Данилкин суд

Судья приговорил к бессмертью
И к заключенью в лагеря
Двоих, в чиновной круговерти
Чиновной ревностью горя

К желаньям высшего начальства,
Что для чиновника закон,
Не снисходя до краснобайства
В сопоставлении сторон,

Мотивов, прочей канители,
Такой, как право, стыд и честь.
Всех нас учили с колыбели
Начальника глазами есть.

А может быть, был удручён он,
А может быть, ночей не спал,
А может быть свои законы
Он на себя перемерял.

Но, что нам до его мотивов,
До рассужденья – что и как,
Тоскливо, на душе, тоскливо,
Опять на сердце полный мрак.

Мы к беззаконию привыкли,
В лице российского суда,
Его ни клятвам, ни молитвам
Не доверяли никогда.

Он суд по одному названью
И по табличке на дверях,
Его орудье – наказанье,
Приметы – произвол и страх.

Но, нынче он судил надежду
И поднял на неё топор,
Весьма учёные невежды
Выносят нынче приговор

Уму, достоинству и чести,
Раскаянью – в одном лице,
Из чувства зависти и мести
В одном отдельном подлеце.

Ну, в общем, не в одном, конечно,
Там симбиоз господ и слуг,
Из-за таких Россия вечно
За кругом нарезает круг.

Из-за таких умом мелеет
Талантливый, незлой народ,
Из-за таких он спьяну сеет
Больных, уродов и сирот.

То миллионы в эмиграции,
То миллионы в лагерях
Идёт сплошная децимация
В родных и милых мне краях.

И мы всё молчаливо сносим,
Тая в душе своей разлад,
И в этом горьком перекосе
Уже никто не виноват.

Ни мы, ни высшее начальство,
Страшилка нашего суда,
Нас выручает зубоскальство
И ампутация стыда.

Кого-то водка или слава,
Заслуги прошлых тяжких лет,
Дурных коней на переправе
Нельзя менять – опасный бред.

Менять их нужно, даже должно,
Нам вместе, всем, соединяясь,
Иначе просто непреложно
Возок наш окунётся в грязь.

Чем мне закончить – я не знаю,
Диагноз, приговор – не трусь,
Быть может, выведет кривая,
И вновь поскачет тройка-Русь.

Жизнь двух страдальцев в том порукой,
Что не исчезнем мы зазря,
За что сознательно на муку
Идут – тому пропасть нельзя.