Знакомство с Косьмой

Знакомство с Косьмой.

Недавно в Старосинюшном переулке открылся пивной бар. Назвали его ?У Грибоедова?, хотя грибов там не подавали. Никаких. Даже рыжиков. Раньше на месте бара была ресторация, почему она так называлась, старожилы не помнят, но рассказывают, что была  знаменитой на весь город своими посетителями.
Сюда захаживали примечательные люди: разорившиеся купцы, разбойники с Большой дороги, агенты сыскной полиции (инкогнито) и творческий народ. Все они были любителями вкусно покушать и поговорить о смысле жизни. И у каждого - смысл  был индивидуальный.
Павел Антонович бывало, как выкушает наливочки, так все больше о крыжовнике мечтал, и почему-то обязательно зеленом. Или о собачке вспоминал со странным прозвищем, не то Березка, не то Осинка, которую имел намерение утопить. Да Сергей Иванович не дал, говоря, что негоже так с животными поступать, потому как они человеческого языка не разумеют и ответить не могут. И пример  приводил дружбы бескорыстной дворника и дворняги беспородной.
А Николай Львович буйный становился, когда к чарке прикладывался. Пока трезвый, так ничего. Смирный. Мухи не обидит, комара не отгонит. А стоило перебрать, в ресторации мухи без крыльев летают, комары сухомяткой давятся.
Андрей Иванович не одобрял этого. Порицал крепкими словами и советовал Николаю Львовичу книжку написать  о его непростом двуличном характере, даже название предложил: ?Война и мир?. Сам-то Андрей Иванович натуралистом был, жизнь животных изучал и правдиво пытливым детям излагал в энциклопедиях да  журналах толстых.
Но самым веселым среди завсегдатаев ресторации был Сергей  Александрович. Зайдет, со всеми громко поздоровается, троекратно облобызается  и смеется заливисто. Посетители ни о чем не догадываются. А Сергей Александрович и рад, думает про себя: ?Дома то вас спросят, где были. Ответите, что пиво пили. Да не поверят, если следы губной помады не сотрете?. Били иногда Сергея Александровича за шутки его остроумные, но не сердились долго. Не получалось. Сергей Александрович много шуток знал. Как-то памятник нерукотворный сделал и девушкам около него встречи назначил, а сам не пришел. Или придет в ресторацию с няней и спросит у той: ?Где-же кружка??, а деньги на выпивку дать забывает. Старушка бойкая была. Если Сергей Александрович налево ходил, она домашним сказки рассказывала, если направо ? сказки распевала. В те времена сказки не зазорно было взрослым людям слушать. А иноземцы, все больше немчура проклятая, те даже капитал на сказках сколачивали.
Вот в эту знаменитую бывшую ресторацию, а ныне простой пивной бар я зашел, надеясь найти прохладу в знойный июльский день. Зал бара был полон посетителей, искавших спасение от небывалой жары.
Взяв кружку ?Светлого?, я подошел к столику, за которым стояло трое любителей пива: один - с тонким, худым носом еврея, хитрыми  черными глазами цыгана и жирными немытыми волосами воплощал в себе тип свободного художника, каким его изображали в старых фильмах про сыщиков; второй ? был обыкновенный, ничем не примечательный студент в очках от ?Живанши?; третий ? имел нос картошкой, кустистые брови, добродушную улыбку и взгляд Мефистофеля.
- Дегустируй, -  строго сказал он, когда я попытался выпить кружку пива одним залпом.
Мы разговорились. ?Художника? звали Илья Рубин, он действительно писал пейзажи, которые продавал иностранцам, но пока безрезультатно. ?Студент? Гриша заканчивал аспирантуру на кафедре филологии по теме: ?Значение шипящих  в русской литературе?. ?Толстяк? был пенсионером, но все еще работал в какой-то таинственной конторе, не то ?Лестроймаш?, не то ?Маршвлесистрой?. Звали его Косьмой Новым.
Он оказался кладезем различных афоризмов на все случаи жизни. Я поинтересовался, не имеет ли он отношение к небезизвестному Козьме, на что Косьма ответил: ?Не бзди?. Заказал ещЈ по кружке пива и поведал свою автобиографию.

Подивившись рассказу новообретенного друга, я предложил свои услуги по распространению его афоризмов в массы. Косьма согласился, поставив условие, что бы его мысли  я подписывал только его именем. Мы нашли взаимопонимание. Поэтому часть стихов и других образцов литературного творчества подписаны под именем Новый Косьма и ко мне они отношения не имеют.