Я помню, в детстве воробьишко милый
Был главной птицей наших городов.
Глядь! – голубь мира, глупый, сизокрылый,
Стал тамадою уличных пиров.
Теперь тревогу бьёт большой учёный,
Мол, заселили наши города
И чёрные, и серые вороны,
Как чёрная и серая беда…
На пир какой слетаются кликуши?
Всё «кар-р!» до «кар-р!»… Я сам невольно: «Кар-р!..»
Зачем явились? Не по наши ль души?
Клевать земной кровоточащий шар?!.
9 апреля 1985 г.
Москва.
Я помню, в детстве воробьишко милый...
© Copyright: Константин Фёдорович Ковалёв, 2010
Свидетельство о публикации №110021500503
Свидетельство о публикации №110021500503
Рецензии
Уважаемый Константин Фёдорович! Решил ещё почитать Вас. Но не люблю читать просто подряд по оглавлению. Вот, сейчас увидел "Воробьишку" и душа откликнулась. У меня есть на прозе упоминание о том, как я в детстве случайно, по глупости, убил воробья. Бросил гайку в стаю воробьёв. Попал в клювик одному. И он охладевал в моих ладонях... С тех пор никого не убивал (если только комаров) и люблю птиц. "Расхождение" у меня с Вами - люблю всех птиц, и голубей и ворон (ворону однажды лечил дома,есть здесь стихо "Умницы вороны"). Кормлю во дворе; слетаются меня завидев.
Хотя я понимаю образный ход Вашей мысли - тревогу за человечество. Хочу послать одну страницу прозы для Ваших внуков и, возможно, правнуков - о ласточках (их очень любил О.Мандельштам):
http://www.stihi.ru/2009/09/17/1683
С сердечным теплом, Ваш Анатолий Лесенчук
Анатолий Лесенчук 15.02.2010 22:06 • Заявить о нарушении
Хотя я понимаю образный ход Вашей мысли - тревогу за человечество. Хочу послать одну страницу прозы для Ваших внуков и, возможно, правнуков - о ласточках (их очень любил О.Мандельштам):
http://www.stihi.ru/2009/09/17/1683
С сердечным теплом, Ваш Анатолий Лесенчук
Анатолий Лесенчук 15.02.2010 22:06 • Заявить о нарушении
Уважаемый Анатолий!
Я рад, чтоВы обратили моё внимание на моего "Воробьишку"! Что до моего отношения к птицам В ЖИЗНИ, то я к ним отношусь одинаково хорошо, как и Вы, а В СТИХАХ, то есть в мире, созданном поэтом (а этот мир лишь похож на наш, но он не такой - иначе был бы полный натурализм!) лебеди, журавли - это образы прекрасного и доброго, воробышки - чего-то обыденного, но добродушного, а ворОны и вОроны - символы дурных предзнаменований, как и коршуны - символы хищничества. А вот орёл это символ могущества и свободы. Это не моё изобретение: так и в фольклоре. Нашим предкам не нравился чёрный свет ворОн и вОронов, а белый - лебедей - нравился. Недаром тюремный автомобиль для перевозки арестованных в годы сталинского террора прозвали "черным вОроном", а мы, зеки" называли его "воронкОм". Народ верил и верит, что ворОна может накаркать беду, а кукушка накуковать длинную или короткую жизнь. Ну, а соловей - это у всех народов певец любви, хотя на самом деле соловей самец так красиво грозит прочим соловьям выщипать им перья, если они сунутся на его территорию и будут на ней есть его вкусных мошек! Поэт создаёт в стихотворении свой другой мир, где невозможное возможно. Деревья могут говорить, небо - плакать, человек - взлететь вместе с птицами в вышину даже без крыльев. Всё это - остатки языческой веры, которая полагала, что всё в природе живое и говорящее. В поэзии это язычество сохранилось, но мы его называем "образами". Именно по этой причине нас так чарует "Слово о полку Игореве". Там для отвода глаз попов, говорится и о Богородице, и о храме, а на деле под видом олицетворения сил природы бувкально толпятся на земле и в воздухе языческие боги - Стри-бог, Карна и Жля, Дажь-бог, Див и другие симпатичные высшие существа.
Загляну на Вашу прозу, которую Вы предлагаете показать моим детям, внукам и т.д. Но мои дети и внуки стихами не интересуются, как ими не интересовались и мои покойные братья. Из родителей стихи любила мать: она купила мне во время войны за большие деньги в Тбилиси на базаре книжку картинками Некрасова, а позже - Пушкина. По ним я научился сам читать, а потом и стал писать стихи с 11 лет. Без них я, может быть, не стал бы поэтом. Короче, я в роду один такой, вернее НЕ такой, как остальные. Мама говорила обо мне с огорчением, что я "не от мира сего", Но я рад этому - я от мира Поэзии!
С признательностью,
Ваш Константин.
Константин Фёдорович Ковалёв 16.02.2010 12:07 Заявить о нарушении
Я рад, чтоВы обратили моё внимание на моего "Воробьишку"! Что до моего отношения к птицам В ЖИЗНИ, то я к ним отношусь одинаково хорошо, как и Вы, а В СТИХАХ, то есть в мире, созданном поэтом (а этот мир лишь похож на наш, но он не такой - иначе был бы полный натурализм!) лебеди, журавли - это образы прекрасного и доброго, воробышки - чего-то обыденного, но добродушного, а ворОны и вОроны - символы дурных предзнаменований, как и коршуны - символы хищничества. А вот орёл это символ могущества и свободы. Это не моё изобретение: так и в фольклоре. Нашим предкам не нравился чёрный свет ворОн и вОронов, а белый - лебедей - нравился. Недаром тюремный автомобиль для перевозки арестованных в годы сталинского террора прозвали "черным вОроном", а мы, зеки" называли его "воронкОм". Народ верил и верит, что ворОна может накаркать беду, а кукушка накуковать длинную или короткую жизнь. Ну, а соловей - это у всех народов певец любви, хотя на самом деле соловей самец так красиво грозит прочим соловьям выщипать им перья, если они сунутся на его территорию и будут на ней есть его вкусных мошек! Поэт создаёт в стихотворении свой другой мир, где невозможное возможно. Деревья могут говорить, небо - плакать, человек - взлететь вместе с птицами в вышину даже без крыльев. Всё это - остатки языческой веры, которая полагала, что всё в природе живое и говорящее. В поэзии это язычество сохранилось, но мы его называем "образами". Именно по этой причине нас так чарует "Слово о полку Игореве". Там для отвода глаз попов, говорится и о Богородице, и о храме, а на деле под видом олицетворения сил природы бувкально толпятся на земле и в воздухе языческие боги - Стри-бог, Карна и Жля, Дажь-бог, Див и другие симпатичные высшие существа.
Загляну на Вашу прозу, которую Вы предлагаете показать моим детям, внукам и т.д. Но мои дети и внуки стихами не интересуются, как ими не интересовались и мои покойные братья. Из родителей стихи любила мать: она купила мне во время войны за большие деньги в Тбилиси на базаре книжку картинками Некрасова, а позже - Пушкина. По ним я научился сам читать, а потом и стал писать стихи с 11 лет. Без них я, может быть, не стал бы поэтом. Короче, я в роду один такой, вернее НЕ такой, как остальные. Мама говорила обо мне с огорчением, что я "не от мира сего", Но я рад этому - я от мира Поэзии!
С признательностью,
Ваш Константин.
Константин Фёдорович Ковалёв 16.02.2010 12:07 Заявить о нарушении