Образ жизни

Образ жизни

Проснулся я один, днем, под завывания ветра за окном. Не то, чтобы он дул излишне сильно в это время года (весна), просто жил я на мансарде, т. е. на самом высоком этаже не самого низкого здания.
Состояние мое было близко к какой-то техногенной, что ли, катастрофе. Начал сползать с постели, пытаясь перелистывать страницы вчерашнего дня, вечера, ночи… Ощущение такое, как будто я не живу, а просто наблюдаю со стороны за своим образом жизни. Слово «жизни» язык, правда, категорически отказывается произносить. Это скорей «образ смерти». Жить так нельзя.
Чайник беспокойно затрясся на доисторической плите, известив меня о своей готовности отпаивать меня горячим чаем. Спасибо, дорогой, но я сделаю кофе. Залил мерзкий порошок кипятком и полез в окно. Выходило оно прямо на крышу, так что не смотря на свое удручающее состояние, вниз я так и не прыгнул. Может и зря…
Погода стояла зябкая, но довольно сносная. Все-таки май. Пора, блин, теплеть! Кофе отчаянно испускал из себя облака пара, пока остывал, а я – облака дыма, пока курил. Так мы и простояли минут пятнадцать, глядя то налево, то вниз, то на чудных с виду домик напротив.
Свежий воздух и мерзкий кофе чуть вернули меня к жизни. Состояние глубочайшего похмелья несколько дало слабину, но совсем естественно пока не отпускало. Я выпил еще пару кружек растворимого ужаса и, на какое-то время зацепив свой взгляд на облезлой стене кухни, решил совершить прогулку. Пора. Долго засиживаться с утра порой опасно, да и думать в этом чудесном помещении совершенно нечего.
Побренчал немного на гитаре, сделал несколько фоток своего помятого рыла, посмотрел, чуть ужаснулся и двинулся по лестнице парадной вниз. Выполз, медленно огляделся. Улица Воскова встретила меня обыкновенно тихо и безлюдно, за что ей и спасибо. Из-за привычной пелены тучек местами даже выглядывало солнце. Мелочь, а приятно! И я побрел куда-то, без особой цели и средств.
На давно знакомом перекрестке решил забежать в кафе – там можно было за небольшую денежку выйти в интернет, что я и сделал. Минут десять рассматривал афишку бесплатных культурных мероприятий на сегодня. О! Концерт в христианском клубе! То, что надо в сложившейся ситуации. Как раз я очередной раз решил бросить пить, потому общение с верующими плюс выступление непьющей (!) группы очень и очень кстати!
С удивлением я обнаружил, что часы показывают время уже довольно близкое к вечернему. Я хмыкнул и неспеша побрел на Литейный. Там и находился этот самый христианский клуб и, по моим расчетам, идя туда пешком, я как раз успею к началу.
На город уже незаметно спускался мутный вечер, а я топал по Невскому, никого не встречая и ни на кого не оборачиваясь. В голове зрело все больше доводов в пользу трезвого образа жизни. Я даже позволил себе немного помечтать, что вот сейчас приду туда, а там встречу кого-нибудь симпатичного, милого… И я так влюблюсь в нее, что аж брошу нафиг такой образ жизни, брошу пить, найду работу нормальную, буду думать о будущем… с ней, естественно… Я до того увлекся, что даже внешность придумал для нее – светлые волосы до плеч, глаза такие пронзительные, манеры, движения… И полз по черно-коричневым улицам дальше.
В клубе уже суетилось вокруг сцены немало зрителей, которые при этом пили не пиво или коктейли, а… чай. И говорили не матом, а о Боге. Я стоял в углу у вешалки и естественно чувствовал себя белой вороной, хоть прямо сейчас и не пил, не матерился, но все же…
Группа звучала громкая и можно было бы даже сказать, что агрессивная, но! В текстах постоянно мелькало что-то вроде «Иисус, ты спас меня», спасибо тебе и все в том же духе. Все звучало довольнее недурно и даже качественно, но есть для меня одно «но». Стоя у «своей» вешалки, я старался расслышать все слова, сложить их из песни в стих и мысленно прочитать. И как всегда в подобные моменты, у меня возникал некоторый ступор. Почему? Потому что поэзия эта оказывалась обычно уровня ниже среднего. то есть люди поставили для себя задачу написать что-то о Боге, сказать как они его любят, и как он их и т. д. Ну что ж… тема вполне даже благородная и мне вот совершенно не чужая. Однако! Товарищи музыканты видимо так сильно увлеклись целью своего творчества - сказать что-то о Боге, что совсем забыли про немаловажную составляющую этого самого творчества – тексты, стихи… В итоге цели они своей достигли – спели что-то об Иисусе, о своей вере, но! Но стихи получились – говно. Слабые, банальные, лишенные изящных образов, метафор в конце концов… Бог, подозреваю, у себя там на небе за голову берется, слушая песенки о себе! Для этих людей, грубо говоря, цель оправдывает средства, с ними даже спорить на этот счет бесполезно. Но я вот думаю иначе. И всегда вспоминаю при этом слова Утесова: «Не понимаю неодносортности музыки и слов в песнях. Сорт должен быть один – высший!». Of cause, Утесов! Высший!
