***

*  *  *
Не закрывал я грудью амбразуру
И не глушил гранатой злобный дот…
Был голод. Каждый день казался хмурым,
А я глотал слюну, что заполняла рот.

За стенкой интендант соседку трахал
За хлеба уворованный кусок…
А от рассказов раненых я ахал…
Тот без руки, то без обеих ног….

Бинты, окрашенные бурой краской…
Солдат-парнишка, только весь седой…
В госпиталях, забитых под завязку,
Отмеченные счастьем и бедой.

Мне чудились раскаты кононады
И взрывы распоясавшихся мин…
Я помню - мы испытывали радость,
Когда бомбили проклятый Берлин.

И слыша ругань сторожихи вредной,
Я знал, что у неё в семье беда…
И, наконец, мы дождались победы,
На лучшее надеясь, как всегда.
Гляжу на фотографию отцову,
Вновь вспоминаю всё, что пережил
Я, тот пацан, от седины свинцовый,
Теперь оставшийся почти без сил.

Как мир сегодня уязвим, как тонок,
И как о прошлом не желают знать…
Меня спросил задумчиво внучонок:
- Скажи мне, деда, а была ль война?
13.02.10.