Постоянно снятся те же крыши...

Постоянно снятся те же крыши
и берёз струящиеся ветки.
Будто я опять из дома вышел.
Будто я опять в двадцатом веке.

Каждый свой апрель семидесятых
помню я по сбору соков вешних.
В церки бог был не Христос распятый,
а "... из всех искусств для нас важнейшим..."

Снова я дружинный барабанщик,
выбиваю марш для пионеров,
что выводят песни "Встань пораньше..."
и о приближающейся эре.

За косички дружески таскаю
впереди сидящих одноклассниц,
а они спасти мечтают Кая,
мир попутно розовым раскрасив.

Зная, что никто тут не прогонит,
мы курили "Север" за спортзалом.
Север был практически иконой.
Там одни герои, нам казалось.

Всем патлатым деньги на подстрижку
Марь Сергевна ссуживала грозно.
Мы её боялись-то не слишком,
мелочь сразу шла на папиросы!

Повзрослев, портвейн багровый - "Южный"
измеряли ёмкостью гранёной.
Подметая двор клешами дружно,
шли на танцы в ближние районы.

Песни самодельные крапали
о любви, что ввеки не угаснет.
Выжигали лупой где попало
все секреты выпускного класса.

Разучив блатные три аккорда,
пели о романтике на зонах.
О сидельцах слушали о гордых,
как они от несвободы стонут.

Провожали в армию знакомых,
а затем и нам труба пропела.
Но другими мы вернулись в дом, и
стала не такой весна в апреле.

Снова мне приснились те же крыши
и июнем пахнущие липы.
Будто я опять из дома вышел.
Будто только вышел,
а не выпал...