Тем не менее концерт оставил довольно светлое впечатление, хоть так я и не встретил на нем даму сердца своего, о которой опрометчиво мечтал по дороге. Вышел из колодца двора, где громоздился клуб и остановился. Подумал. Погода была вполне сносная, и я решил не нырять сразу в метро, а немного пройтись пешком. Может даже дойти до самой мансарды без помощи транспорта. Почему бы и нет? Вырулил на Невский и неспешно побрел, ковыряясь в своей беспокойной голове. Перешел Аничков мост и уже издалека заметил, что вдали мелькают фигуры уличных музыкантов. Посмотрим, думаю, может даже послушаем. Сбавил ход и почти «доплыл» до них – настолько медленно вышло.
С легкой интонацией Летова пел под гитару какую-то незнакомую песню высокий парень с длинными растрепанными волосами. Другой, в шляпе, не всегда в ноты подыгрывал ему на кларнете, а вокруг всего этого бегала маленькая (в смысле роста) девочка, выпрашивая у прохожих денежку.
Мне отчего-то понравилось, и я без участия девочки положил в раскрытый чехол червонец – все, чем я мог помочь коллегам. И уже вроде даже прошел мимо, но почему-то остановился. Встал чуть сбоку и просто слушал… и наблюдал.
Через несколько песен мы как-то уже и познакомились, мне даже предложили самому что-нибудь спеть. Я поскольку был трезв, был несколько стеснителен, потому отказался. Не готов, говорю, еще… Тогда высокий, которого звали Федор, тут же предложил мне отведать портвейна, который был лихо замаскирован у него в гитарном чехле. Тут то и произошел переломный момент. А именно – я согласился. А по два глотка я портвейн, простите, не пью. Так что бутылка нашими общими усилиями минут через десять была уже пуста. И тогда я стал готов петь песни и не только песни, и не только петь!
Некоторые прохожие даже шарахались – так я обычно вхожу во вкус! Сначала-то я спел нормальные песни, хорошие, а потом пошло так называемое after-party, то есть я начал орать всю жесть, что был в состоянии вспомнить. Даже ребята несколько были удивлены, что простой и с виду спокойный (еще и в очках) прохожий может такое вытворять. Безумные песни я сопровождал соответствующими движениями. Эпатаж всегда был поим другом, почти даже верным!
Дальше все начало стремительно размываться, смешиваться, теряться в потоке событий… И нашел я себя уже в их же кампании, но не на улице, а в одной из дешевых забегаловок за поеданием порожков и подсчетом заработанных денег. И вроде бы даже недурно собрали – на пиво хватило.
Мы обменялись телефонами и вскоре уже топали по бетону улицы в метро. Всем было в разные стороны, потому мы распрощались прямо у подъехавшего вагона. Я остался один, еще и вновь далеко нетрезвый. А что это значит? А значит это обычно, что просто придти домой и лечь спать мне совершенно не хочется! Я выудил из кармана телефон и начал строчить смс на давно знакомый номер. Номер роковой леди, в которую я когда-то очень неосторожно влюбился. Помимо всего рокового прочего, она была человеком - настроение.  Могла довольно грубо и далеко послать в один день, в другой быть чуть ли не эталоном нежности. Вот я и пустился вновь в рискованную затею проверить ее сегодняшнее настроение. Ответила она на редкость вполне адекватно, я улыбнулся и покатил к ее станции, на Финляндский.
Скоро выполз из недр метро наружу, традиционно купил по пути «Степана Разина» (пиво, естественно) и через несколько мгновений уже стоял в колодце ее пасмурного двора. Открыла дверь она, полуголая и обвешанная… улитками. Одна по плечу ползла, другая спускалась куда-то уже по руке. Кто-то держит дома банальных собак и кошек, а она вот… улиток. Рядом с ней я давно перестал удивляться довольно мощному количеству вещей.
Я забрел на кухню, разогрел для нее какую-то малосъедобную для меня смесь из овощей, сам слопал что попало под руку в холодильнике и просто сидел на уютном диванчике, дотягивая оставшееся пиво. Она сидела на подоконнике, курила и вещала какую-то сверхмощную ахинею оттуда. И чем такие люди привлекают меня? Да и не только меня… не знаю. Стараясь не слушать ее, смотрел и чуть грустил. Ничего у нас с ней так и не получилось. Любовь вроде бы и была, взаимная, яркая весьма, но очень и очень недолгая. А теперь вот сидит она тут с улитками, курит, а я с тоской, пью.
Завтра ей на учебу, которую она как обычно проспит, и она поторопила меня в постель. Там уже мирно спала ее сестра, и мы добавили к ней еще свои два тела. Улитки уже ползали в своем аквариуме и молчали, а я обнимал ее сзади и слушал, как она засыпает… Мысли уже не бились суматошно в голове, а медленно скользили.



СР 26 ОКТ 2011 13:00