из канистры.         Тут почти также как на материке, только у пирсов и в доках стоят атомные подводные лодки с ракетами средней и высокой дальности, готовых разнести мир по камешкам. Моя работа поддерживать их в полной боевой готовности.                Небо, нет оно далеко не похоже на то, что вы каждый день видите в центральной России. Небо, как павлин, раскинуло хвост над бухтой, украшанный миллионами звезд. Некоторые из них омываються «шилом» и падают на погоны – потому тут так много военных и моряков.                Тут как на материке, только честнее. Если там я дышал постоянно отравленым воздухом и умирал медлено, то тут я каждый день дышу радиактивной пылью, смешанной со стекловатой, отпавшей от теплоизоляции труб на корабле, и умру по честному быстрее.        С другой стороны, тут красиво, как в сказке, и от этого все больше и больше хочется жить.        На краю мира есть черта, перейдя которую, начинается другая жизнь. Эта черта длится несколько тысяч километров, 20 тысяч жителей,  20  боевых кораблей и флотилию браканьерских лодок. Эта черта называется Камчатка.